Страница 19 из 21
– Это так важно для вас? – вздохнув, спросила Марианна, не оправдав опасений сэра Ричарда, который ожидал, что она рассердится на то, что он уличил ее в обмане.
– Да, – ответил он со всей решимостью. – Я возвращаюсь в Ноттингем, где именно мне, а не графу Роберту придется оповещать Гисборна о результатах рассмотрения его жалобы. Я хочу быть уверен, что граф если и нарушил закон, то все же не поступился честью.
– Справедливо! – усмехнулась Марианна. – Раз уж я ручаюсь за графа Роберта, то мое ручательство не может не смущать вас, коль скоро вы уличили меня если не в прямой лжи, то в умолчании.
Она посмотрела сэру Ричарду прямо в глаза и призналась со всей откровенностью:
– Граф Роберт провел четыре дня в охотничьем доме. Первые три дня не в моем обществе, а когда я приехала туда, он не был обрадован моему приезду. Это все, что я могу сказать вам, сэр Ричард. Об остальном я узнала одновременно с вами.
– О! – только и нашел что промолвить сэр Ричард, пораженный ее признанием.
Его внезапно осенила догадка: не ее общество – значит, общество другой женщины. Сэр Ричард, не сводя глаз с Марианны, покачал головой.
– Понимаю, – пробормотал он. – Понимаю теперь и то, что меня повергло в изумление, едва я увидел вас!
Он с нежностью дотронулся до подбородка Марианны. Она тут же перехватила его руку и решительно отвела от своего лица. В ее глазах замерцала сталь.
– Милорд, вы забылись! Я супруга графа Хантингтона и таковой останусь до конца своих дней! – отчеканила она, с холодным гневом глядя на сэра Ричарда.
– Да, миледи, – вздохнул сэр Ричард, прекрасно разгадав ее намек, и печально склонил голову. – Мне очень жаль, леди Марианна!
– И напрасно! – к его удивлению ответила Марианна. – То, о чем вы подумали, дело вовсе не рук графа Роберта!
Сэр Ричард усомнился в правдивости ее слов. Он слишком ясно представил, как Марианна застала супруга в объятиях любовницы. Конечно, граф не был доволен внезапным появлением жены и повел себя так, как любой другой на его месте, даже сам сэр Ричард. Вот только он, в отличие от графа Хантингтона, и в мыслях не изменял бы жене, будь ею Марианна!
У сэра Ричарда невольно сжалось сердце. Он так живо вспомнил вечер, который ему довелось провести в Шервуде, да еще попав гостем на праздник! Граф и его жена в тот день не сводили друг с друга влюбленных глаз. Марианна была так обворожительна, с таким жаром говорила лорду Шервуда, как она счастлива быть его женой. Да, она по-прежнему лояльна к супругу. Разве может вести себя иначе добродетельная жена? Но историей любви лорда Шервуда и прекрасной Саксонки грезили все Средние земли! И что стало с этой волшебной сказкой? Значит, даже самые сильные чувства угасают со временем, пусть Марианна и утверждала обратное, произнося здравицу в честь лорда Шервуда.
Так и не найдя уместных слов для сочувствия и утешения, сэр Ричард молча склонился над ее рукой.
– Леди Марианна, как бы ни сложилась жизнь, помните: в моих глазах вы всегда остаетесь самой достойной из женщин! – тихо сказал он и, еще раз поклонившись Марианне, вышел из залы.
Едва двери за ним закрылись, Марианна вихрем помчалась в покои Робина, успев по дороге отдать слугам приказ снабдить отряд сэра Ричарда съестными припасами.
– Что с ним?! – спросила она прямо с порога, впившись взглядом в бесстрастное лицо Вилла, потом перевела взгляд на бледное лицо Робина, который лежал, закрыв глаза.
– Ранен и потерял немало крови, – буркнул Вилл и, когда Марианна села на кушетку рядом с Робином, предупредил: – Возле левой ключицы.
Марианна быстро разрезала куртку и рубашку Робина, осторожно отлепила от тела пропитавшуюся кровью повязку, осмотрела рану, нанесенную клинком, и невольно поморщилась. Рана, несмотря на видимую легкость, оказалась очень скверной, и заживление не обещало быть легким и скорым.
– Объясните наконец, что произошло! – потребовала Марианна, промывая рану и накладывая на нее пропитанный лечебным бальзамом компресс.
Вилл, насвистывая сквозь зубы, развел огонь в камине.
– Вечером того дня, когда ты сбежала в охотничий дом, пользуясь моей отлучкой, до Веардруна добралась жена Дикона, которая рассказала Джону, что ее мужа схватили ратники Гая, выполняя приказ своего господина, и везут его в замок Гисборна.
– Что сделал Дикон?
– Дал приют одному из вилланов Гисборна, сбежавшему от гнева сэра Гая, – ответил появившийся в дверях Джон. – Псы Гисборна – я говорю о ратниках – шли по следу беглеца и так добрались до дома Дикона. Того парня они просто убили, а Дика забрали с собой, чтобы сэр Гай сам определил тяжесть его проступка. Ты ведь понимаешь, что в отношении приговора Гисборна бывшему стрелку вольного Шервуда сомневаться не стоит? Пришлось выручать беднягу.
– Это и есть то самое дело, которое нашлось для Робина? – поняла Марианна. – И как вы его разрешили?
Вилл передернул плечами и нехотя ответил:
– Подстерегли их в засаде и отбили Дика. Позже укрыли его в надежном месте и вернулись в Веардрун.
– Ты самый замечательный рассказчик из тех, кого мне доводилось слушать! – рассерженно ответила Марианна, больше не дождавшись от Вилла ни слова.
По ресницам Робина пробежала дрожь, он слабо вздохнул и открыл глаза.
– Сэр Ричард уехал? – спросил он, невольно поморщившись от прикосновения к ране нового компресса, и, когда Джон кивнул, усмехнулся: – И мое предложение так и не принял! Теперь он достоин сочувствия. Я был бы рад избавить его от объяснений, правда, без всякого удовольствия от встречи с Гаем.
– У каждого свой удел, – философским тоном заметил Вилл, не испытывая к сэру Ричарду ни малейшего сочувствия. – Он знал, на что шел, когда отвечал королю согласием стать шерифом Ноттингемшира.
– Откуда же он мог знать, что рано или поздно ему придется оказаться между Гисборном и Робином? – насмешливо спросил Джон.
– Мог, если бы удосужился подумать, – ответил Вилл. – Ему неизбежно пришлось бы разнимать их однажды! Что?
Вопрос Вилла был обращен к Робину, который задумчиво смотрел в потолок.
– Я отнюдь не уверен в том, что мы отбивали Дикона у ратников Гая.
– Вот как? – встрепенулся Вилл. – Что заставляет тебя сомневаться? Вспомни, на них были гербы Гисборна!
Робин неопределенно улыбнулся.
– Гербы были, – согласился он. – Но Алан, к примеру, не был одет в сюрко с гербом Рочестеров, однако отсутствие герба не означает, что он перестал быть ратником Веардруна.
Вилл отмахнулся в ответ в знак того, что ему нет разницы, с кем довелось скрестить меч ради свободы Дикона. Робин привстал на локте и попросил Марианну дать ему воды.
– Кстати, моя леди, почему сэр Ричард все время так странно поглядывал в твою сторону? – как бы между делом поинтересовался он, принимая у нее кубок с водой.
– Он решил, что синяки на шее и подбородке Марианны – дело твоих рук, – неопределенно улыбаясь, ответил вместо нее Вилл, – и, стараясь быть предельно тактичным, даже пытался выяснить у меня, что происходит с графской четой.
– А ты? – посмотрела на него Марианна.
– А я не стал ни отрицать, ни подтверждать его домыслы, – ухмыльнулся Вилл и, прежде чем Марианна, возмущенная до глубины души, открыла рот, бросил ей со всей резкостью: – Это тебе урок за побег из Веардруна! Долго мне еще придется выслушивать за тебя от брата?!
Марианна нахмурилась, но, признавая справедливость его упрека, сочла за лучшее промолчать.
– И правильно, – одобрил ее молчание Вилл, – может быть, ваша светлость хоть немного научится прислушиваться к добрым советам друзей и приказам супруга.
– Что ты там сжигаешь? – поинтересовался Джон, глядя, как Вилл подносит к огню пергаментный свиток.
– Одно письмо, которое забыли второпях, – ответил Вилл. – Зачем кому-то знать о том, что одна рассудительная и, главное, разумная женщина испрашивает у мужа разрешения уйти в монастырь? А он в том же письме предлагает ей в ответ обсудить – правда, не знаю что, – и Вилл, оглянувшись на Робина и Марианну, усмехнулся. – Наверное, в какой именно? Славная бы монахиня из тебя получилась, Саксонка! Отправили тебя в Веардрун нагишом в одном покрывале! Хорошо, что Дэнис не уронил его с тебя по дороге, а то настоятельницы бы уже спорили между собой, кто приютит такое воплощение добродетели.