Город ящеров

Терции не позволяли мне даже пошевелиться, да и я не очень пыталась вырваться — понимала: могу навредить в первую очередь себе.

— Чувствуете, где ваш хвост? Постарайтесь запомнить это положение, чтобы, когда Ларий уберёт руки, не покалечить никого… Себя — вряд ли, слишком сильны инстинкты, а вот нас... Хорошо… Вы его ощущаете?

Я прислушалась к себе. Хвост был, я чувствовала его вес, но не могла им управлять.

— Получается? — спросил Эрих с надеждой.

Я закивала головой — да-да, хотя на самом деле стоило сказать однозначное «нет», тогда бы ничего не произошло.

— Хорошо… Отпускайте. Чего стоите, олухи! Резко отходите!

Меня отпустили. Оба ящерра ловко перегнулись через кровать и одним прыжком оказались рядом с доктором. Хвост начал вертеться и задевать всё что ни попадя!

Я закрыла глаза. Руанн, если бы ты был рядом, то учил бы меня всему этому. Ты бы…

Хвост начал буйствовать ещё сильнее.

— Уйдите! — закричала я. — Мне нужно привыкнуть! Самостоятельно!

— Нет, сами не привыкнете! Это займёт слишком много времени! — заявил доктор, перекрикивая шум от ломающихся предметов.

Я набралась смелости и взглянула на собственный хвост. Странно, но он не вызывал страха. Это было нечто, что — я знала — никогда мне не навредит. Мне захотелось посмотреть на столь опасное орудие вблизи, и — надо же — хвост приблизился.

Я присмотрелась. Острая кисточка напоминала кончик стрелы.

— Можно дотронуться?

— Что? Ах, да, собственный яд вам не навредит.

Я пропустила мимо ушей слово «яд».

Руанн…

Хвост опять взбесился. И так каждый раз, когда я начинала думать о нём.

— Уйдите! — сказала я трём напряжённым фигурам. — Заприте меня здесь не несколько часов! Я приноровлюсь!

Они не сдвинулись с места.

Я посмотрела на разрубленную кровать: как будто её острыми ножами секли. Мне теперь не на чем лежать. Есть диван, но если я к нему сейчас подойду — его постигнет участь кровати.

— Где я?

Гамиа удивился.

— В доме судьи, естественно.

— Можно… можно мне отсюда выйти?

— Я не могу вам ничего запретить. Но подумайте сами: вы же начнёте всё ломать. Вы убить сейчас можете случайно…

— Мне нужно в нашу с Руанном комнату… там мне будет легче.

Легче там не будет. Желание наказать себя — вот что руководило мной.

— Нам приказано, как только вы будете в относительном порядке, отвести вас…

Хвост ударил по земле. Проломил пол. Несколько мелких досок стали дыбом, одна — шустро отлетела в сторону.

— Куда отвести?

— В тренировочный комплекс, — объяснил доктор, выставляя перед собой две руки. — Венилакриме, не волнуйтесь, вам ничего не угрожает. Это был приказ Руанна.

Я сообразила не сразу.

— Зачем? Когда? Когда он это приказал?

Доктор замялся.

— Перед… перед смертью.

Перед смертью… его смертью…

Я села на пол. Резко. Спиной почувствовала ножку проломленной кровати. Инстинктивно отметила, что она железная, как и весь каркас, а я сломала её одним небрежным движением. Дышать, как же тяжело дышать…

Я закрыла лицо руками. Вспомнила всю ту боль, что уже пережила.

— Он обещал, что эта история закончится хорошо…

Мне ничего не хотелось. Только лечь, и чтоб меня не трогали.

Руанн соврал — ничего хорошего меня уже не ждёт.

— Почему вы так спокойно говорите о его смерти? — спросила я. — Он был вашим судьёй. Вашим судьёй! Я… оставьте меня… Уйдите!!! Вон!

В этот раз они повиновались. Я услышала, как щёлкнул замок. В комнате не осталось никого, кроме меня. Я легла на пол, на спину, и попыталась осмыслить всё случившееся. В голове было пусто. Я знала — боль прячется где-то глубоко внутри, и она выплеснется, рано или поздно. Она обрушится внезапно, сметая всё на своём пути.

Ничего уже не вернуть. Его — не вернуть. Умирая, он знал, что я его предаю, догадывался, что он мой привлечённый.

Мёртв… мой Руанн. Ящерр, которого я так часто обнимала за плечи.

Одинокая слеза стекла со щеки и упала на пол. Я услышала тихое «кап». Удивилась, что слёзы можно услышать.

Я убила. Ради кого? Ради станции? Чем им поможет его смерть? Я могла сделать намного больше, перетянув Руанна на свою сторону. Ради меня он бы многое изменил.

Убила. Ради чьей-то непомерной гордыни.

В тот момент я ненавидела Виру и всех, кто причастен к убийству. Ненавидела Ярмака за его душераздирающую историю. Руанна ненавидела, который в последний день так мерзко себя вёл, притащив в дом рабовладельца Штило Лукачева. Как будто специально подталкивал меня к действиям. А ведь я сомневалась до последнего, но тот его поступок окончательно склонил весы на сторону Виры.

Я попыталась подняться. Теперь, наедине с собой, я не боялась никого поранить, а за себя мне было совсем не страшно.

Мой хвост… мой хвост. Надо же! Постояв немного, я сделала шаг и с удивлением поняла, что хвост помогает удерживать баланс. Он — как дополнительная опора.

Я наклонилась вперёд и ощутила, как хвост по инерции тоже движется в том же направлении, как бы страхуя от падения. Я резко повернулась. Подошла к шкафу… В него было встроено небольшое зеркало. Гладкая поверхность кое-где усеяна цветами. Сквозь них я увидела себя.

Впервые.

Себя — настоящую.

Себя — ящеррицу.

Моя кожа ещё не приобрела серебристый оттенок, но характерный блеск уже появился. Я подошла ближе.

Я казалась себе очень красивой, с более плавными формами, более пропорциональной. И мне очень захотелось, чтобы он меня такой увидел.

Руанн…

Я села на пол и замерла. Скрестила ноги. Хвост плавно опустился на плечо. Острый наконечник иногда прикасался к щеке.

Время уснуло.

Послышался щелчок. В комнату вошли двое терциев и тот самый доктор.

— Извините, Венилакрииме, но вас приказано привести. Этого распоряжения мы нарушить не можем.

Я поднялась и отошла в сторону. Хвост сам по себе оказался спереди, острый наконечник был направлен на Эриха Гамию.

Мужчина покосился на новообретённую часть моего тела.

— Это не поможет. Следуйте добровольно, или мы применим силу, на этот раз — не жалея вас.

И ни следа от былой доброжелательности.

— Вам некуда идти. Комната под сеткой, выпрыгнуть не сможете. Следуйте… будьте добры, просто следуйте за нами.

Руанн мёртв. Что мне терять?

— Хорошо… как пожелаете.

Я подошла к ним. Один из охранников сразу же оказался позади. В проёме двери я увидела ещё двух терциев в полном боевом обмундировании.

Мы вышли. Я сразу узнала коридор. Я ходила по нему много раз, и сейчас иду, но теперь уже под охраной, а хозяин дома — мёртв.

Они вели меня к бальному залу, а не в тренировочный комплекс. Последний раз я там была во время приёма. Играла музыка, люди веселились, а в саду ящерры насиловали девушек.

— Заходите.

Я послушалась. Дверь за мной сразу же закрылась. В глаза ударил яркий свет — из широких окон било жаркое солнце. Мне сразу стало теплее, организм чуть-чуть расслабился.

Как красиво. Так красиво, что даже больно.

— Наслаждаешься последними минутами свободы, Венилакриме?

Глава шестнадцатая

Я бы узнала этот голос из тысяч. Но раньше он был другим, с растянутыми звуками и корявыми словосочетаниями.

Сейчас ящерр разговаривал на родном языке. И я понимала, насколько богаче и глубже их речь. Одним-единственным словом они могли выразить те чувства, о существовании которых я раньше даже не подозревала.

Он разговаривал на ящеррином! Как во время нашей первой встречи, когда ко мне пристал один из гвардейцев, и я стояла, замерев от страха и мечтая слиться с землёй.

То же самое я ощутила в этот момент.

Я медленно обернулась. Очень медленно, боясь поверить, боясь обознаться. Передо мной стоял… Руанн.

Он склонил голову набок и рассматривал меня с пристальностью учёного. Он был напряжён, хоть на губах время от времени мелькала скупая улыбка.