Город ящеров

Лицо Руанна застыло. Вокруг судьи сгустился воздух.

— Ты опоздал на приём, на который тебя не приглашали, вои Люмиа… — Руанн говорил сквозь зубы. — И теперь тебе хватает наглости говорить о наследии? Её наследие — я. Я дам ей имя, статус и защиту.

Судья был взбешён и не пытался этого скрыть. Инстинктивно я хотела отойти в сторону, но понимала: сейчас этого делать нельзя.

— А почему вы так уверены, судья, — спросил Люмиа, — что ей нужна именно ваша защита?

— Я могу тебя убить за подобное оскорбление.

Вои Люмиа обнажил зубы. То ли улыбка, то ли оскал дикой собаки.

— Тебе не простят.

— Мне многое прощают. Это мой город, — Руанн оскалился. — Тебя в этот дом не звали, Люмиа. Забирай свои игрушки и покинь нас немедленно.

«Игрушками», судя по всему, он назвал двух девушек — ящеррицу и землянку. Та, что ящеррица, оскорблённо нахмурилась. Красавица в зелёном так и не подняла глаз от пола.

— Разве это справедливо, дорогой судья? Ты свою игрушку сделал жемчужиной вечера. Моя жемчужина тоже хочет блистать. Посмотри, — он обернулся и схватил земную женщину за подбородок, — разве она не прекрасна?

— На моей, как ты сказал, жемчужине, нет и следа насилия. И не будет, — Руанн взглянул на девушку в зелёном. — Платье твоей скрывает синяки и побои. Она даже убить себя боится из страха ослушаться твоего приказа.

Вои Люмиа ухмыльнулся.

— Так интересней, — он отпустил девушку, и та сразу отошла назад. Я заметила, как другая схватила её за руку и спрятала за спиной. Кажется, ящеррка пыталась смягчить удар, который выпал на долю землянки. Мне почему-то стало приятно. — Я никогда не использую влечение на своих рабынях. Что толку задействовать силу? От этого начинает жутко болеть голова.

Наступила очередь Руанна ухмыляться.

— От нехватки сил и только от неё начинает болеть голова, — кивнул охране. — Выведите его.

Вои Люмиа вмиг посерьёзнел.

— Судья, ты перегибаешь палку... — ящерр подчеркнул слово «судья».

— Ты прекрасно знаешь, я в своём праве.

Мужчины смотрели друг на друга несколько секунд. Затем — резко вдохнули воздух. Одновременно. Это напоминало глоток кислорода после долгой задержки дыхания, как будто оба внезапно вынырнули из-под воды.

Нежданный гость скривился:

— Хорошо, Руанн, продолжим этот разговор в Маятнике.

Руанн бесстрастно кивнул. Он подозвал официанта и схватил с подноса бокал шампанского. Отсалютовал им собеседнику:

— Да, Люмиа, мы продолжим этот разговор. Я тебе обещаю.

Мужчина повернулся и направился к двери, той самой, с изысканной резьбой. Вслед за ним двинулись девушки. Пока они шли к выходу, я никак не могла оторвать взгляд от землянки в зелёном платье.

Сколько их… таких? Сколько красавиц попадают в руки подобных тиранов? Синяки? Не видела. Но, скорее всего, они есть, где-то под этим роскошным платьем на роскошном теле.

«Одна из»…

Вечером я вернусь в комнату, которую уже привыкла считать своей. Буду делать, что захочу. С мужчиной, которого хочу.

А куда придёт она? Что заставит её делать вечером этот садист и насильник?

Дверь захлопнулась с мягким щелчком. Руанн тронул меня за плечо. Осторожно. В этот момент я испытала к нему щемящую нежность за столь бережное прикосновение. Какой резкий контраст. Мне не нужно его окружение — только он.

— Лин, как ты себя чувствуешшшь? — спросил Руанн хрипло, продолжая всматриваться в моё лицо, будто отыскивая ответ на мучивший его вопрос.

— Руанн, что случилось? — попыталась улыбнуться. — К чему такая обеспокоенность? Надеюсь, это был не тот друг, о котором ты мне рассказывал?

Ведь мне не положено понимать ящерриный язык.

— Этот мне кто угодно, но не друг… Ты не волнуйся, Лин… я просто… перестраховываюсь. Не беспокойся ни о чём.

Возникла неловкая пауза. Кажется, впервые мы не знали, что сказать друг другу. Мне хотелось объяснить: «Не беспокойся, Руанн, я ожидала подобного. Я знаю ваш мир, знаю его законы. Для твоего окружения я — ничто, пустое место, как бы ты меня не наряжал и не успокаивал».

Вместо этого я сказала:

— Разве по протоколу ты не должен уже заходить? Ну… в бальный зал?

Руанн обернулся. Посмотрел на дверь.

— Да, пожалуй, — он поцеловал меня в висок. — Возвращайся к себе в комнату, Венилакриме. Ты прекрасно справилась с обязанностями хозяйки дома. И выглядишь сегодня великолепно.

— А как же твой друг?

Руанн усмехнулся.

— Видимо, он всё же не смог приехать.

Я пыталась сохранять бесстрастное лицо. Но мысли… иногда их сложно контролировать. Может ли быть такое, что он предвидел моё нежелание находиться в компании ящерров? Может, поэтому так быстро согласился, чтобы я ушла сразу после приветствия? Как удобно — показал меня и сразу спрятал. Он не хотел, чтобы я присутствовала на приёме!

Тогда почему я смотрела на него и думала лишь об одном: «Как хорошо, что ты не похож на Люмиа!»

Но, с другой стороны, откуда мне знать? Может, он ещё хуже? Я уже столько всего слышала, столько подозревала. Дураку понятно — он водит меня за нос.

Я приготовилась улыбнуться и сказать, что мне действительно пора, но улыбка застыла на моменте слегка приподнятых уголков губ. Невозможно!

Меня током ударила догадка: кажется, сегодня я сказала свою первую фразу на… его языке. Тогда, когда дверь открывалась впервые.

Я посмотрела на Руанна. Если у него и были подозрения, внешне это не отразилось никак. Он умел быть хладнокровным, когда нужно.

Почему, почему я раньше не сообразила?

Он знает, что я понимаю их речь. Нет смысла отрицать. Если я могу говорить, значит, могу и понимать.

Наверное, он бы хотел узнать об этом по-другому, не после того, как я услышала столь неоднозначный разговор.

Руанн не сводил с меня глаз. Даже сейчас он, казалось, читал мои мысли. Что же пошло не так? Неужели я действительно начала говорить на его языке? Что это значит лично для меня? А что — для него? Ведь понятно же: ящеррицей я быть не могу. Тогда что?

Он дёрнулся, будто учуял эту мысль. Но не успел сказать и слова — дверь открылась: к нам приближался пожилой мужчина со спутницей. Они были последними из гостей, вошедших в дом.

Мужчина был высокого роста, усат. В летах. Его серебристо-синяя форма разбавлена интересными нашивками-пуговицами, они сразу бросались в глаза. У Руанна на костюме — такие же, но их меньше и они крупнее.

Седовласый мужчина похлопал Руанна по плечу. Я понимала значение этого жеста — обычное человеческое приветствие. Они были рады видеть друг друга.

— Как положено по уставу, я прибыл позже остальных, — сказал гость. — На Цертамине будут довольны, что я чту их приказы, оскорбляя твой дом опозданием.

— Ты знаешь, что в моём доме все указы Цертамины теряют силу.

— Знаю, Руанн, — гость басовито засмеялся.

Они сказали друг другу несколько фраз на своём языке и поклонились друг другу. Девушка, державшая мужчину под руку, неожиданно вставила в разговор несколько скупых реплик на ящеррином. Мужчины рассмеялись. Я же была в ступоре.

Она — ящеррица?!

Я помнила слова Руанна о том, что их язык понимают лишь настоящие ящерры. И это была загадка, беспокоившая уже давно, потому что я понимала их язык, но хвоста у меня не наблюдалось.

Как и у неё!

У меня не было возможности как следует удивиться. Когда времени мало, приходится брать себя в руки. Я нацепила на себя благожелательную — как я себе её представляла — улыбку и ещё раз кивнула.

— Как прекрасно, что вы обучччаете леди нашшшшим традициям, Руанн, — сказал мужчина на земном языке.

Руанн повернулся ко мне. Показалось, на моём месте он ожидал увидеть кого-то другого. Да, именно такое впечатление производил его взгляд. Что я сделала не так? Всего лишь поклонилась.

Судье не к лицу подобное выражение, подумала внезапно.

Я взглянула на девушку ещё раз. Ниже ростом, щупленькая, улыбчивая, похожа на балерину из моего любимого довоенного фильма.