Страница 3 из 57
— Иногда такое тоже случается. Пока ты не проявишь себя. Но как только у тебя получится, он поддержит и похвалит. Он предоставил мне эту работу, зная, что я мать-одиночка, я хорошо с ней справлялась, за все время ни разу не пропустила ни одной игры, важного события или родительское собрание. — Она открыла банку содовой. — Но, когда моя дочь заболела ветрянкой сразу после того, как я начала здесь работать, я все равно пришла в офис. И я никогда не видела его таким рассерженным. Он вышел из кабинета и отправил меня домой. Хотя моя мама присматривала за дочкой, но он настоял, чтобы я была вместе с ней, пока ее не выпишут в школу.
Я сглотнула. Это совсем не было похоже на Макса, которого я узнала.
— Он, действительно, хороший парень. Он просто очень сконцентрирован и целеустремленный. И он чувствует ответственность за своих сотрудников, причем на полном серьезе, особенно, если у них есть потенциал.
— Пока я не видела особой ответственности с его стороны, чтобы просто быть снисходительным мудаком, причем на полном серьезе.
Донна усмехнулась.
— Ты здесь, чтобы учиться, чтобы стать лучшей. И он научит тебя, но говорить тебе — отличная работа, тебе это особо не поможет.
Я схватила салфетку из старомодного дозатора у края стола и вытерла уголок рта. Как это помогло мне, кроме того, что полностью разрушило мою уверенность?
— Если бы ты заранее знала, чем закончится твоя сегодняшняя встреча, что бы ты сделала по-другому? — спросила Донна.
Я пожала плечами. Я проделала хорошую работу, но он отказался это признавать.
— Ну, давай. Только не говори мне, что проделала бы все тоже самое.
— Хорошо, нет. Я бы распечатала источники и принесла их на встречу.
Донна кивнула.
— Хорошо. Что еще? — Она откусила еще один маленький кусочек сэндвича.
— Я бы, наверное, попробовала еще раз связаться с знакомым Макса в ВТО… может по электронной почте. Я постаралась бы дожать его. И я могла отправить своей отчет на корректуру. — Я не могла этого сделать, потому что очень поздно закончила свой доклад, и у нас не работали курьеры в ночные часы, поэтому я просто не успела. Мне необходимо было подготовить исследования к определенному сроку.
Я подняла глаза на свой сэндвич, вытаскивая лист салата.
— Я не говорю, что ничего не узнала нового. Просто мне казалось, что все будет намного лучше. Я давно хотела с ним работать. И не представляла, что слишком часто буду воображать, как хлещу его по лицу.
Донна засмеялась.
— Харпер, это и означает иметь босса.
Хорошо, я согласна, что Макс по-доброму относился к Донне и Джоуи по ряду причин. Но ко мне он относился совсем иначе. Что только ухудшало всю ситуацию. Что я не так для него сделала? Почему именно меня он выделил для своего «особого отношения»? Да, мой отчет можно было бы улучшить, но, несмотря на то, что сказала Донна, я не заслужила такой реакции, которую получила. Он, словно бросал мне кость.
Теперь, когда мои ожидания от работы с Максом были разрушены, я предпочла сосредоточиться на полученном опыте, чтобы двигаться дальше. Да. Я готова еще раз пройтись по своему отчету, чтобы сделать его идеальным. Я готова научиться всему, что смогу работая в King & Associates, сделать тонну контактов, а затем через два года создать свой собственный бизнес или же отправиться работать непосредственно в банк.
Как я говорила своей лучшей подруге Грейс, помогающей мне переезжать в мою новую квартиру, я понятия не имела. Выросшая на Парк Авеню, она не привыкла выполнять такую работу.
— Ты что упаковала сюда труп? — спросила она, пот поблескивал у нее на лбу при свете лампочек дневного света в лифте.
— Да, своего последнего бойфренда. — Я посмотрела на старый сосновый сундук у наших ног, эта последняя вещь, которая была в грузовике. — Есть еще одно местечко. — Засмеялась я.
— Лучше бы в холодильнике было вино. — Ответила Грейс, обмахивая лицо руками. — Я не привыкла заниматься таким физическим трудом.
— Вот видишь, ты должна мне быть благодарна. Я расширяю твои горизонты, — ответила я с ухмылкой. — Показываю тебе, как живут обычные девушки.
Почти три месяца назад я жила у Грейс с тех пор, как приехал в Нью-Йорк из Беркли. Она оказалась очень отзывчивой, когда моя мать отправила все мои вещи в ее квартиру в Бруклине, но теперь, когда я заставила ее помогать мне переезжать в новую арендованную квартиру, ее терпение иссякло.
— И я слишком бедна для холодильника. И вина. — Аренда моей студии была ужасно большой. Но она была на Манхэттене, и это было главным. Я не житель Нью-Йорка, который родился в Бруклине. И мне хотелось использовать по максимуму весь опыт, живя здесь, поэтому я пожертвовала Бруклиным ради расположения — маленьким викторианским зданием на углу Ривингтон и Клинтона в Нижнем Манхэттене. Здания по обе стороны были покрыты граффити, но этот дом был недавно отремонтирован, и я была уверена, что здесь снимают жилье молодые специалисты, поскольку он был очень близко к Уолл-стрит. Что за специалисты? Наемные убийцы, что ли?
— Здесь… уютно, — сказала Грейс. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы я сняла квартиру напротив твоей?
Моя квартира в Беркли была, по крайней мере, в два раза больше моего нового жилья. Квартира Грейс в Бруклине казалась дворцом, но я была совсем не против такой маленькой квартирки.
— Уверена. Это все часть опыта, который я хочу получить в Нью-Йорке, помнишь?
— Как и тараканы, но ты особо их не ищи. Главное их избегать. — Грейс относилась к тем людям, которые предпочитали жизнь других делать немного лучше, и это было одной из причин, почему я ее любила.
— Да, но я хочу быть в центре событий. Кроме того, на цокольном этаже имеется тренажерный зал, поэтому я экономлю деньги. И на поездках на работу. Отсюда я смогу ходить пешком. Черт, я практически вижу офис из окна спальни.
— Я думала, ты ненавидишь свою работу. Не лучше ли быть подальше? — Спросила она, когда двери лифта открылись на моем этаже.
Я приподняла деревянный сундук.
— Я не ненавижу свою работу. Я ненавижу своего босса.
— Сексуальный? — спросила Грейс.
— Можешь поднять со своей стороны? — поинтересовалась я. Я не хотела бы, чтобы мне напоминали о баллах моего босса по счетчику сексуальности. Я высунула ногу, пытаясь остановить закрывающиеся двери лифта. — Дерьмо. Ты поняла? — Мы пошли медленно вперед, повернув налево к двери моей квартиры.
— Нам необходим мужчина, чтобы таскать такое дерьмо, — сказала Грейс, пока я боролась со своими ключами.
— Нам необходимы мужчины для секса, чтобы переплетать с ними ноги, — ответила я. — А вещи мы и сами перенесем.
— В будущем ты будешь носить свою мебель сама. А я найду вместо себя мужчину.
Я открыла дверь, и мы вползли в студию.
— Давай поставим здесь, пока я не решу, следует ли сундук ставить в изножие кровати.
— Где вино, которое ты мне обещала? — Грейс оттолкнула меня и развалилась на моем небольшом двухместном диване.
Несмотря на мои протесты, единственное, что было в моем холодильнике — две бутылки вина и кусок сыра пармезан.
— Что ты говорила о своем горячем боссе? Мне показалось, что ты изменила свое вероисповедание на Веру в Кинга, пока была в Беркли. Что изменилось?
Я вручила Грейс бокал вина, сел на диван и скинула кроссовки. Я не хотела задумываться о Максе или о том, как он заставил меня себя чувствовать настолько ущербной, не в своей тарелке и неуютно.
— Мне кажется стоит обновить свой рабочий гардероб. — Чем больше я думала о том, что я надела для встречи с Максом, тем больше уверялась, что я напоминала нарыв на большом пальце, по сравнению со всеми «Макс Мара» и Прада», кто работал на Уолл-стрит.
— Ты прекрасно выглядишь. Ты всегда супер-эффектная. Ты пытаешься произвести впечатление на своего сексуального босса?
Я закатила глаза.
— Это невозможно. Он самый высокомерный мужчина на свете. Для него нет понятия хорошо.