Первенец

Куна еще не чувствовала ног, даже дернуться встать не смогла. Чужой генерал с цветами, а она в старом платье с прорехой на груди. Хорошо хоть не в операционной сорочке, та совсем прозрачная и неприличная. Дарион лежал на руках, и забрать подарок Куна не могла, но Марк и не настаивал. Опустил цветы на пол рядом с диваном, и, встав на колено, бережно взял ладонь Куны.

- Я очень рад, что Наилий решил не тревожить вас и оставить в горах. Воздух здесь гораздо лучше, чем в столице любого сектора. Будьте моей гостьей и позвольте по-отечески приглядывать за вами и долгожданным первенцем моего друга. Поверьте, для меня это - честь.

От смущения щеки Куны вспыхнули. Она едва осмелилась поднять взгляд на генерала девятой армии, а потом через его плечо посмотрела на Наилия. Соглашаться ей или отказываться? Генерал пятой армии вытянул спину, будто стоял на трибуне для выступлений. На плотно сжатых губах не тени улыбки. Бездна, что делать? Конечно, в любовницы Марк не звал, всего лишь предлагал помощь, но Наилий так крепко держал себя в руках, что Куна сама себе казалась блудницей.

- Неудобно вас беспокоить, - неуверенно начала она, но Марк не дал договорить, наклонившись к её уху и прошептав.

- Наилий не против, поверьте мне. А пыхтит ревниво он по привычке. Я в молодости считался ловеласом, но давным-давно стал семейным.

Куна задержала дыхание, едва в нос ударил аромат парфюма чужого мужчины. На щеках генерала девятой армии осталась не сбритая щетина полосами от края челюсти до подбородка. Он так близко наклонился, что Куне казалось еще немного, и она почувствует эту колкую поросль на своей щеке. Хотелось верить, что уступает обстоятельствам, а не напору Марка. Ведь она действительно на территории чужого сектора без разрешения на работу и закрепленного муниципалитетом жилья. Если кто-то из Нарта додумается написать официальный запрос: «Что делает на заброшенном военном объекте женщина с ребенком?», то её быстро выдворят домой. А Наилий из космоса вряд ли успеет заступиться. К тому же здесь он не властен. Это сектор Марка Сципиона Мора.

- Спасибо, Марк. Немного неожиданно, но очень приятно. Цветы чудесны.

- О, я не только с цветами, - отстранился генерал и пружинисто поднялся на ноги. - Северина, моя женщина, тоже передает вам поздравление и несколько мелочей для Дариона.

То, что Марк назвал мелочью, в кухню по его приказу стали заносить рядовые девятой армии. Сумки, кейсы и запечатанные коробки с эмблемами незнакомых Куне магазинов генерал провожал короткими комментариями:

- Северина не знала, что вам понравиться и положила всего понемногу. Комбинезоны, чепчики, носки, игрушки. Я просил остановиться, но у неё так блестели глаза, что я сдался. В этой сумке ужин для вас. Северина тоже кормит грудью и лучше меня знает, что можно, а чего нельзя.

Куна в шоке смотрела на растущую гору подарков и думала, что генералы не умеют жить по чуть-чуть. У них все через край и с широтой замысла. Наилий тогда половину магазина одежды для беременных вынес, а Марк явно опустошил торговый центр с товарами для детей. И ведь генерал девятой армии не для неё старался. Сколько циклов Наилий жил без детей, боясь, что от генетического эксперимента родится больное потомство? Это все - ради его первого сына. И она не вправе отказываться.

- Большое спасибо Северине. Бесценный подарок, я очень тронута.

- Берегите Дариона, - ослепительно улыбнулся Марк, - больше отдыхайте и ни о чем не волнуйтесь. Я украду вашего мужчину, а то он совсем закис без Шуи. Наилий, пойдем праздновать. Сын! Первенец! Мы обязаны напиться до вонючих дарлибов.

Генерал пятой армии кивнул и шепотом попросил подождать его в гостиной. Марк ушел, жестом выгнав рядовых, и теперь Наилий подошел к Куне.

- Сципиона иногда слишком много, - вздохнул генерал, усаживаясь на стул Публия, - но с его помощью многие вещи станут намного проще.

Наилий выглядел уставшим и озадаченным, но стоило Дариону закрутить головой в пеленке, как взгляд генерала изменился. В него вернулся тот восторг и обожание, с каким Наилий впервые занес ребенка в гостиную после операции.

- Извини, что я без цветов и говорю только сейчас. Спасибо тебе за нашего сына, Куна. И пожалуйста, помни, что бы ни случилось, ты всегда будешь матерью моего первенца.

Генерал обнял обоих, осторожно поцеловав сначала Дариона в пеленку на макушке, а потом Куну. Такие моменты стоило запоминать навсегда.

(обновление от 24.08)

Гостиная после перестановки выглядела, как отвоеванное у противника укрепление. Лишняя мебель сдвинута в угол и накрыта простынями, окна забаррикадированы шкафами, везде пустые и полные коробки, а каркас не застеленной кровати в центре словно разворотили взрывом гранаты. И бойцы девятой армии на позициях вытянулись по стойке смирно, стоило двум генералам зайти.

- Свободны, - сказал Наилий чужим подчиненным. Те не стали разбираться, кто им может приказывать, а кто нет, и дружно ушли. Марк пропустил последнего, и плотно закрыв дверь, присвистнул:

- Я, конечно, догадывался, что ты не подготовился, но вот прям настолько...

- Марк, как Северина себя чувствует с детьми? - перебил Наилий. - Я ведь тоже волнуюсь.

Генерал девятой армии обошел коробки и сел на табурет. Марк любил прятаться за радостью и громким смехом, но еще в интернате Наилий научился видеть сквозь маску. Угадывать, как на самом деле ему тяжело по мелочам. Чем крепче друг держал спину, тем ниже потом опускал плечи. Ворот комбинезона начинал душить, и Марк расстегивал молнию до белого ремня, а сегодня еще и рубашке досталось. Но по-настоящему настораживало даже не это. Всегда аккуратно выстриженные бакенбарды сейчас напоминали помятую старую щетку, а над губой торчали пропущенные бритвой волоски. Сколько дней растил щетину? Пять? Семь? Брился сегодня впопыхах и примчался слишком быстро.

- Живы дети, - наконец, ответил Сципион, - обошлось. Дышат сами, едят тоже, грудь у Северины взяли оба. Клавдий покапризничал немного, но потом, наверное, на сестру насмотрелся и тоже захотелось. Все хорошо, правда.

Генерал гримасничал, то усмехаясь, то кусая губы, и смотрел в одну точку на полу. Наилий знал, как он себя чувствовал, сам месяц ждал генетических анализов Дариона. В интернате оба думали, что стоит забраться на вершину, где сияли золотом вместо светила генеральские погоны, и никаких проблем больше не будет. Ошиблись. Бездна по-прежнему не подчинялась приказам, плевала на звания и не слышала просьб. А генералы под военными комбинезонами оставались мальчишками, возомнившими, что им можно больше, чем остальным.

- Главное, что все хорошо, - искусственным эхом повторил Наилий и замолчал. Не умел утешать. Совсем. И сделал так же, как десятки циклов до этого - просто сел рядом на первую попавшуюся коробку. Сципион переплетал пальцы и смотрел, как тень на полу отзывается на каждое движение. Темная клякса вспухала буграми, вытягивалась и сжималась. Мастер запрещал раздражать вселенную грустью, когда она давала повод для счастья. Он вообще относился к ней, как к женщине и всю жизнь тщетно пытался понять.

- Что ж ты люстру не выкинул? - громко фыркнул Марк, задрав голову и прищурившись на лампы в деревянном обрамлении. - Сколько мы тогда выпили? Как вообще утром проснулись?

- С трудом, - улыбнулся Наилий. - Я бы рад сегодня напиться так же, но мне еще итоги учений вечером подводить.

- Смеешься? Какие итоги? Если я сопли ненадолго распустил, это не значит, что планы поменялись. Рыба с собой, Шуи сейчас заварим, а с учениями ты будто не знаешь что делать. Явно кого-то за старшего оставил - пусть он отчеты и слушает.

Марк оживал и снова заряжался радостью. Ему сейчас эта пьянка нужна была даже больше, чем Наилию. Наверняка, Северина сама выгнала из дома, чтобы отвлекся от врачей и медицинского оборудования. Одного жаль, адреналин за день изрядно потрепал резервы сил генерала пятой армии. С трех глотков Шуи отключится, как мальчишка, впервые хлебнувший пьяной ягоды.