Нити

========== I. ==========

Тьма.

Это всё, что я вижу.

Что чувствую.

Этого достаточно.

Для меня.

Для моего существования.

Я слышу её.

Она бьётся внутри.

В легких.

О грудную клетку.

Просит выпустить.

Освободить.

Я испускаю её.

Выдыхаю.

Постороннее вторгается в неё. В нас.

Клетка открывается, и стражник выпускает меня. В большую клетку, чем эта. Она, на самом деле, огромна. И мне нравится она. Это всё, что мне нужно.

Дверь приоткрыта, и я знаю, что никто не войдёт. Поднимаюсь с каменного пола, который недостаточно холодный, чтобы обесчувствить меня. Расправляю плечи и покидаю помещение. Прощаюсь с тьмой.

Я ничего не говорю стражнику, лишь киваю головой. Он не реагирует. Никому не позволено говорить со мной. Даже лидерам семьи.

Собственник.

Медленно иду (а может и вприпрыжку?) к тому, кто заключил меня. К тому, кого достаточно.

И не достаточно.

Лестница. Поворот. Еще один. Лестница. Поворот. Лестница. Лестница. Еще один поворот.

Восемьсот шестьдесят три шага. На самом деле больше, но я сбилась со счета.

Я думаю о том, что сделаю, когда приду. Хотя, всё это зависит от того, где окажется Дофламинго. Если в кресле, то присяду сверху или в ногах. Если на кровати, то…

Прекратив размышления, я вхожу, даже не постучав. Он ждет меня. Открываю дверь и гадаю: кровать или кресло, кресло или кровать.

Пусто.

Он не ждет.

Глубоко вздохнув, я всё равно вхожу и закрываю дверь. Искать его? Я не намерена. Никто не скажет мне, где он. Главное, Джокер знает, где я.

Вода смывает её.

Её остатки и запах.

Соприкосновение с тьмой.

Я уничтожаю это.

До тех пор пока не чувствую прикосновение к плечу. Разряд тока проходит по моему телу. Поднимая голову, я знаю, кого увижу. Дофламинго величественно стоит, глядя на меня. Высокий. Запредельно высокий.

Я поднимаюсь в ванной и шепчу:

— Прости меня.

Вода стекает по моему обнаженному телу. Пара брызг попадают на штаны Дофламинго. Мужчина не замечает этого. Его рубашка распахнута, обнажая прекрасно сложенное тело.

Садистская улыбка появляется на его лице. Прекрасном лице. Он подходит ближе к бортику ванны. Ко мне.

— О, — Дофламинго касается ладонью моего лица, — ты ещё неопытное дитя.

— Дитя? — фыркаю.

Оскорбленная и обиженная я сбрасываю его рубашку с плеч и снимаю её полностью, обнажая руки. Белоснежная рубашка падает на пол. Руки тянутся к брюкам. Он смеётся, ну и пусть. Через минуту и они падают вместе с трусами.

— Присоединитесь? — я протягиваю ему руку.

Его рука огромна. Джокер берет меня за руку и устраивается в ванной, посадив меня сверху.

Мой первый порыв — снять его очки. Что я и делаю.

Мой второй порыв — поцелуй. Нет.

Это его порыв.

Его рот накрывает мой. Его язык переплетается с моим. Он заставляет проснуться моим бабочкам. Он затягивает сладкий узел внизу живота. Он оттягивает мои волосы назад.

Я чувствую, как не могу дышать. И глубоко вздыхаю, когда Дофламинго прекращает целовать меня. Стон вырывается из моей грудной клетки, когда рот Дофламинго переместился на шею, а его руки на ягодицы, сильно сжимая. Его член трется о задницу.

О Господи.

Он просто огромен.

Я не смогу привыкнуть к этому. Или хотя бы перестать восхищаться.

Я ерзаю и трусь об него. Дразню, и Джокер знает об этом. Укус в шею заставляет переместить руки с плеч и запустить их в недлинные волосы мужчины. Его дыхание становится прерывистым, когда я в очередной раз ёрзаю на нем.

Рука отпускает ягодицу и обхватывает грудь. Губы обхватывают сосок. Выгибаюсь навстречу его рту. Зубы прикусывают сильнее, чем нужно.

Внутри всё сжимается. Внизу всё пульсирует и просит впустить внутрь член Дофламинго. Пожалуйста.

Рука на ягодице сжимает в последний раз и перемещается к влагалищу. Одним быстрым движением два пальца входят в меня.

Я не успеваю заглушить стон. Его лицо кажется довольным.

— Ах, — он делает движение пальцами внутри, мои ноги подкашиваются. — Это зрелище — сногсшибательно. Ты такая, — он прерывается, чтобы сделать очередное движение рукой.

Я дергаю бедрами навстречу, насаживаясь на его пальцы. Он смеется. Я опрокидываю голову назад. Мне все равно, просто продолжи.

Пожалуйста.

Сильнее.

— Нетерпеливая.

Рука хватает меня за горло. Я сильнее насаживаюсь на его пальцы и оттопыренной попкой трусь о член.

Джокер рычит. Мне нравится.

— Поласкай свои груди, милая. Я оставил их без присмотра.

Мои руки в мгновение подлетают к груди и сжимают их. Черт. Сильнее. Пальцы порхают над .

Я чертовски влажная. И об этом Джокер тоже знает. Это доставляет ему удовольствие. Пальцы покидают моё лоно и отправляются ему в рот. Чертовски крышесносное зрелище.

Я сжимаюсь. Я хочу его член. До самого основания.

Рука непроизвольно опускается вниз, чтобы дать хоть какое-то утешение. Но останавливается сильным шлепком Дофламинго.

— Аа, — я кричу.

Моя задница горит.

— Моя территория, — он рычит.

Он зол? Но это не имеет значения, через секунду Дофламинго уже прежний. Отпускает меня и опускается в ванной. Пристально наблюдает за мной.

Я трусь о его член и пытаюсь успокоиться хоть чуть-чуть. Терпи.

Намылив мочалку, я начинаю с груди. Медленно двигая ей по его широкой груди, переходя на торс. Пытаясь не замечать его шрамов и того как член всё еще упирается мне в задницу.

Я не смотрю на него. Дофламинго улыбается. Он спокоен, расслаблен, почти удовлетворен.

Почти.

Я провожу губкой по каждому сантиметру его кожи. Я намыливаю его волосы и также смываю. Он смотрит на меня. Иногда я смотрю на него. Всё что мне нужно умещается в этой ванне. Мне достаточно.

Когда я заканчиваю, то поворачиваюсь к нему и откидываю на лопатки в расслабляющую позу. Нагибаюсь и шепчу прямо на ухо:

— А теперь расслабьтесь, и получите удовольствие.

Приподнявшись, я посмотрела на него. Ладонь заскользила с плеча по грудной клетке, вниз по торсу, вниз. Схватив его достоинство, я спросила:

— Можно, — облизнулась, — Господин?

Его глаза сузились, наблюдая за моими действиями. Кивок и я продолжаю.

Мягко продолжаю водить вверх и вниз. Сжимаю.

— Сильнее.

Я выполняю его приказ. Сжимаю сильнее. И думаю, как он будет чувствоваться внутри. О Господи.

Кто не выдерживает первым, я не знаю. Но уже через мгновение. Головка находится внутри, а руки Дофламинго опускают меня на него.

Движение моих бедер и он полностью внутри меня. Восхитительно.

Мужчина рычит. Я стону. Громкий стон отражается от стен и возвращается обратно.

— Узко, — его глаза прикрыты. — Ты до сих пор такая узкая.

— Ты огромен, — я еле могу говорить (что такое слова?)

Вверх. Бедра поднимаются. И я снова стону.

О черт.

Это

Всё

Что

Мне

Нужно.

Пожалуйста.

Я упираюсь руками в его торс. Двигаюсь на инстинктивном и рефлекторном уровне.

Вверх. Вниз. Вверх. Толчок. Он не намерен ждать. Грубее. Сильнее. Глубже. Еще.

Его руки впиваются в меня. Ведут меня.

Тугой узел запутывается сильнее. Вот-вот и порвётся. Больше никаких прикосновений кроме бедер. Только это. Большего не нужно.

Очередной сильный толчок врывает его в меня. Всё глубже прокладывая путь. Всё глубже овладевая мной.

Я ничего не вижу. Кроме него.

Дофламинго рычит каждый раз, когда вторгается в меня. Я стону всё громче, когда выпускаю его член и чувствую, как он находится внутри. Длинный, толстый, пульсирующий, внутри.

Еще немного.

Еще.

Он двигается. Я двигаюсь.

Я дрожу.

Он сжимает мои руки в своих, когда я снова пытаюсь дотронуться до себя.