Джек на Луне

Белое тело на черном кожаном диване. Руки и ноги связаны серым скотчем. На белой спине – истекающие красным буквы. Буквы складываются в слово; красное стекается в лужицу под животом, образуя маленькое искусственное озеро в складке мягкой диванной подушки. Когда озеро переполняется, красное начинает струиться на пол.

Часть белого лица закрыта – скотч залепил рот. Но я узнаю этого человека.

Это Себастиан. Его глаза закрыты. Он кажется мертвым.

Мой взгляд скользит по стеклянному столику у дивана. Шприц. Солонка и перечница. Винная бутылка. Нож.

Нож у меня в руке!

Я с воплем подскочил на постели и выпучился в темноту. Рук было не видно, и я быстро ощупал левой правую – никакого ножа, никакой липкой корки с металлическим запахом. Минут десять сидел, слушая свое сиплое дыхание и стук крови в ушах. Мля, что это было-то?! Попытался вспомнить детали, уже ускользающие, заменяющиеся объяснениями, которые услужливо подкидывал рассудок. Ты просто взъелся на отчима. Захотелось дать ему в табло, да кишка тонка оказалась, вот и снится всякое.

А слово? Зачем резать слово у него на спине, резать по живому? Если бы вспомнить, какое. Может, оно значит что-то важное? И тут в памяти всплыло со всеми физиологическими подробностями: SNAVS. Грязь? Какого хрена?! Это же полная факинг хреномать, как сказал бы Мемет. Еще бы он сказал: тебе снова пора к психологу, бро. Он тебе точно объяснит, что значат нож в руке и голая задница отчима в одном флаконе. Валлах!

Я понял, что без сигареты не засну, и стал машинально рыться в карманах валяющихся на полу штанов. Блин, курева же нет! Только Меметов косяк, но из-за какого-то дебильного кошмара я его шмалять не собираюсь. Может, водички попить?

Я встал и пошлепал в ванную. Свет в коридоре зажегся автоматически – видно, сенсор какой-то сработал. Но я с непривычки взвился чуть не под потолок. Пошел, попил. Изучил в зеркале свое взъерошенное бледное отражение: похож на психа или не похож? Вывод оказался неутешительным. Пошел обратно.

Свет снова вспыхнул сам собой, но на этот раз я только нервно зевнул. И тут сверху послышались звуки. То есть, хрен его знает, может, они доносились из башни уже какое-то время. Просто я так привык к пердящим, блюющим и устраивающим семейные разборки в любое время суток соседям, что на потрескивание половиц над головой не обратил внимания. И вдруг меня как стукнуло: какие соседи?! Этажом выше – только запертая комната, а единственные люди в доме – мать и отчим – сейчас мирно спят в своей шикарной кровати типа траходром.

Я замер посреди коридора, будто наткнулся на невидимую стену. Воображение нарисовало Себастиана, ковыляющего к выходу из башни: обрывки скотча волочатся по полу, размазывая кровавые следы; руки тянутся слепо, пытаясь найти того, кто с ним это сделал. Меня! Издав нечленораздельный звук, я пулей бросился к своей комнате, заскочил внутрь и захлопнул дверь. Блин! Задвижки-то как не было, так и нет! Рыбкой нырнул в кровать и натянул на голову одеяло. Это всегда помогало от кошмаров в детстве. Но мне-то уже вроде не восемь?

Я прислушался. Тишина стояла совершенно полная. Никто не храпел, не вбивал в стенку кровать, ублажая жену, не спускал воду в сортире. «Это были мыши, - думал я, сворачиваясь клубочком под одеялом. – Летучие. Или совы. Или просто сквозняк. И еще: мать права. Пора завязывать с дурью. А то мозги совсем спекутся. Но причем тут грязь?»

Труевые багги

Утром я обнаружил Себастиана на кухне, жарящим тосты. При виде отчима я застыл, нервно приглядываясь к его обтянутой чистой футболкой спине. Не проступают ли где кровавые пятна? Но там, конечно, не было ничего, кроме надписи: «Владелец собаки».

- Доброе утро, Джек.

У него что, глаза на затылке?

- Доброе, - буркнул я и стал бродить по кухне в поисках холодильника. Хмурое отражение в темных зеркальных панелях, казалось, исподтишка корчит мне рожи.

- Хорошо спал? – отчим извлек из стены баночку кофе и принялся заправлять поблескивающий стальными гранями агрегат. Ага, значит и тут шкафы встроенные. Я ткнул панель наугад, и перед моим носом засветились полки, уставленные стаканами разных форм и размеров. Я быстро ухватил один, пока сим-сим не закрылся. Хорошо бы теперь, чтобы где-то тут оказался сок.

- Дже-ек, - усмехаясь позвал Себастиан, заметив, что я залип перед новым рядом полок – с конфетами и печеньем.

- А? Да... То есть, спал не очень, - я решил слегка провентилировать тему ночного кошмара. – Над головой все скрипело, будто там ходил кто-то.

Отчим чертыхнулся, выронив тост, который намазывал, маслом вниз. Я подал ему только что обнаруженное бумажное полотенце.

- А ты уверен, что тебе не приснилось? - покосился он на меня, вытирая стол. – Может, у нас тут и водятся привидения, дом-то старый. Но они точно не топают. Кстати, а что ты ищешь по всем шкафам?

- Холодильник, - признался я. – Сока хочется, такого, чтоб льдинки на зубах хрустели.

Себастиан ухмыльнулся и нажал на панель справа от себя.

- Иди, выбирай, какой хочешь. А вот тут кнопка для льда. Тебе крупными кубиками или мелкими?

Я сунулся носом в прохладное нутро холодильного монстра и выбрал пакет апельсинового. Так. Экологический, конечно. И без сахара. Небось, кислятина такая, что жопа сожмется, и срать две недели потом не сможешь.

- А что там, на башне? – спросил я, влезая на высокий табурет у барной стойки и болтая льдом в стакане.

- Ничего особенного, - отчим принялся накрывать на стол к завтраку. – Рухлядь всякая лежит. Хлам. Давно пора его разобрать, да все руки не доходят.

- Хочешь, помогу? - бросил я как бы невзначай.

Дзынькнул тостер, и вкусно запахло плавленым сыром.

- Будешь? – Себастиан ловко бросил тост на тарелку и протянул мне. – Кстати, мы сегодня в Орхус едем. Не забыл?

- В Орхус? – я нахмурился. – Зачем?

- Покупать одежду по твоему вкусу.

- Так ты что, серьезно это говорил? – выпучился я на отчима.

- Совершенно, - кивнул он, выливая готовый кофе в термос. Даки столько кофе за день выжирают, что свежего не наваришься, вот они из термосов и сосут свой энергетик. Вся разница только в том, что у Бо термос был пластиковый, с заклеенной скотчем трещиной на крышке, а у Себастиана – хромовый дизайнерский в специальной «курточке» на молнии, чтобы дольше хранить тепло.

- И что, - быстро прикинул я, - все, что захочу, взять можно будет?

- Все, кроме штанов с дырками. Твоя мама сказала, что их ты сам наделаешь. Бесплатно.

Сок у меня пошел не в то горло, ударил в нос кислятиной. Я кашляю, хриплю, аж слезы из глаз и сопли апельсиновые, а этот гад ржет себе и кофе прихлебывает.

- А где, кстати, мама? – просипел я, когда немного отпился водой из-под крана. – Она что, завтракать не будет?

- Не знаю, - отчим задумчиво укусил тост. – Она еще спала, когда я встал. Уснула поздно. Хочешь, пойди, разбуди ее.

Блин, это ма из-за меня, наверное! Переживает.

- Да не, - я мрачно вцепился зубами в булку. – Пусть отдохнет. А то ей вечно в такую рань на работу.

Конечно, драить чужие толчки матери нужды больше нет, так что из ИСС она уволилась. Теперь хоть отоспится за все годы рабства.

- Ладно, тогда ты дожевывай, потом в душ – и покатимся потихоньку.

- Зачем в душ-то? – я мылся позавчера, накануне купался, так что чувствовал себя стерильно чистым.

- А вот затем, - Себастиан быстро нагнулся, и я ощутил его пальцы у себя на шее. Они тут же исчезли, а перед моим носом возникла веточка с кусочком отодранной коры. Блин, откуда это бревно там взялось? Я ж после леса вроде переоделся? – В душ, а то из тебя труха и яйца паучьи сыпятся.

Тут я вспомнил, что в ванной на втором этаже есть не только стеклянная кабинка, и воспрял духом:

- А в джакузи можно?

- Конечно, - усмехнулся отчим, ставя чашку в посудомойку. – Зачем же она еще там? Показать, как ею пользоваться?