Страница 6 из 15
После работы - выпивка, в выходные - бухаловка..., и во время работы - "употребление", без меры. Два года, после смерти матери, пролетели в едином угарном сне, даже и не помню, был ли я хоть один день трезвым, наверно нет. В очередном пьяном угаре на меня напала стая диких и страшных пауков с тараканами, остервенело, отбиваясь от этой гадости, я выбежал во двор. Там-то меня и встретила бригада Скорой Помощи, они разогнали насекомых и погрузили меня в машину.
Так я оказался в психиатрической лечебнице, на реабилитации. Сколько в меня вкачали физраствора и выкачали "плохую" кровь из вен, не могу сказать. Но, в конце концов, я пришёл в себя и даже стал реагировать на врачей. И ещё месяц я провёл в палате с четырьмя, такими же "страдальцами", глотая таблетки в разнообразной цветовой палитре.
И каждый день, около двух дня, я общался с одним и тем же психиатром, который всё копался в моём прошлом, ища причины моего "падения" и отмечая прогресс лечения. Мужик был добрый, душевный, и сам не знаю в какой момент, я сорвался и стал рассказывать своё прошлое. Накопилось у меня, мочи не было держать в себе.... И про смерти пережитые рассказал, и про ангелов, и про мать и отца, всё влил в уши этого целителя душ. Три дня исторгал из себя прошлое, иногда сам себе не верил, даром что дурдом, тут истории и похлеще звучали.
Наконец я выговорился и почувствовал реальное облегчение, врач не без интереса смотрел на меня и улыбался. Потом стал говорить что-то про выздоровление, про последний шаг к нормальной жизни, и про замещение реальности выдуманным миром. По его интонации я понял, что он совершенно не поверил моим словам, и тогда я прервал его монолог, предложив завтра ему принести какую-нибудь небольшую вещь. Но обязательно одно условие - эта вещь должна быть умершего человека, не важно, знакомого, родственника или друга. Я предложил доктору провести эксперимент. Он минут пять постукивал шариковой ручкой по столу, обдумывая моё предложение и пронзительно на меня посматривая прищуренным взором. Он согласился, мне самому было интересно, смогу ли я еще "пережить смерть"....
* * * *
...Мне было очень плохо, перед глазами всё расплывалось. Руки, ноги, живот, голова - слились в один клубок боли, пульсируя вместе с уставшим сердцем. Люди в белых халатах суетились вокруг меня, настраивая капельницу в мою вену, каждая капля раствора прожигала мой мозг. Я чувствовал, что эта суета бессмысленна.
- Папу..., маму..., позовите... - прошипел я через трубку в своих ноздрях и прикрыл уставшие веки.
Через пару минут я открыл глаза, родители уже стояли передо мной и плакали. Я впервые увидел отца со слезами....
- Не надо.... - прошептал я. Мама, всхлипывая, обхватила мои худые ладони своими руками. От этого материнского прикосновения я испытал дополнительную боль, но терпеть я научился.
- Сынок..., ты нас звал?
- Да... - я собирался с силами для последних слов, было очень больно, нестерпимо больно. - Па, Ма..., не прерывайте меня..., времени нет..., Грише отдайте мои марки, он давно их хочет..., у бабули попросите прощения..., это я сломал её педальный "Зингер"....
Отец с матерью сидели у моей кровати, на коленях, в тумане я видел их трясущиеся плечи, а лица расплывались.
- И мама, прости, в том году я украл у тебя деньги...., с кошелька... - я немного захлебнулся воздухом, но отдышавшись, продолжил: - Папа, помнишь ту фотографию..., с Черного моря..., я с крабом?
- Да...
- Сделайте мне её на памятнике..., на моей могиле....
- НЕТ!!!! - это был крик моего отца..., но он уже звучал где-то очень далееекооо....
Глава 8
- Уфффффф! - судорожно втянул я воздух, разлепляя глаза. Рядом стоял напуганный доктор с побледневшим лицом. Меня как в лихорадке трясло от пережитого, я лежал на кушетке, мокрой, от собственного пота. Я разжал детскую хоккейную крагу.
- Сережа, вы как? - в этот момент доктор хотел преподнести к моему носу, вату, смоченную нашатырным спиртом.
- Норм.... - прошептал я с усилием и с трудом, отталкивая руку с едким запахом. - Не надо...
- Сергей, это было ужасно! Я грешным делом подумал, что вы умираете...
- А я и так умирал... - сказал я, боль от пережитого не покидала меня. Эта смерть мальчика была ужасной и болезненной, до этого момента я не испытывал такого болезненного конца жизненного пути. Даже тяжёлая смерть моего деда, не шла ни в какое сравнение! Я посмотрел на доктора с сочувствием и жалостью: - ...Умирал вашим сыном..., химиотерапия..., рак крови...
- Как... - выдавил доктор из себя, ещё более испугавшись. Непроизвольно, он присел на стул, рядом с кушеткой. - ...Этого не может быть...
- А вы Грише отдали марки, как просил Антон? - мне было очень жаль врача, с каждым моим словом он всё больше и больше сникал. - И про сломанный "Зингер" знаю..., и про фотографию с Чёрн....
- НЕТ!!! Хватит!!! - закричал доктор, обхватив голову руками, и навзрыд зарыдал: - ...Пожалуйста..., хватит...
- Я вас прекрасно понимаю, простите... - да, понимал..., а так же знал, что никто не поймёт меня. Такую смерть, которую пережил Антон, я бы и врагу не пожелал, ну а мне вот привалило такое "счастье". Я весь взмок, и меня тошнило. Пока ни ног, ни рук не мог поднять. Прошло минут пять.
- Как?... Как это может... - потихоньку доктор приходил в себя и успокаивался. Вытащив из кармана платок, он стал вытирать глаза: - ...Вот, как мальчишка расплакался..., взрослый дядька..., в самом деле, было тяжело наблюдать, как чахнет и умирает собственный сын..., ему только исполнилось пятнадцать лет..., за какие такие грехи?
- Не думаю, что это за грехи... - зачем-то пробормотал я.
- Что? - доктор посмотрел на меня с недоумением: - Но тогда почему он так мучился?
- Вряд ли кто-то сможет ответить на этот вопрос из ныне живущих..., - я отдышался и продолжил: - ..., но одно я знаю точно, Там, получим ответы на все вопросы..., и мы не умираем!
Доктор взял мою поникшую руку и погладил:
- Спасибо, Сережа! Теперь я верю, что встречу его в своё время! - доктор улыбнулся, лишь красные глаза выдавали о недавно пережитом потрясении.
- Надеюсь, это вы не пристаёте ко мне..., я не такой... - с трудом пошутил я, чувствуя, как усталость накрывает меня: - ...вы уж позвольте мне тут отлежаться несколько часов..., видите ли, я совершенно, сейчас не транспортируемый...
- Конечно, Сергей, отдыхайте! Я уж вас оставлю...
А потом я уснул и проспал почти весь день, в кабинет никто не заходил..., а может и заходил, кто его знает.... Думаю, что если бы прилетел метеорит в этот день, я бы не заметил этого гостя.
Глава 9
Через неделю меня выписали из больницы, и мне некуда было идти. За два года беспрерывного пьянства, я остался без денег от проданного дома, без работы - обратно меня в артель не брали, и без жилья - хозяйка, у которой я снимал комнату, сдала другим. Я стал бомжом, обычным, довольно таки молодым, бездомным, собирающий бутылки и другую гадость на пропитание. Спал я на улицах, в подъездах, и в теплотрассах, вроде и не запивался сильно, как после смерти своей матери, но все равно, дальнейшей цели не видел в жизни.