Страница 26 из 30
— Поваляйся, Мику-Пака! — уговаривал страшный пират. — Ложись на траву и поваляйся.
И вот это произошло. Словно нехотя, лошадка Мику-Пака согнула три передние ноги, опустилась на колени, подтянула задние ноги к животу и перевернулась на спину Вытянув все пять ног к небу, она каталась по траве так, что травинки разлетались по сторонам. Затем лошадка вскочила на ноги, заржала и стала рыть землю.
— Я ведь знал это, Мику! — Одноглазый Сильвер погладил лошадку, похлопал ее по спине.
— Я ведь давно знал, что это должно случиться. Чтоб меня черти съели, Мику-Пака, сегодня мы с тобой помчимся таким галопом, которого еще никто не видывал, ого-го-гоо! Мику-Пака весело заржала. Одноглазый Сильвер отвязал ее и вывел за ворота. Здесь он привязал ее к столбу и, ласково потрепав по спине, поспешил в дом.
Через четыре минуты на крыльце Прибрежной усадьбы появился человек столь мрачный, каких, пожалуй, эти места до сих пор не видывали. На нем была длинная до пят черная накидка, голову украшал кроваво-красный, повязанный узлом платок, а из-под закрывавшей лицо черной маски сверкал единственный глаз.
Через руку были перекинуты некоторые предметы дамской одежды, прикрытые широким черным платком.
Этот пугающий джентльмен был не кто иной, как страшный фельсландский разбойник Одноглазый Сильвер, одетый в подобающий его званию наряд.
Одноглазый Сильвер постоял на крыльце. Потом медлительно и важно приступил к исполнению своей работы.
Девица Кристина спала. Одноглазый Сильвер минутку постоял, потом осторожно убрал журнал, которым Кристина закрыла лицо, и быстро набросил на спящую черный платок.
Девица Кристина вскрикнула. — Спокойствие! — пробурчал страшный пират. — Объявляю вам, что вы похищены. Если будете вести себя благоразумно, с вами ничего не случится.
— А-аах! — воскликнула девица Кристина. — Я падаю в обморок!
— Будьте любезны! — пробормотал пират.
— Вы — невоспитанный тип! — воскликнула девица Кристина, попыталась толкнуть пирата ногой и, конечно, промахнулась.
— Благодарю вас, леди! — сказал пират. — Это небольшое развлечение мы отнесем за счет вашего выкупа… Будьте добры, приподнимите немного голову, чтобы я смог на вашем затылке завязать узлом эту прекрасную шаль.
Девица Кристина послушно приподняла голову. Хотя глаза у нее были завязаны, все же она улучила минутку и… вцепилась зубами в ладонь Одноглазого Сильвера. Страшный пират зарычал. Девица Кристина сердито барахталась, но выпутаться из пут не могла.
— Моя леди! — вздохнул пират. — Если вы собираетесь продолжать в том же духе, то нам, пожалуй, придется отказаться от выкупа и…
— И?
— И продать вас в рабство!
— Н-ну! — возмутилась девица Кристина, но все-таки затихла. Страшный пират завернул свою жертву в гамак, схватил в охапку и, как громадный черный паук, побежал со своей добычей к воротам.
— Господи! — вдруг закричала девица Кристина. — У меня же ничего с собой нет! Что же я там надену?
— Не волнуйтесь, леди! — рявкнул Одноглазый Сильвер. — Даю честное слово, что мы с вами отправляемся не на бал!
— Вы чудовище! — простонала девица Кристина и истерично задрыгала ногами, насколько позволяла опутывавшая ее сетка гамака. — Чудовище! Чудовище! Чудовище! Одноглазый Сильвер только усмехался. Он отвязал коня и вместе со своей добычей вскочил в седло.
— Н-но, лошадка! — крикнул он. — Н-но! — Лошадка Милу-Пака превзошла самое себя. Ее копыта едва касались земли. Фельсландские просторы, заросли можжевельника и сосновые рощи проносились мимо всадника, как на киноэкране. В ушах свистел ветер. В бухтах, между островками, всадников обдавали брызги, в которых блестела радуга. На каменистой тропе Белокаменного острова из-под копыт лошади летели искры. И вот Одноглазый Сильвер натянул поводья.
Они были у цели.
Страшный пират соскочил с седла и положил свою беспокойную ношу на траву Он облегченно вздохнул.
Что скрывать — ноша оказалась тяжелее, чем можно было предположить, и, кроме того, она ужасно брыкалась и вырывалась, так что Одноглазый Сильвер здорово устал.
— Моя леди! — с оттенком сдержанной гордости заявил страшный пират и высвободил Кристину из сетки. — Смею опасаться, что вас ждет… потрясающее переживание. Вы только взгляните вокруг! — Он подошел к Кристине и сорвал с ее глаз повязку.
Солнечный свет ослепил Кристину, и она прикрыла глаза ладонями. Но потом отвела руки, прищурилась и огляделась.
Лицо у нее было каменное.
Она не вымолвила ни слова.
Она только слегка пожала плечами.
Затем ее взгляд остановился на страшном пирате. Ее брови приподнялись.
— О-о! — воскликнула она с оттенком иронии. — Я и не представляла себе!.. Не хватает только бархатного занавеса и люстры на потолке, и я могла бы подумать, что участвую в оперетте. Играю, конечно же, Золушку. — Кристина окинула многозначительным взглядом свой наряд. — Хотя и вы не очень похожи на принца!
Она криво усмехнулась.
Одноглазый Сильвер молчал. За маской невозможно было увидеть его лица, но, по-видимому, оно было достаточно кислым.
Молчала и девица Кристина. Она вызывающе смотрела на маску. Затем отступила на шаг, закинула голову и подбоченилась.
— Ну! — сказала она. — Что же вы стоите как столб? Что же молчите как немой? Развлекайте даму!
Страшный пират под своей черной маской вздохнул тяжело, как извозчичья лошадь, а девица Кристина наклонила голову. Она напряженно прислушивалась.
Теперь Одноглазый Сильвер тоже услышал голоса.
Это были… Лика и Вика! Девица Кристина побледнела. Уголки рта задрожали.
В глазах девицы Кристины был ужас. Девица Кристина подняла к губам сжатые в кулаки руки и вцепилась в них зубами.
И тут, хотя и с некоторым опозданием, страшный пират пережил потрясение, которого он так легкомысленно жаждал.
— Господи! — крикнула девица Кристина. — Опять то же самое! Та же глушь, те же дурацкие веретена.
Ах!
Она прижала ладони к лицу, но тут же сжала их в кулаки и стала сердито колотить страшного пирата.
Потом круто повернулась и, не разбирая дороги, бросилась в заросли дикой смородины. Там она ничком упала на траву и плакала, плакала, плакала…
ГЛАВА ПРЕДПОСЛЕДНЯЯ
В Прибрежной усадьбе проясняются некоторые загадочные истории. Господин Белопуз открывает свою пеструю дорожную сумку. Кот Рамапура улыбается. «Добрый вечер, господин Вильгельм Крогманн». Непредвиденный ужин. Белопуз разражается непривычным смехом. Одноглазый Сильвер охлаждается под проливным дождем. Подкидной дурак. «Этот человек — Косолапый Джек!» Какие были времена, какие корабли, какие люди. Несколько слов о бороде. Йо-хо-хо и бутылка рому.
Белопуз с Рамапурой возвратились с пляжа. Он хорошо искупался и шубку кота тоже побрызгал водой, и, несмотря на духоту и жару, оба были бодры и веселы.
Прежде чем вступить на крыльцо, Белопуз привык приветствовать Мику-Паку ласковым словом. Но на этот раз он увидел у крыльца вместо Мику-Паки только измятую траву. Белопуза очень удивила пробудившаяся у Мику-Паки любовь поваляться на травке, но еще больше удивило его исчезновение лошадки. Белопуз обошел вокруг дома, но нигде не обнаружил лошадки, однако заметил, что гамак, который он утром повесил по просьбе девицы Кристины, тоже исчез. Он еще раз обошел вокруг дома, прошелся по саду, но умнее не стал. Наоборот — у него вдруг зашумело в ушах от непривычной тишины. Прибрежная усадьба словно вымерла.
Белопуз покачал головой и поднялся на крыльцо. У него было предчувствие, что и дома он не встретит ни души. У входа на свою половину он остановился как вкопанный.
ВИЛЬГЕЛЬМ КРОГМАНН
Гамбург Гольштейн Ганновер Берлин Бремен
Такая вывеска красовалась на двери в комнату Белопуза.
Белопуз уставился на вывеску, и на лице его застыло довольно глупое выражение. Но тут, кажется, он что-то вспомнил. И вдруг расхохотался. Он прямо затрясся от смеха.