Всадники бурь

– Не доверяй уродам! – прошипела Шека, и Рани нервно кивнула.

– Хватит! – цыкнула на них Сэм. – Перестаньте сейчас же! Неужели ваш отец погиб только ради того, чтобы палящее солнце сожгло вас, а звери растащили ваши кости? Жертвы Ветра ничем не виноваты. Чем скорее вы вобьете это себе в голову, тем лучше. Пока я не знаю, говорит он правду или лжет, но я иду с ним. Я иду с ним, потому что мне некуда больше идти, я не могу таскаться по пустыне голышом и без оружия. Я иду с ним, потому что он увидел нас гораздо раньше, чем мы его, и, если бы он желал нам зла, давно успел бы привести сюда кого-нибудь. Нас схватили бы, так что мы и пикнуть не успели бы.

– Ты не имеешь права так с нами говорить, – огрызнулась Рани.

– Ах, вот вы как, да? Ладно, можете отправляться на все четыре стороны. Ты права – я не вправе вам приказывать, но, если вы останетесь со мной, ведите себя как следует. Остаетесь здесь – дело ваше, но я совершенно уверена, что через несколько дней вы попадетесь в руки какому-нибудь мерзавцу, и тогда он с вами позабавится.

– Она права, – вмешался человек-птица. – Каньон кишмя кишит проходимцами всех сортов, потому что это единственная река на сотню миль в округе. Есть, правда, еще ключи и оазисы, но их немного, и воды там на всех не хватает. Я знаю предрассудки акхарцев, ибо сам был рожден акхарцем и воспитан как акхарец, но если я всего лишь урод, то на этой земле полным-полно настоящих чудовищ. Многие из них имеют человеческий облик, но они смертельно опасны; здесь масса всяких бандитов, отщепенцев, помешанных, черных ведьм и еще более черных колдунов. Пока вы со мной, они вас не тронут. Как приближенный губернатора я нахожусь под защитой Малокиса, Королевского Волшебника Маштопола. Войска моего отца хорошо знают эти земли, и это тоже неплохая защита. Вы могли бы прятаться день или два, но раньше или позже вас найдут какие-нибудь мерзавцы или вы сами наткнетесь на них.

Он проговорил это с такой спокойной уверенностью, что Сэм по-настоящему поверила ему и от этого рассердилась на детей еще больше. Первая настоящая удача за долгое время, а они все портят. И Булеан еще хочет, чтобы она помогла ему спасти эту проклятую цивилизацию акхарцев!

– Пойдем, – сказала она. – Пусть остаются, если хотят. Это далеко?

– Не очень. Полтора часа обычным шагом. Просто идите по тропе, пока не окажетесь на развилке. Главная тропа пойдет дальше вдоль реки, а другая свернет в каньон с отвесными стенами. Там, на столбе, будет императорская печать, указывающая путь. Идите по этой тропе и вы окажетесь во владениях герцога. У отца довольно большой дворец. Вы его не пропустите.

– Вы не пойдете с нами? – спросила Сэм, вспомнив об обещанной «защите».

– Мне скорее всего не удастся пройти такое расстояние, но я все время буду прикрывать вас с воздуха. Если кто-то станет вам угрожать, я немедленно приду на помощь. Меня здесь хорошо знают, да и я знаю многих из тех, что здесь рыщут. У нас с ними что-то вроде соглашения. Они не решатся нарушить его ради своего же собственного блага.

Сэм никогда бы и в голову не пришло, что в таком ужасном месте может быть губернатор, но, если он здесь и был, можно поспорить, что он продажен, как сам дьявол. Здесь не просто пристанище для несчастных превращенцев и жертв магических заклятий. Сэм вспомнила, что говорил мастер Джахурт. Это логово бандитов всех сортов и политических изгнанников всех мастей.

– Послушай… ты сказал, что у твоего отца есть войска? – произнесла она, вдруг почувствовав надежду там, где ей не было места.

– Да, – кивнул он. – И довольно много.

– Их форма темно-зеленая с черным?

– Нет, – нахмурился Медак. – Синяя с золотой каймой, как у всех солдат Маштопола. А что?

– Те, кто забрал все, что у нас было с собой, носили черную форму.

– Плохие новости. Здесь не должно быть чужих отрядов. Моего отца это заинтересует. Они отправились вниз по реке?

– Да.

– Я поищу их, возможно, они все еще где-нибудь поблизости. – Он приготовился взлететь.

– Подожди, ты сказал, что нашел еще нескольких уцелевших! А в этих местах никого не было? Высокая женщина с татуировкой по всему телу и молодая красивая девушка тоже с татуировкой, в виде мотыльков?

– М-м-м… я совершенно уверен, что, если бы я встретил кого-нибудь похожего на них, я бы их запомнил. Остальных мы нашли выше, вы – первые, кто оказался вблизи реки.

«Проклятие! Но где, черт возьми, они могут быть?»

– Они были с нами, когда все это началось. Вчера или, быть может, позавчера днем. Я не знаю, сколько мы проспали.

– Когда вы доберетесь до владений моего отца, я займусь этим. Если они где-нибудь в этом районе, уверен, мы их найдем. – С этими словами Медак пустился бежать, разогнался, расправил крылья и вдруг совершенно неожиданно взмыл в воздух. Сначала всего лишь на несколько футов. Но юноша кружил, менял направление и с каждым поворотом поднимался все выше.

Сэм повернулась к девочкам:

– Ну, так идете вы или нет? Рани посмотрела на Шеку, Шека – на Рани, и обе вздохнули.

– Думаю, да, – отозвалась старшая. И они отправились вниз по тропе.

Как ни старались путешественницы отыскать в небе крылатого юношу, больше они его не видели, а вот развилку нельзя было не заметить. Как и говорил Медак, правая тропа была отмечена внушительной каменной колонной, на которой рукой опытного камнереза были высечены какие-то очень причудливые пиктограммы. Надпись заканчивалась диковинной металлической печатью, прикрепленной к столбу огромными каменными болтами, которые явно были изготовлены где-то в другом месте. Сэм умела говорить на акхарском, но так и не выучилась читать и писать на этом языке.

Рани посмотрела на надпись.

– Ну, по крайней мере, здесь он не соврал, – произнесла она, разглядывая монолит. – Здесь говорится: «Владения Королевского губернатора, район каньона Яту, собственность Кудаана, королевство Маштопол». Эта печать еще затейливее, чем наша.

– Что ж, – вздохнула Сэм, слегка раздраженная оттого, что приходится ждать, когда тринадцатилетняя пигалица прочитает тебе уличную вывеску, – теперь нам хотя бы ясно, где мы находимся.

Она критически осмотрела себя и заметила:

– Наряд в самый раз для визита к Королевскому губернатору.

Проведя год с Бодэ, Сэм утратила прежнюю стыдливость, но она не заблуждалась насчет того, какое впечатление произведет ее вид.

Местность почти сразу же стала меняться. Здесь в реку впадал первый приток. Это был ручей по щиколотку глубиной и около шести футов шириной. Появились даже небольшие рощицы высоких тоненьких деревьев, а кое-где виднелись обработанные поля. Тропинка миновала несколько оросительных каналов, на дне которых стояла вода, появились птицы и насекомые.

Людей встречалось немного. Они пололи, поливали, собирали урожай, разбрасывали удобрения. Многих крестьян трудно было назвать людьми. У некоторых глаза были размером с блюдце, у других вместо носа – какие-то пеньки, у третьих были когти и шерсть, а некоторые вообще смахивали на чудовищ. Но работали все дружно. И мужчины, и женщины носили только некое подобие юбки. Мужчины – однотонные, женщины – с яркими цветными узорами. Крестьяне, пожалуй, напоминали гавайцев до прибытия миссионеров. Вокруг было полно девушек с обнаженной грудью, и Сэм почувствовала себя спокойнее. Впрочем, о чем тут можно было говорить, если сынок самого губернатора носил только перья.

Большинство людей тоже казались странными, хотя это Сэм поняла уже тогда, когда они почти подходили к дворцу. Многие были покрыты безобразными шрамами, другие ковыляли на примитивных протезах или на костылях, среди них были однорукие и те, у кого вовсе не было рук.

– Хуже, чем я думала, – громко шепнула Шека Рани. – У меня мурашки по коже. Они все уроды, инвалиды или еще хуже.

– Лучше помалкивай! – предупредила Сэм. Ей было немного не по себе, но она не хотела признаться в этом. Так вот, значит, что это за место – больница или, точнее, санаторий для людей с неизлечимыми увечьями.