Страница 20 из 61
— Ману... компо... Чего? — вылупился Рон.
— Мануальный компонент. Ну, взмахи палочкой. Ты что, не читал учебники?
— Да нет, я же только поступил в Хогвартс.
— А в младшей школе этому не учили? — удивилась Гермиона.
— В младшей? А, ты имеешь в виду, как у маглов? Нет, у нас такого нет, хвала Мерлину. Дома родители научили читать и считать, а всему остальному учат в Хогвартсе.
— Но в Хогвартсе не учат ни математику, ни литературу, ни историю...
— Да это никому не нужно! — Рон покосился на стопку книг на столе и поправился, — Нет, ну если вы на Когтевран собрались, тогда да, там все умники учатся. Но я точно попаду на Гриффиндор, как и вся моя семья.
— Может, Когтевран и правда лучше... — Гермиона с сомнением посмотрела на Рона. Идея оказаться на одном факультете с теми, кто не ценит знания, ее явно не прельщала.
— Гриффиндор лучший! — убежденно произнес Рон. — Хотя Когтевран тоже ничего, конечно, не то, что Пуффендуй или Слизерин...
— Жертвы пропаганды, — с жалостью сказала Элин. — Что бы вы без меня делали... Садитесь там и слушайте сюда, юные падаваны, Йода магистр вам правду поведает о школе, Хогвартсом именуемой.
История Хогвартса
— Годрик Гриффиндор, Кандида Когтевран, Пенелопа Пуффендуй и Салазар Слизерин жили примерно тысячу лет назад, — начала Элин. — Официальная версия, которую нам будут рассказывать на уроках, состоит в том, что они вчетвером построили Хогвартс, но Слизерин хотел принимать в него только чистокровных волшебников, а когда остальные не согласились, покинул школу. Три других основателя продолжали преподавать, пока не состарились, после чего создали распределяющую шляпу, которая определяет характер первокурсников и направляет их на подходящий факультет.
— Так там будет всего лишь шляпа? Я убью Фреда! — воскликнул Рон. — Он рассказывал, что на распределении надо будет бороться с троллем!
— Да-а-а? — Гарри с улыбкой посмотрел на сестру. — Кого-то мне это очень напоминает. Кого-то белобрысого...
— Не знаю, о чем ты, — Элин с трудом удержалась от смеха. — Ладно, слушай дальше. Карл Ред мне понравился тем, что излагает все версии, даже если с ними не согласен. Он добросовестно пересказывает эту историю, но затем задает целый ряд вопросов. Например, как была создана шляпа, если Слизерин к тому моменту покинул школу? Почему основатели вообще сохранили этот факультет после его ухода? Как на него попадали студенты после ухода Слизерина, но до создания шляпы? Почему школа была создана в Шотландии, которая тогда была отдельным королевством, а не в Англии? И, главное, как эта вылизанная история вообще укладывается в средневековый мир с его неравенством и запутанными феодальными связями?
— Я так понимаю, что есть и другая версия? — спросил Гарри.
— Конечно, — кивнула Элин. — Начнем с того, что все четыре основателя вместе воевали и побратались еще задолго до создания Хогвартса. Времена были смутные, обитатели волшебного мира сражались то с вторгшимися в страну датчанами, то с гоблинами, то с великанами, то между собой. Когда друзья, устав от войн, решили основать школу, то выбрали безлюдную долину подальше от всех этих событий и, главное, подальше от маглов. Они нашли удобное для обороны место, переселили туда своих крепостных и вассалов и начали строить замок.
— Крепостных? — широко раскрыла глаза Гермиона. — В учебниках об этом ничего не говорится.
— Ну естественно, зачем разрушать светлый образ? Все упоминания об этом исчезли из детских книг в конце восемнадцатого века, когда крепостничество стало считаться позорным, но раньше про это писать не стеснялись. Статута о секретности в десятом веке еще не было, поэтому мир волшебников не отличался от обычного средневекового общества, в котором каждый человек был опутан множеством самых разных связей. И, как и вся тогдашняя знать, основатели имели целый сонм подчиненных с разной степенью зависимости, от практически равных им по положению вассалов и до полных рабов.
Элин посмотрела на ошарашенную Гермиону.
— Ты же не думала, — добавила она, — что Годрик Гриффиндор сам махал кайлом в каменоломне и замешивал раствор?
— Хогвартс построен магией, а не каким-то там раствором! — возмутился Рональд.
— Если бы это было так, то он бы давно рухнул, — возразила Элин. — Ни один волшебник в мире не обладает таким могуществом, чтобы построить замок на чистой магии. Нет, стены возводили самые обычные строители, как волшебники, так и маглы, а заклинания на них накладывались уже потом. Конечно, волшебство очень сильно помогало — магией поднимали тяжести, откачивали воду из каменоломен, заботились об урожае... Но все равно, Хогвартс строили несколько тысяч человек в течение пятидесяти лет, и его строители стали первыми учениками еще до того, как работа была закончена. Да и потом замок много раз достраивали и перестраивали, последняя крупная реконструкция произошла уже в тридцатые годы, когда в нем провели современную канализацию.
— Ну а факультеты? — спросила Гермиона.
— А это самое интересное. Поначалу основатели действительно отбирали учеников сами, но не по характеру, а по сословиям. Рыцари ведь не хотели сидеть за одним столом с сиволапой деревенщиной! И конечно, самым престижным был дом Гриффиндора, где воспитывались рыцари, которых тогда учили в первую очередь не магии, а фехтованию, верховой езде и всем прочим элементам военного искусства. Сам Годрик Гриффиндор сражался мечом гоблинской работы — волшебным, конечно, но все же мечом. Вторым по престижности был факультет Слизерина, где воспитывались священники. Кандида Когтевран обучала купцов и ремесленников, ну а на долю Пенелопы Пуффендуй остались крестьяне.
— Да кто захочет в земле ковыряться! — воскликнул Рон.
— Правильно, — кивнула Элин, — никто и не хотел. Все волшебники хотели попасть к Гриффиндору, но он брал только тех, кто происходил из знатных семейств. Да, он не делал различий между чистокровными и маглорожденными и охотно принимал сыновей магловских рыцарей. Но вот дети простых деревенских колдунов на его факультет попасть не могли.
Она достала из сумки бутылку воды и смочила пересохшее горло.
— А вот Слизерин поступал наоборот. В то время церковь претендовала на то, чтобы стать выше светских владык, и он считал, что именно священники должны были быть истинными правителями магического мира. Поэтому он брал к себе только тех, кто родился в семьях волшебников. Маглорожденные, по его мысли, просто не были так хорошо знакомы с волшебным миром, чтобы руководить им. При этом для него не было разницы, сын ли перед ним рыцаря или крестьянина, лишь бы хоть один из родителей был волшебником. Конечно, это относилось только к ученикам самого Слизерина. Кого там берут в другие дома, его не волновало.
— Так это он заварил всю эту кашу с чистотой крови? — воскликнул Рон. — Ни за что не пойду на его факультет!
— Кандида Когтевран, — продолжала Элин, — смотрела не на происхождение, а на способности. Чтобы попасть к ней в ученики, надо было показать, что ты достоин у нее учиться, и, кстати, тогда это был единственный дом, в котором студенты каждый год сдавали экзамены. Ну а Пенелопа Пуффендуй брала всех. В ее дом мог попасть любой, кого не взяли на другие факультеты, независимо ни от происхождения, ни от способностей. И ко всем своим ученикам она относилась одинаково.
— Я же говорю, факультет тупиц, — фыркнул Рон.
— Ты так думаешь? Тогда слушай дальше, — сказала Элин. — Очень быстро выяснилось, что выпускники Когтеврана и Пуффендуя вовсе не согласны с теми ролями, которые им отводились. Они больше не хотели становиться прислугой у благородных господ, ведь полученных ими знаний хватало, чтобы добиться успеха во внешнем мире. И в один прекрасный момент Гриффиндор и Слизерин, которые вечно спорили, кто из них достоин править, вдруг поняли, что править-то, собственно, им скоро станет некем, потому что все простолюдины — волшебники от них уйдут. А становиться сеньорами над одними лишь маглами им не очень-то и хотелось.