Вольный охотник 3

— Ещё две самонаводящиеся торпеды большой мощности двигаются к нам. Прошу разрешения на применение антиторпедного вооружения.

— Применение разрешаю, а впредь, Ния, принимай в таких случаях самостоятельно решение и докладывай мне о нём., - Ответа я не расслышал, так как нас опять сильно тряхнуло, а бесстрастный голос искусственного интеллекта констатировал, — Наш крейсер уничтожил обе торпеды, что предназначались для нас. Наши защитные экраны не пострадали.

— Включить искажающее поле и занять позицию для атаки с верхней полусферы. Огонь по моей команде.

— Капитан, велик шанс попасть под воздействие оружия нашего крейсера.

— Придётся рискнуть, ведь нам ещё надо записать на кристалл результат атаки новыми снарядами, а сделать это возможно только приблизившись к крейсеру Грейя на минимально безопасное расстояние.

Я перевёл корабль на ручное управление и как только загорелся датчик искажающего поля, совершил импульсный мини прыжок вверх. Не успели мы стабилизироваться в избранной точке, как подверглись обстрелу. В этом не было ничего удивительного, практически все военные суда оборудовались специальной аппаратурой для определения местоположения невидимого противника. Правда, видели они не полностью наш корабль, а его несколько размытый силуэт, который по размерам превосходил истинный контур Вольного ветра. Только благодаря этому часть снарядов прошла мимо, а с остальными справилось наше силовое поле.

— Невидимость следует отключить, противник уже внёс коррективы в целеуказания, а высвободившуюся энергию направить на усиление защитных силовых экранов, — выдала свои рекомендации Ния. Справедливое замечание и я поспешил его выполнить. А потом начался кромешный ад, — на нас обрушился град снарядов и малых торпед, Вольный ветер трясло как на испытаниях прочности скелета и живучести корабля. Как то совсем незаметно прошёл момент пуска двух очередей экспериментальных снарядов и если б не доклад Нии, я бы не обратил на это никакого внимания. Оставалось ждать результата, уклоняться, по возможности, от огня противника и самим использовать антиракеты и антиторпеды. Внезапно нас просто-напросто отшвырнуло на несколько десятков километров вверх, а вся поверхность тяжёлого крейсера стала светиться ярко голубым светом. При этом по всему периметру корабля образовалось нечто наподобие кокона, который на наших глазах стал сжиматься.

Ния тут же прокомментировала увиденное, — Похоже на гравитационный коллапс, когда любое тело, молекула или атом, поглощая себе подобных, в сотни или тысячи раз увеличивает свою силу тяжести и массу, уменьшаясь в размерах. Страшная и не мгновенная смерть всех находящихся на крейсере.

А я как заворожённый смотрел на экраны мониторов, наблюдая за тем, как тяжёлый крейсер, краса и гордость объединённой эскадры содружества, превращался на наших глазах в небольшое тело, значительно меньшее по размерам, чем Вольный ветер. На всякий случай я отправил наш корабль на безопасное расстояние от этого феномена и сделал это как нельзя вовремя. Через несколько секунд раздался мощный взрыв, и вся накопившаяся внутри энергия вырвалась наружу. Нас не просто тряхнуло или швырнуло, нас почти что размазало в пространстве, словно мы со всей дури врезались в бетонное заграждение.

Бесстрастный голос Нии стал перечислять наши повреждения, — Генератор искажающего поля сгорел, что говорит о том, что во время взрыва произошёл мощный выброс неустановленного излучения, генераторы силового поля сильно повреждены и их суммарная мощность не превышает 15 процентов от нормы. Управление судном затруднено из-за влияния этого излучения, я перехожу на резервные экранированные цепи. Экипаж практически не пострадал, так как находился в гравитронах. У Лизы на лбу шишка, так как во время взрыва ей приспичило целоваться. Тебя сейчас осматривает наш эскулап, но видимых повреждений нет.

Только сейчас я почувствовал, как сразу несколько игл воткнулись мне в предплечье, — Эй, дружище, потише, не порть мне шкуру, пациент скорее жив, чем мёртв.

Механический голос медицинского модуля тут же отреагировал, — Это общеукрепляющие и витаминизированные препараты для устранения последствий перегрузок. Вреда вашему организму, командор, они не принесут, хотя и пользы особой тоже.

— Но если пользы от них нет, то зачем колоть?

— Так положено по программе, заложенной в меня. Если других вопросов у вас нет, то я направляюсь осматривать других членов экипажа.

— Вот другим можешь колоть хоть двойные дозы, особенно сёстрам.

— Это приказ?

— Нет, конечно. На твоё усмотрение.

— Капитан, мы с Лизой и раньше подозревали, что вы женоненавистник, но что бы в своих преступных целях использовать корабельного эскулапа?…. Всё равно, вам нас списать с корабля не удастся, и мы ещё попортим вам кровушку. Лиза, а ты как думаешь?

— Всё правильно, сестрёнка. Даёшь эмансипацию, и этот, как его, — феминизм!

Что ж, если девчонки в состоянии ещё шутить, то значит, действительно ничего серьёзного с ними не произошло. Интересно, а когда это я отдал приказ занять свои места в гравитронах? И тут до меня дошло, как Лиза получила травму лба. В орудийном отсеке всего один гравитрон, а значит, она и Крафт сидели в нём вместе, вот и стукнулись лбами во время взрыва.

Нашему крейсеру тоже досталось, хотя и в меньшей степени, чем нам. Ведь он был значительно дальше от эпицентра взрыв, к тому же его силовые поля мощнее наших. Из доклада капитан — командора стало известно, что семь человек получили повреждения различной тяжести и попали в лазарет. В настоящий момент идёт восстановление управлением всеми системами и капитан принял решение — до окончания ремонта оставаться на месте. Согласовав с ним закрытые частоты для переговоров, я принял решение неторопливо продолжить полёт на маршевых двигателях в предполагаемую точку встречи с ковчегом.

Следующие несколько дней были посвящены проверке всех систем, оборудования, двигателей и вооружения Вольного ветра. Основная нагрузка легла на Нию и только благодаря её наводкам мы быстро находили неисправности и, по возможности, устраняли их. Даже тот факт, что генератор искажающего поля сгорел, не очень расстроил нас, так как нам следовало заменить несколько контуров, и можно было пробовать его включить вновь. Всяких запчастей и ремонтно — восстановительных комплектов у нас хватало, так что я не переставал удивляться предусмотрительности своих офицеров. Вот что значит служить на боевых кораблях имперского флота и иметь запас на все случаи жизни.

Девчонки не стонали и не возмущались тем, что на время проверки и восстановления корабля полностью перешли в подчинение своих мужчин. Их распоряжения и просьбы выполняли беспрекословно и быстро, так что ремонт шёл полным ходом. Я же в это время занимался рубкой управления и проверкой систем навигации, ориентирования в пространстве и средствами связи. Спали мы, по-крайней мере, мужская составляющая нашего экипажа, не более чем по три — четыре часа по внутрикорабельному времени. Через девять дней неспешного движения Ния доложила, что основной объем работ выполнен, остались мелкие недоделки, которые не могут существенно влиять на боеготовность Вольного ветра. Только после этого я отправил отчёт о применении новых образцов оружия в лабораторию лорда Миши с записями всего боя и его последствиях. Сделал я это специально, так как даже недолгое знакомство с учёными лаборатории убедило меня в их дотошности, настырности и упорности в получении необходимой информации. Правда, кое что я приберёг для себя, а именно изучение неизвестного излучения. Если его удастся получить искусственным путём, обуздать и создать на его основе узконаправленное лучевое оружие, то это позволит уничтожать на раз генераторы силовых полей противника и сделать его беззащитным перед нашими торпедами и снарядами. Ния получила возможность вплотную заняться анализом и изучением полученных данных…

Как я и предполагал, сразу же после того, как мой отчёт достиг лаборатории деда, на нас обрушился шквал звонков и обращений. Причём у меня сложилось впечатление, что в лаборатории работали по этой проблеме сразу несколько групп учёных, которые не только не контактировали между собой, но и работали в разные временные промежутки. То есть, меня доставали круглосуточно, без перерывов на приём пищи и отдых. В конце концов, я не выдержал и объявил им свой распорядок дня с назначенными часами тишины, во время которых я полностью отключал всю связь с внешним миром. На некоторое время это подействовало, и я даже умудрился немного выспаться, однако затем они откуда-то узнали секретные частоты экстренной связи и стали доставать меня уже на них….