Страница 2 из 5
4) Слабое руководство командования 690 стрелкового полка, утерявшего управление полком и допустившего беспорядочный отход полка; неиспользование командованием дивизии и полка подготовленного рубежа обороны непосредственно южнее Волоколамска и невыполнение условий уличной борьбы за город.
5) Недостаточный манёвр со стороны командования дивизии противопехотным артиллерийским огнем за счет артиллерии, действовавшей на других участках дивизии.
А ведь для 16-й армии Рокоссовского эта оперативная пауза немцев была просто жизненно-необходимой передышкой. Для доукомплектования частей и подразделений, пополнения вооружением, техникой, боеприпасами, а самое главное – личным составом. И именно благодаря, знаниям, выдержке и стойкости комдива Панфилова, удалось избежать катастрофы.
По штату, стрелковый полк того времени, должен был насчитывать 3182 человека, но из-за больших потерь в первые месяцы войны, личный состав полков был сокращен до 2732 человек. Так вот в октябрьских боях при обороне Волоколамска (с 15 по 30 октября) только 1075-й стрелковый полк, с учетом раненых, потерял 2540 бойцов и всю артиллерию! Вдумайтесь! Почти весь личный состав полка был уничтожен, в строю осталось всего 200 красноармейцев! Полка просто не стало.
А к утру, 16 ноября 1941 года у разъезда Дубосеково в 1075-м полку было всего 1534 человека (практически новобранцев), в два раз меньше, чем положено при такой обороне. Выполнить, в таких условиях, поставленную задачу и не пропустить немца к Москве, было практически невозможно. И тут большую роль сыграли командиры и политработники подразделений, о которых в фильме сказано очень немного. Именно благодаря тактике генерала Панфилова, который разбил оборону на несколько укрепленных участков и на танкоопасных направлениях разместил опорные пункты , благодаря таким политрукам, как Василий Клочков, которые убедили личный состав в силе оружия красноармейцев и подняли боевой дух в дивизии, благодаря инициативе комбата 1073-го полка ст. л-та Бауыржана Момыш-Улы, по созданию отрядов предназначавшихся для смелых и решительных атак противника еще на подступах к оборонительным рубежам дивизии, появилась надежда, что фронт удержим.
Группа армий «Центр» возобновила наступление на Москву 16 ноября 1941 г. 316 сд вновь оказалась на направлении главного удара 4 ТГр. (танковой группы). Дивизия была атакована силами одной пехотной и двух танковых дивизий вермахта – 2-я танковая дивизия 40-го моторизованного корпуса (генерал танковых войск Г. Штумме) атаковала позиции 316-й стрелковой дивизии в центре обороны, а 11-я танковая дивизия 46-го моторизованного корпуса (генерал танковых войск Г. фон Фиттингоф-Шеель) ударила в районе Дубосеково, по позициям всё того же 1075-го стрелкового полка полковника Капрова. На юге позиции, в месте стыка 316 сд с Отдельной кавалерийской группой полковника Л. М. Доватора, позиции 1075 полка, атаковала 252-я силезская пехотная дивизия. Её поддерживал танковый батальон, 5-й танковой дивизи
Вот тут-то, у разъезда Дубосеково и развивались драматические события, которые войдут в историю, как подвиг 28 героев-Панфиловцев. И вот представьте себе: вывезли тебя на рубеж, начертили тебе палкой на снегу, где будет линия обороны, вбили туда колышки для разметки, и ты принялся рыть себе окоп. Не всегда и не везде гражданское население привлекалось на обустройство линий обороны, бывало, что и привлекать было некого. Сначала копаешь себе лунку, для обороны лежа, потом ямку в неполный рост, для стрельбы с колена, затем расширяешь её и копаешь до ростовой глубины, потом расширяешь окоп вправо и влево, до своих соседей с каждого боку, превращая его в траншею. Потом начинаешь обустраивать стрелковые позиции: рыть ниши, ступени, площадки, укладывать бруствер, рыть перекрытую щель, выкапывать и строить блиндаж, да и вообще много чего еще. А в первых числах ноября ударили неожиданные морозы и слово "рыть", при 10-ти градусном морозе, это не совсем подходящее слово. Вгрызаться! Ты не копаешь, а колешь землю, потому, что она в таких условиях уже превратилась в замороженный камень. Кирками, ломами, лопатами долбишь её, как гранит. А у тебя нет рукавиц, а если и есть, то не у всех в твоей роте, но ты не унываешь, тебя худо-бедно разогревает этот адский труд. И вот ты с утра до ночи намахался на земляных работах, упрел, вспотел, ты уже с ног валишься, а вас строят повзводно и говорят вам пламенную речь: "Завтра в бой, товарищи! И отступить нельзя!" Время отбоя, ты умаялся, устал, а тебе не спится. Завтра ведь – смерть! Смерть! А вы все хотите жить! Тебе ведь всего 18-19 лет. Ты же только вчера прибыл на передовую. Ты еще с девушкой не целовался, а завтра – конец. Ты даже танк вживую не видел, когда он прет на тебя размером с дом. Кое-как, истощенный, измотанный, обессиленный, ты проваливаешься в сон и только закрываешь глаза, как тебя будят. "Рота, подъем!!!" А ты как будто и не спал вовсе. И это еще хорошо, если тебе дали поспать в близстоящей деревушке, в теплом доме, на дощатом полу. А многие вот так в окопах и спали: кто на ящиках с боеприпасами, кто на еловом лапнике, а кто и просто – на земле, или в щели, прикрывшись шинельками, плащ-палатками, по 6-7 человек, в узком ходе, в два ряда. Прямо вот так, штабелями – одни на других. Чтобы не замерзнуть. И вот ты в окопе. Голодный, замерзший, а как же? Перед боем старались или вообще не есть, или перекусить парой сухариков, да кусочком сахара – на пустой желудок больше шансов выжить. Вокруг еще темнота, мороз, запах земли, дыма из путейской будки на разъезде Дубосеково и только мерцающий огонек в ночи, от самокрутки с махоркой. Вот только она тебя и греет. В ней как будто вся твоя надежда. Да в приглушенных шутках твоих более старших и опытных товарищей, кто умудрился уцелеть в той октябрьской мясорубке, с другой стороны Волоколамска. Вот эти – уцелевшие взрослые обстрелянные и составят костяк обороны 2-го батальона 1075-го полка.
Нету на войне ничего хуже ожидания. Оно тебя и убивает потихоньку. По минутке, по минутке. Ты уже решительно настроился погибнуть, попрощался мысленно со всеми, полевая почта уже увезла твое "последнее" письмо на родину, а боя нет. Нет боя! И ты ждешь, мерзнешь, голодаешь, воды хлебнешь из фляжки, пока она в лед не умерзла, добьешь обжигающий пальцы окурок, и дальше сидишь. Долго сидишь! Бесконечно! И тут команда: "Воздух! В укрытие!"
Немецкие штурмовики, начали бомбить позиции 1075-го полка около 8 утра по московскому времени. 16 ноября 1941г. солнце в районе Волоколамска взошло в 8.14 (забегая чуть вперед скажу, что световой день продлился 8 часов 12 минут, и зашло солнце в 16.27) и только первый солнечный луч показался над линией горизонта, а 35 самолетов уже в круговую завертелись над позициями полка и начали бомбить поле, благо солдаты успели настроить макеты пушек и установили их подальше от окопов. Ближе к 9 утра, когда бомбить уже перестали, из деревни Красиково по направлению к Дубосеково вышла колонна автоматчиков, которую успешно отбила 4 рота, 2 батальона 1075-го полка, уничтожив до 80-ти гитлеровцев.
Это подтверждают слова И.Р. Васильева (выжившего героя-панфиловца): "… После воздушной бомбардировки колонна автоматчиков из д. Красиково вышла… Потом сержант Добробабин, помкомвзвода был, свистнул. Мы по автоматчикам огонь открыли… Автоматчиков мы отбили… Уничтожили человек под 80.После этой атаки политрук Клочков подобрался к нашим окопам, стал разговаривать. Поздоровался с нами. «Как выдержали схватку?» – «Ничего, выдержали». Говорит: «Движутся танки, придётся ещё схватку терпеть нам здесь… Танков много идёт, но нас больше. 20 штук танков, не попадёт на каждого брата по танку…Мы все обучались в истребительном батальоне. Ужаса сами себе не придавали такого, чтобы сразу в панику удариться. Мы в окопах сидели"