Без предела

«Будь прокляты гаражи и подвалы со всем хранящимся в них дерьмом!» – подумал Карл.

Они зашли в гараж. Запах дегтя и бензиновых испарений и тусклый свет, просачивающийся сквозь пыльные окна, не оставляли сомнений в основном предназначении этой пристройки. На песке остались следы колес, но самой машины не было. У Дома собраний ее тоже не оказалось. Видимо, полиция отбуксировала ее на свою стоянку.

– Гаражи всегда производят какое-то зловещее впечатление, – заметил Ассад и подчеркнул свое мнение сжатыми кулаками.

– Почему? Из-за паутины, что ли? – Карл осмотрелся.

Паутины здесь и впрямь было полно. Его рыжеволосая кузина наверняка впала бы в кому, оказавшись в этом помещении. Он никогда не забудет летние каникулы, когда она скакала, как одержимая, в гостиной в их фермерском домике, стараясь раздавить паука, или орала во всю глотку, завидев слишком крупную паучью особь… В общем, для Карла все выглядело вполне по-домашнему. Несколько стеллажей с реликвиями давно ушедшей эпохи. Роликовые коньки и сдутые пляжные игрушки, банки из-под краски с помятыми крышками, всевозможные аэрозоли, которые уже давным-давно запретили к использованию. Под потолочными балками висел парус от доски для серфинга, лыжи и лыжные палки. На взгляд Карла, здесь не было ничего зловещего.

– Вся обстановка напоминает об ушедшем времени – о времени, которым неверно распорядились, – философствовал Ассад.

– Неверно распорядились?

– Обо всех тех минутах, в которые следовало использовать все эти вещи, но они так и остались нетронутыми.

– Ассад, мы ничего про это не знаем. И почему именно зловещее впечатление? Скорее уж тоскливое, как мне кажется.

Ассад кивнул.

– Тем более гараж всегда отделен от дома и кипения домашней жизни. Находясь в таком помещении, я будто ощущаю прикосновение смерти.

– Я не понимаю.

– Ты и не поймешь, Карл. Все не могут чувствовать одинаково.

– Ты имеешь в виду самоубийство и все такое? Такие мысли лезут тебе в голову здесь?

– Ну, это тоже…

– Хм-м. По-моему, тут нет ничего особенного. Никаких ящиков с непонятными вещами. Никаких записок на стенах, мистических пирамидальных конструкций и кристаллов или предметов культа, как те, про которые можно прочитать в спальне. Ты согласен?

Ассад внимательно осмотрелся. Похоже, согласен.

Подвал, судя по всему, тоже не скрывал никаких сюрпризов и оказался вполне чистым и хорошо продуманным помещением. Он состоял из прачечной комнаты, но без белья, комнаты для хранения консервов, но без запасов, а также мастерской, но без единого инструмента. Зато посреди подвала размещалась суперсовременная копировальная машина и огромное количество старого оборудования для химической обработки фотопленки. Немногие в нынешней Дании смогли бы похвастаться умением работать с подобными агрегатами.

– Он организовал здесь настоящую фотолабораторию, – догадался Карл. – Только я не вижу проявителей и прочих расходных материалов.

– Быть может, это было его давнее хобби… Нет-нет, я думаю, в последнее время он чаще пользовался вот этим, – Ассад похлопал по корпусу копировальной машины. – И фрагмент фотографии «буханки» он тоже увеличил с помощью этого аппарата.

– Несомненно.

Карл взял стоявшую рядом с агрегатом мусорную корзину, выудил оттуда смятые бумаги и расправил их на столе. Несложно было догадаться, каким образом Хаберсот работал с фотографией. Сначала он снял копию изображения, увеличенного до четверти формата А4, затем увеличил ее до половины А4, полученный результат увеличил до А4 и, наконец, до А3. Явно не лучший способ добиться качественного результата.

– Ассад, взгляни на первую увеличенную копию. Судя по хромированному радиатору, автомобиль, стоящий рядом с «буханкой», тоже довольно старый. Рядом с машиной на заднем плане стоит мужчина. Я думаю, дело происходит на парковке, как считаешь?

– Но явно видно траву. Так что, возможно, что и не на парковке.

– Верно. Но обрати внимание, что на данном увеличенном снимке отчетливо просматривается фрагмент другой фотографии на той же самой странице. О чем это говорит?

– О том, что на одной странице было напечатано сразу несколько фотографий.

– Именно. Скорее всего, наш снимок находился в фотоальбоме. Это подтверждает и структура бумаги, к которой приклеена фотография. Бумага грубоватая, похожая на картон. Я думаю, снимок был сделан аппаратом «Кодак Инстаматик», судя по квадратной форме.

– Оригинал, несомненно, все еще лежит в ксероксе, – убежденно заявил Ассад и открыл крышку копировальной машины. К сожалению, он ошибся.

Сириец захрипел себе в бороду, звучание его голоса больше напоминало ритм-секцию во время исполнения сальсы.

– Если б мы получили возможность посмотреть весь альбом целиком, у нас появился бы шанс выяснить, где был сделан снимок. А может, даже определить, кем он был сделан.

– Хаберсот не работал в криминальном отделе, а потому не стоит ожидать от него свойственной нам логики и систематичности мышления. И тем не менее должен же он был, черт возьми, хоть где-то отметить, откуда она у него взялась… Может, в одной из папок наверху можно найти ответ?

– Карл, смотри. Вот еще одна стопка фотокопий. – Ассад вытащил бумаги из деревянного ящика, который Хаберсот почему-то прикрепил к стене, и с улыбкой протянул Мёрку. – По всей видимости, последнее, что он успел перед самоубийством.

– Очень смешно, Ассад. – Карл отшвырнул на другой конец стола страницы с изображением обнаженной женщины в довольно фривольных позах. Бумага успела пожелтеть – Хаберсот явно уже давно не тешил себя подобными картинками.

– Мне удалось войти в его компьютер, Карл, – сообщила Роза, когда они поднялись в дом. – Естественно, пароль оказался «Альберта», проще простого. – Она ухмыльнулась. – Все сведения, собранные в ходе поиска материалов, содержатся не только в папках, но и скопированы на жесткий диск компьютера. Разница заключается лишь в том, что в пластиковые кармашки папок иногда вложены небольшие вырезки из прессы или другая дополнительная информация, подкрепляющая основное содержимое папки. Я просмотрела несколько из них и ничего особенного не обнаружила. У меня такое ощущение, что Хаберсот отказался от системы папок и полностью перешел на стопки. Но, конечно, я могу ошибаться…

Она! Ошибаться! Он не ослышался?

– Роза, а тебе не попалось никаких подробностей относительно фотографии «Фольксвагена»? – Карл положил перед ней самую мелкую фотокопию снимка.

– Возможно, – ответила она. – Фотография какая-то размытая… Это ксерокопия?

Ассад подтвердил ее предположение.

– Ну ясно. Я так и поняла, что у него нет сканера. Всего лишь небольшой принтер. – Она показала в направлении струйного принтера, выглядывавшего из-под груды наваленных на него бумаг. – Господин Мёрк, не волнуйтесь. Я проштудирую компьютер и, возможно, найду какие-то сведения касательно происхождения снимка. В этой развалюхе содержится всего-то шестьдесят мегабайт памяти, так что задача выглядит вполне решаемой.

Слава богу, наконец-то в речи Розы промелькнула ирония.

Она со вздохом повернулась обратно к экрану и полностью погрузилась в работу. Вот это была их Роза.

– Давай же, Карл! – закричал Ассад. Он весь приник к увеличенному изображению, лицо его сморщилось.

– Что такое?

– Разгладь-ка еще вот тут. – Он поднес руку Мёрка к центру изображения.

– И что?

– Нажми посильнее, тогда ты почувствуешь. А?

Теперь Карл и сам ощутил.

– Вот-вот. С обратной стороны листа с увеличенным снимком что-то приклеено. – Ассад кивнул сам себе. – Конечно же, Хаберсот рассчитывал, что мы заберем эту бумагу с собой, Карл. Сомнений нет. Мне кажется, мы обнаружили иголку в куче соломы.

– Иголку в стоге сена, Ассад.

Карл отогнул угол листа.

– Есть! – воскликнул сириец – и был прав. На обратной стороне красовалась страница из фотоальбома, на ней было четыре фотографии.

– Может быть, тут написано, откуда они взялись, – предположил Ассад, открепляя листы друг от друга.