Страница 9 из 19
Кто считает, сколько пластика и полиэтилена мы выбрасываем? Кто считает, сколько леса уходит на никому не нужные рекламные проспекты, которые нам на входе в метро всовывают в руки молодые подрабатывающие студенты в ярких майках? А чтобы один раз пройти в метро, нам выдают красивый картонный билет и чек, что мы его купили. Разве стоит один проезд того количества краски и бумаги, что ушло на него? Мы потребляем бензин, газ и пресную воду в непомерных количествах. Едим, пьем, курим, мусорим, жжем костры в лесу и смываем в унитаз туалетную бумагу. Сливаем отработанное масло из своих легковых машин прямо в канаву. Равнодушно смотрим на жирные пятна мазута в наших портах, реках, морях. Я проходил такие районы в океане, где до горизонта тянутся шлейфом по течению черные пятна от нефти. Танкеры, которые приходят в порты Южной Америки и привозят тысячи тонн нефти или горюче-смазочные материалы, сдают свой груз в портах в емкости, а затем выходят далеко в море, миль на тридцать и больше, и там моют свои танки (цистерны) горячей водой с химическим порошком, чтобы в чистые танки принять на борт пальмовое масло и везти в Европу, в северные страны. Все это я видел, и сердце обливается кровью и состраданием, сколько гибнет рыбы. Как будто никто не помнит слова из фильма «Через тернии к звездам», которые произнес Ракан: «Сегодня еще шумят наши леса и смеются наши дети. Сегодня еще богаты наши недра и поют птицы. «На наш век хватит!» – говорили мы». А вот, может, и не хватит!!! Мы отмахиваемся от случающихся все чаще природных катастроф и от выпадающего все реже снега, мы как будто этого не замечаем. И все твердим: «На наш век хватит», – и живем, как нам хочется.
Так разве можно после всего этого сказать, что человек – существо разумное? Или самоуничтожение и разрушение собственной среды обитания и есть квинтэссенция разума? Быть может, Бог восстановит в прежнем виде то, что мы расточили. Я не могу равнодушно смотреть на мир, не возмущаясь и не переживая за него всею душой. Прими же, читатель, и эти мои писания, я могу только добавить, но никаким образом не буду исправлять. Я знаю один только способ взрастить своего сына: научить его распознавать, где правда или ложь. Ибо только правду и возможно любить. Но чтобы любить, должна существовать жажда любви. Прекрасная та работа, что преобразится в поступки, воодушевив в тебе все, даже мускулы. Моя работа: священнодействие и возведение храма, управление яхтой, идущей вокруг света (только эта работа другого рода).
Я знаю один только способ взрастить своего сына: научить его распознавать, где правда или ложь. Ибо только правду и возможно любить. Но чтобы любить, должна существовать жажда любви.
Что мне делать, если в мой выстроенный храм придет священник с искаженным сердцем? Во время хождения по храмам я видел, как священник, обуянный жадностью, заставлял одного из своих прихожан ходить по храму с блюдом и собирать, и вымогать деньги у бедных старушек, которые после литургии уйдут в холодную пору года домой пешком в старых ботинках, без денег в кармане.
Что же мне делать, если священник-скупердяй уронил свой сан, сядет в дорогостоящую машину и уедет сытым домой? Если нет хороших священников, то пустуют храмы и пополняются психиатрические лечебницы, тюрьмы и больницы. Благодать Божия исцеляет душу и тело.
Сан священника налагает на меня честность. Приговор, выносимый мною самому себе, гораздо строже и жестче судебного приговора. Праведный поступок по-настоящему праведен только тогда, когда он доброволен.
Сын Николай, не ищи света как вещи среди вещей, а покупай камни, строй храм, и он озарит тебя светом. Ты спросишь, как я строю храм? Сначала я покупаю землю, затем камни и строю храм, а после возле него сажаю деревья. Но вот храм построен, теперь я вижу, куда ушли камни. Вижу, что посаженные деревья облагораживают землю, но меня все мучает: кто пойдет в мой храм?
Когда строился храм, были запах древесины, стук молотков и рядом архитекторы, рабочие, каменотесы, грузчики и плотники; но я им платил за работу, чтобы они кормили своих детей. Теперь я никому не плачу, а мне только вера может стать истинной платой. Затем я подымусь на высокую колокольню храма и пристально буду всматриваться в горизонт. С колокольни видится близость звездного неба. Величие моего храма будет служить и для добрых, и для злых сердец. Ибо Бог, единожды явленный, открыт каждому, и открыт целиком. Я верю в храм, рожденный радостным ощущением победы. Я построил храм для вечности, и каждый, кто помогал строить этот храм, будет молиться в нем, и храм будет отвечать эхом молитвы. Для радости не подошло еще время, храм должен наполниться людьми; только люди преобразуют молитву во славу Твою, Господи!
Я верю в то, что в этом храме будет любовь, и сомневаюсь в том, что смог бы построить храм гневом и гордыней. Хорошо, что люди, идущие в храм, восхищаются золотыми куполами и скрывают свой трепет перед Господом. Тогда я поверю: они победят, и их ведет верность и откровение любви к Господу Богу Иисусу Христу. Когда храм выстроен, я любуюсь храмом и не вижу камней…
Сейчас закат солнца, а как наступит ночь, будут звезды, хотя наше солнце – это и есть звезда. Солнце – ближайшая к нам звезда. Оно расположено на расстоянии 150 млн км от Земли и превышает Землю по диаметру в 109 раз. На поверхности солнца температура 6000 градусов. Солнце непрерывно излучает энергию во все стороны. Земля получает примерно одну двухмиллиардную часть этой энергии, но и этого очень много. Достаточно сказать, что поступающая на землю в течение всего лишь нескольких недель солнечная энергия равна энергии всех разведанных запасов угля, нефти и газа.
Луна, планеты Марс, Сатурн, Венера и ряд других в нашей Солнечной системе уже давно мертвы. Может, на них была когда-то жизнь, а сейчас нет. Что произошло? Неужели и мы войнами погубим нашу Землю, и такое красивое, теплое солнышко не будет обогревать никого, будет вселенская пустота, а все планеты мертвы?
Альбатросы будто покинули океан, их совсем не видно. Еще днем светило солнце, к вечеру белесая синева неба потускнела, откуда ни возьмись появились тучи. Я не заметил, чтобы их принесло откуда-нибудь. Они появились будто из глубины космоса, не видно и не слышно, как тени, опускаются ниже, ниже, густеют, медленно появляются и вот уже толпятся над топом мачты, тяжелые, плотные и неподвижные. Нет ни малейшего ветра; океан, обложенный облаками, приглушает звуки. Все притихло в ожидании чего-то нового, важного. И я подошел к мачте и обратился к Господу с вечерней молитвой.
Я и моя яхта попали в ловушку. Ловушку, которая никогда и никого не выпускает, но откуда мне было знать об этом? Я потихоньку переселяюсь в вечность, но считаю себя живым.
Ветра нет, яхту раскачивает мертвая зыбь, паруса хлопают, гик грота летает с борта на борт – расшатывает такелаж. Перед тем как начать успокаивать паруса, держу в руках и перелистываю «Новый Завет». Суть книги не в тщете зримого, а в Господней мудрости. В этой книге я ищу главное; только сейчас я понял, что для человека главное – вера в Господа Бога нашего Иисуса Христа. И вот о чем я подумал: я хочу сберечь смысл потраченной жизни. Хочу построить еще один храм, чтобы все путешественники, альпинисты, моряки и рыбаки приходили в него перед тем, как уйти в свой опасный путь. И я понял: прежде всего нужно строить церковь, возводить купола – они долговечнее нашей жизни. Я не хочу быть человеком, который трудится только для хлеба насущного, такой человек уходит и оставляет после себя пустоту.
Сегодня ночью, а вернее, вечером уже могла появиться луна в виде тоненького серпа, но небо все время затянуто тучами.