Страница 8 из 16
Маркус по моей команде резко снизился, стала видна ограда из трех расширяющихся рядов белого камня в основании, а выше густой лес из металлических копий со сверкающими на солнце наконечниками.
Я инстинктивно ждал, что вес уйдет из-под ног, но ничего не случилось, только город снизу стал еще ближе. Дома почти все в три-четыре этажа, и только в центре гордо высится прекрасный комплекс высоких зданий, с виду этажей в каждом не меньше десятка. У меня сразу пошло разрастаться тревожное недоумение: как поднимают воду на самый верх?
Макс появился как нельзя вовремя, я увидел его в окружении младших командиров, когда указывал в окно на городские ворота с разных сторон города и четко распоряжался, кому откуда врываться в стольный град.
Альбрехт сказал с мрачным торжеством:
– Сейчас там снизу видят Багровую Звезду над их городом! Представляете?
Растер сказал с надеждой:
– Обязательно отыщутся герои, что ринутся в бой с опущенными забралами и нацеленными в нас копьями!
– Даже остатки разбегутся! – предположил Волсингейн.
Норберт произнес бесстрастно:
– Все может быть. Уверен, найдутся и отважные, что бросятся в атаку. Хотя бы с дюжину человек…
– На всю империю? – уточнил Митчелл. – Да, отважный здесь народ. Ваше величество?
Я повел рукой властно и величественно, раз уж я величество.
– Садимся близь городских врат. Никто не забыл, кому что делать?.. Тогда с Богом! Маркус – это орудие его гнева и нетерпения. А значит, Господь с нами!
Все, судя по их лицам, ощутили некую легкость в телах и мыслях, это Маркус снова стремительно ринулся вниз, с той скоростью, с которой не сравняется никакой скоростной лифт или даже падающий камень.
За окнами синева сменилась зеленью, вдали мелькнули зеленые рощи, зато с правой стороны угрожающе близко появилась высокая ограда города, какие видел только во дворцах, а здесь такой огражден целый город, несерьезно как-то.
Основание из белого камня, а дальше ажурная, но явно прочная решетка из кованого металла, на вершинах устремленные в небо острые и длинные наконечники копий, как я и увидел с высоты, в самом деле покрытые золотом.
Вокруг меня собрался весь цвет моего командования, начиная с Альбрехта и Норберта, на которых лежит половина всей ответственности. Лица у всех суровые и решительные, как у людей, недавно победивших филигонов.
Я вздохнул, некоторые вещи говорить неприятно, но если надо, то надо, на меня смотрят в ожидании напутствия, я сказал громко:
– Я против культа личности, если это не мой культ… Улыбаетесь, но все очень серьезно. Думаете, чего я именно вас всех погрузил в Маркус и перебросил через океан? Герцог Гуммельсберг?
Альбрехт покачал головой:
– Я тоже думал над этой вашей странностью. Благоразумнее было бы дождаться армий, что спешно шли нам на помощь изо всех королевств. Так что случилось?
– Я знал, – ответил я значительно, – что нас ждет на Юге. Те, кто вопреки всему победил филигонов, верят мне!.. Верят больше, уж простите за богохульство, чем верят Церкви… А те, кто не участвовал в страшной битве с филигонами, забыв о более важных делах, сразу согнали бы народ и заставили строить церкви, ибо как без церквей жить?
В помещении наступила мертвая тишина. Я ощутил на себе строгие взгляды, наконец Альбрехт вежливо кашлянул и сказал четким голосом:
– Сэр Ричард, объяснитесь. Мы тоже считаем, что без церкви жить нельзя.
Я сказал с жаром:
– Это без Бога жить нельзя, а без церкви какое-то время жить можно!.. Но Бог всегда с нами, мы чувствуем его помощь, его заботу, его поддержку. Построим и церкви. Потом, когда установим правильный порядок. Мы уже начали строить дивный новый мир!.. Теперь понятно, почему со мной только вы, лучшие из лучших?
Они переглядывались, я еще видел на многих лицах сомнение, но то один вздыхал с облегчением, то другой, наконец Альбрехт, выражая общую волю, проговорил так же веско:
– Ваше величество, вы правы. В нашей армии, уничтожившей филигонов, ваше слово – закон. Вы сказали не насаждать веру Христа… некоторое время, мы не будем ее насаждать. До вашего распоряжения, что, я уверен, не заставит себя ждать долго. А тогда можно будет и остальные армии перевезти, среди которых ваш авторитет не настолько непоколебим.
Я вздохнул, поправил перевязь с мечом.
– Выходим. Выходим все!
Норберт ответил с неудовольствием:
– Никто не спрячется. Мои проследят.
Арбогастр подставил бок с болтающимся стременем, тоже спешит выйти из этой летающей странности. Я поднялся в седло, но Бобик выскочил даже не в распахивающиеся ворота, а в узкую щель, стремительно метнулся к воротам, а там резко сел, рассматривая побледневших стражников.
Со мной бок о бок двинулись Альбрехт и Норберт, но глава разведки тут же ушел в сторону к своим разведчикам, а мы втроем первыми приблизились к городским воротам.
С этой стороны перед воротами с полсотни трупов, кровью залиты камни, красные струйки все еще сбегают в дренажную канаву слева от дороги.
Мы с Альбрехтом подъехали ближе, телохранителям я жестом велел держаться позади. С той стороны в нашу сторону развернулись полдюжины ярко и крикливо одетых стражников в металлических шлемах облегченной конструкции и в легких кирасах, едва прикрывающих спину и грудь.
То, что воины, можно узнать только по алебардам в руках, но мои герои даже на алебарды смотрят с сомнением, такого еще не видели, а пышные рукава оранжевого цвета и зеленые штаны до колен вызвали презрительные усмешки.
Даже вместо грубых мужских сапог нелепые женские туфли с блестящими золотом пряжками! Ноги, стыд какой, ноги до колен в белых чулках…
Однако почти на всех пышная одежда порвана, у троих вместо шлемов толстые повязки на головах, пятна крови свежие, еще у одного кроме головы перевязаны и обе руки, но алебарду держит крепко, а в нашу сторону смотрит зло и с вызовом.
– Благодарю за службу! – провозгласил я. – Вижу, удержали разбушевавшуюся чернь… Но почему вас так мало?
Один из воинов, немолодой ветеран с суровым лицом, ответил хриплым голосом:
– Было больше.
– Понятно, – ответил я. – Открывайте ворота. Мы свои.
Он смотрел с подозрением, как и остальные, наконец проговорил устало:
– Вы нездешний.
– И даже не гость императора, – сказал второй воин.
Я ответил отечески:
– Здешний я, здешний! С этой планеты и даже с этого континента, хоть и с другого. Ребята, город уже в наших загребущих. Если не откроете ворота таким нарядным, следом придет армия. Уже нездешняя. И тогда все в городе будут убиты, изнасилованы и ограблены, а потом изнасилованы еще раз, уже так, для смеха. Это же смешно, правда? Вы же знаете, как это делается… Или еще не знаете? Ах да, вы же стража больше для красоты, церемониальная… Ваши семьи тоже здесь?
Они переглянулись, снова посмотрели на мой блещущий сталью с ног до головы отряд. Даже кони у нас в кольчугах, со стальными налобниками, настоящие боевые чудовища, тоже будут насиловать.
Старший сказал хмуро:
– Пропустим. Но вы хоть видели, как с небес сошла Багровая Звезда Смерти? Оглянитесь, да вон же она!
– Эх, – сказал я, – вы так и не увидели, откуда мы?.. А так вообще-то соображаете, молодцы. И не теряете воинской отваги, хотя та Звезда рядом с городом. Весьма похвально.
Ветеран сказал с подозрением:
– А вы откуда?
– Оставайтесь на месте, – повелел я, – местных не впускайте… как и не впускали. За свои семьи не волнуйтесь. Просто грабить… для нас уже слишком мелко.
Прогремел стук копыт, нас со стороны Маркуса догнали Митчелл, Бриан, еще две дюжины отважных рыцарей с опущенными копьями. Ворота перед нами медленно и неохотно распахнулись, весь крупный отряд въехал вслед за нами, хотя, конечно, никто не опередил Бобика.
Двери казармы поблизости распахнуты настежь, но там, похоже, пусто.
Я остановил арбогастра сразу за воротами, кивком подозвал ветерана.