Ёжиково молоко

Следом зашла Илона, одетая почему-то в совсем не по погоде черное латексное белье, с немецкой фуражкой на голове и тяжелой однохвостной плетью в руках. «Привет», – пробормотал Рубен, сообразив, что снимать будут про войну, может даже продолжение «Семнадцати мгновений весны». Дальше он додумать не успел, потому что Илона без всяких предупреждений, с хриплым криком – «на колени сука!», ударила его плеткой по заднице, оставив на его теле длинную красную полосу, а в его душе душащую горечь и обиду. «Какая странная роль», – решил Рубен, и на всякий случай забился в дальний угол. «Быстро на колени, раб!»,– повторила Илона, и опять ударила, на этот раз ногой в область паха. «Я буду жаловаться, я адвокат…» – пролепетал Рубен, испуганно упав на колени, и из последних сил попытался отползти к двери, но Илона опять больно ударила его плеткой, от чего у него выступили на глазах слезы. Его так не унижали со школьного возраста, когда старшеклассники заставили его съесть живую лягушку. В момент, когда Илона схватила его за ошейник, и потянула к своей промежности, он почувствовал себя плохо и почему то опять вспомнил лягушку у себя во рту. А увидев, как Илона надевает на себя пояс с большим розовым страпоном, Рубен Вазгенович Хуршуян окончательно лишился сознания.

«Стоп камера, снято»,– сказал режиссер.

Новый фильм, молодого, но очень талантливого режиссера Ивана Колокольчикова, под названием «Библиотекарь, зомби и их подруга Вера Геннадьевна Мухобойкина», взорвал все кинотеатры страны, а также остального цивилизованного, и не очень, мира. Эксперты с редкостным единодушием признали, что это лучшее, что было снято за последние 10 лет, а критики и зрители особенно выделили, и оценили, эротическую сцену с участием начинающей актрисы Илоны Яблочкиной и ранее неизвестного, но подающего огромные надежды, актера Рубена Вазгеновича Хуршуяна.

Однако, к удивлению общественности, не смотря на обилие предложений, Рубен Хуршуян в своем единственном интервью, затравленно оглядываясь, и, на всякий случай, прикрывая руками голову, сказал, что не желает продолжать актерскую карьеру, так как намерен и дальше заниматься юриспруденцией.

Дурдом

Есть у меня друг один, Коля называется, нормальный такой пацан, правда с вывихом всего суко головного мозга. Хуле, десять лет в боксе, это нихера не пластилиновые мультики студии «Союзмультфильм», это ну его нахуй для психики любого нормального человека. Мордобокс оно только по телеящику заибись-красиво, а когда каждый день лупят в скворечник с мощностью гидравлического пресса, то эти процедуры ни разу не способствуют повышению уровня интеллектуального и духовного развития личности. Боксеры они и так все напрочь ебанутые, без исключения, а он тогда еще и санитаром в психушке подрабатывал, тянуло его видно к ареалу естественного обитания. Я в душе ниибу, родственные души он там искал, или приемы свои негуманные отрабатывал, но ему блять даже зарплату платить не надо было, он и по выходным был готов туда ходить.

И вот сижу я у него дома, пиво с ним пью холодное, беседы философские веду. Он мне истории рассказывает увлекательные, из своего спортивного прошлого и настоящего, про соревнования разные. Причем соревнования, они у него все сцуко разные, а истории, просто песдец какие одинаковые: «и тут я ему в бубен хуяк, а он мне левым боковым хуяк…хуяк…» содержательные, в общем, такие истории. И тут хуй пойми откуда, его брательник младший нарисовался, предположительно с одного из своих параллельных миров вернулся, с которыми судя по его безумному виду он имел весьма тесные и регулярные контакты. Миша это такой прыщавый пятнадцатилетний апездал, которого я всегда подозревал в стойкой шизофрении и общей склонности к патологическому долбоебизму. Кто Шарикова помнит непосредственно сразу после операции, ну когда абырвалг и пивная еще парочку, вот там блять Миша. Там вообще все почти как в сказке было, русской суко народной, «старший умный был детина, средний был и так и сяк, младший вовсе был дурак», только у них старших и средних ни хера не было, у них сразу Коля появился, а потом уже и Миша вдобавок, причем кто из них ебанутей– вопрос из области загадочного и неизведанного.

По мне, так у них самый умный в семье этот кот был, который еще прошлым летом он них съебался, прихватив заодно палку колбасы. Так что семейка, я вам скажу, совсем даже не Адамс. Отец по обыкновению сидел в тюрьме, я сколько помню он все время там сидел. С перерывами раз в пять-шесть лет, он выходил примерно на месяц, чтоб обозначить свое наличие. С этого момента у них в семье начинался траур, заключавшийся в том, что батя безбожно пил и устраивал массовый террор всем домочадцам и попадающимся под руку соседям, а они шкерились по углам и ждали, пока его закроют обратно. Этот цикличный алгоритм под названием «бойтесь бляди крыша едет» повторялся каждую пятилетку. Мать же, все время работала, чтоб хоть как то прокормить Колю с Мишей, а прокормить этих хуйлапанов будет несколько посложней чем сцуко всякие задачки Пуанкаре.

И вот Миша, уловив своим безумным взглядом на столе бутылку пива, обрадовался нихуйственно, и с низкого старта к нам как подскочит, что я чуть не подавился, мужики, пивом говорит, угостите? «На хуй пошел», довольно слаженным хором ответили мы, а Николя еще в качестве бонуса подзатыльник ему выписал, от которого Миша за малым к околоземной орбите не устремился без всяких сцуко космических челноков и скафандров. Мишаня обиделся, губы надул как блять Распутина силиконовая, на диван сел, журналы достал, которые у них по наследству из поколения в поколение передавались, порнографические естественно, других у них никогда и не было, откуда блять у бомжа пряники, и давай их нервно перелистывать. А Колю уже понесло, педагогика рулит, ага. Он как выпьет так его на этой почве клинит капитально, ему как в детстве учитель указку на башке переломил, так вот видно и сказывается периодически. «Тебе говорит дрочить еще не надоело, чудовище ушастое?» и руку для замаха отводит. Миша тоже же свой ебальник прыщавый от журнала подальше так отводит и по сторонам крутит, поглядывая, типа в какую сторону лучше съебываться. Только тут хуй съебешься, Коля разошелся шопесдец, Макаренко, хуле. «Чо телку себе нормальную найти не можешь, задрот тряпочный?» и опять подзатыльник ему обозначил. Миша голову в плечи втянул посильней и отвечает, типа "где, говорит, я тебе телок найду, если денег даже на гондоны нету?". Хуйивознает при чем тут деньги, если ни одна девка, в своем уме, Мише не дала бы даже за весь годовой бюджет стран Объединенной Европы. Коля наверное подумал о том же, поэтому возьми и ляпни «вон у нас в дурке бабы за шоколадку дают, еще и спасибо говорят» И заржал сцуко довольный, пошутил типа ниибацца. Посмеялись мы, в общем, и забыли все. Только Миша ни хуя не забыл. Всю последующую ночь этот сцуко долбойоб, строил план диверсионно-половой акции, попутно вычисляя с помощью калькулятора, курс шоколадок относительно его нищебродский сбережений, отложенных на водку и карамельки.

К утру этот йобаный коммандос, разрисовав весь свой ебальник маркером цвета «я зиленое говно» и набив полные карманы шоколадом, со скоростью ни разу не меньше световой ломанул курсом «дом– психушка – пабыстрей». Как потом оказалось, забор в четыре метра для оленя в период гона нихуя не препятствие. Преодолев его, по какому то одному ему известному бревнышку, Миша со свистом десантировался вниз, по рассказам очевидцев, чуть при этом не угондошив санитарку бабу Зину, которая в силу неопытности и нерасторопности имела неосторожность подметать двор рядом с забором. Баба Зина в том момент йобнулась на жопу, три раза нервно перекрестилась, причем слева на право , и походу в считанные секунды вспомнила всю свою героическо-партизанскую юность, а заодно и бомбардировки Ленинграда. А после того, как Миша задорно ей подмигнув, спросил: «Ну чо, бабко, немцы в городе есть?», она как была на четвереньках, так и помчалась куда-то, со скоростью хорошего полноприводного автомобиля. А этот сцуко морской котик, проведя общую рекогносцировку и вычислив направление ветра, прикрылся лопухами и засел с биноклем за ближайшим сараем. Увидев проходящую мимо вполне ебабельную телку, связь с сознанием Миша утерял окончательно. Можно сказать, пиздец в этот день подкрался к медсестре Вале практически незаметно, она в тот момент только сменилась и навострила лыжи в сторону домой, то ли спешила успеть к триста двадцать второй серии любимого сериала, то ли еще какие дела срочные были, я в душе ниибу, но торопилась сильно, совсем не подозревая, что заданное направление полностью пересекается Мишиным помутненным взором. Подобрав стекающие по подбородку слюни, Миша вынул одной рукой член, а другой шоколадку, и выглянув из укрытия беспалевно крикнул «иди сюда, придурошная», заманчиво помахивая зажатой в руке «Аленкой».