Страница 51 из 53
- Убери людей, Кай, - холодно бросил я ему. - Без моего приказа никто из твоих людей и пальцем не шевельнет.
- Нет! - рявкнул вдруг Кай. - Я не намерен подчиняться твоим приказам, Кэндзи! Ты показал свою несостоятельность, как министр внутренней безопасности.
- С каких это пор, - ледяным тоном произнес я, - ты обращаешься ко мне на "ты"? Покуда меня не отправил в отставку микадо, я - министр внутренней безопасности.
- А мне - плевать!
- Зря ты так горячишься, Кай, - неожиданно для всех усмехнулся я. - Думаю, недолго быть тебе начальником полиции.
Кай ощутимо вздрогнул и я окончательно уверился в своей правоте. Подтверждением моих умозаключений стал Седэн, волокущий за ворот цинохайской куртки светловолосого воина, на лице которого запеклась кровь. Седэн прошел мимо гвардейцев, швырнул светловолосого к нашим ногам.
- И кто это? - поинтересовался я, глядя на "добычу" Седэна.
- Имени его не знаю, - пожал плечами тот, меланхолично закуривая сигарету, к которым пристрастился с недавнего времени. - А все, стоящее вашего внимания, он расскажет и сам. - Он легко пнул светловолосого ногой по ребрам. - Начинай говорить.
Но ничего сказать он не успел. С диким ревом к нам бросился Кай, выхвативший саблю. Однако убить он пытался не самурая в цинохайской куртке, его целью был я. Все вскинули оружие, но я остановил их, подняв салю к бою и махнув левой рукой. Никто не стал вмешиваться в наш поединок.
Кай налетел на меня, широко размахнувшись саблей. Я легко парировал удар, хоть правая рука и болела отчаянно. Короткое движение кистью - и оружие моего противника летит в сторону, гремит сталью по камням мостовой.
- Это чтобы ты не думал, что я не способен постоять за себя, - бросил я ему.
Кая схватили за руки гвардейцы и потащили прочь. Полицейские, стоявшие перед воротами и наводившие на них пушки, недоуменно глядели на эту сцену, но ничего делать не решались.
- Отойдите от ворот! - крикнул я им, направляясь к воротам в сопровождении Кэнсина и Саноскэ. Ёсио и Перри остались там, где стояли, как и Седэн, они допрашивали самурая в цинохайской куртке.
- И что думаешь делать с этой баррикадой? - Я повернулся к Кэнсину с Саноскэ.
- Я, конечно, могу попробовать, - протянул последний, оценивающе глядя на сорванные с петель крепкие дубовые ворота и не слишком аккуратно сложенные за ними обломки столов и стульев (во дворе посольства планировался крупный прием по поводу визита Перри).
- Не говори ерунды, - отмахнулся я. - Можно пальнуть по воротам из пушки, как и собирался Кай.
- Погибнут люди, - мрачно сказал Кэнсин.
- Э-э-эй!!! - неожиданно заорал Саноскэ. - Те, кто внутри! Отойдите подальше от ворот! Мы сейчас по ним из пушки палить будем! Кто не верит - ваше дело! Мы все равно пальнем!!!
Следом неугомонный мастер рукопашного боя обернулся ко мне и спросил:
- Можно? - Сам при этом уже направлялся к пушке, не дожидаясь моего ответа.
Меня так и подмывало сказать "нет", но я удержался и кивнул. Саноскэ уже стоял рядом с пушкой, держа в руках кусок горящей пакли. При помощи пары полицейских он навел жерло пушки на баррикаду перед воротами и прежде чем подпалить фитиль снова заорал, да так, что у меня едва уши не заложило:
- ВАЛИТЕ ОТ ВОРОТ!!! СТРЕЛЯЮ!!!
Во второй раз за сегодня грянул гром, а когда рассеялся дым и осели щепки, на которые разлетелась баррикада, я увидел проход в стене посольства и удивленные лица новых патриотов, пытающихся проморгаться после выстрела. То ли они вняли громогласным советам и попрятались, то ли залп оказался не столь сильным и весь ушел в баррикаду.
- ВАУ!!! - возопил Саноскэ, потрясая куском пакли. - НИЧЕГО СЕБЕ! ЭТО БЫЛО ЧТО-ТО! Я - ОДИН, ВСЮ БАРРИКАДУ!!!
- Довольно, Саноскэ, - оборвал его восторги Кэнсин. - У нас дела внутри.
Юный ронин медленно направился к образовавшемуся на месте ворот пролому, Саноскэ бросил горящую паклю полицейскому и поспешил за ним.
- Кэн-кун, - обратился он к юному ронину, - не трать силы на этих мальчишек. - Саноскэ подбородком указал на парней с белыми повязками на лбу. - Я справлюсь с ними.
Он обошел Кэнсина, опередив на несколько шагов и встретил новых патриотов. Первые из них ожидали, что Саноскэ выхватит оружие и были сильно удивлены, когда он обрушил на них мощь своих кулаков. Остальные движения рукопашника я видел весьма смутно, хоть и следовал за ними с Кэнсином всего в нескольких шагах позади. Саноскэ раздавал удары направо и налево, буквально расшвыривая израненных и усталых "защитников" посольства. Он легко отбивал направленные в него клинки голыми руками, а те что поплоше - и вовсе ломал, казалось, кожа его прочнее любой брони, потому что я могу поклясться, несколько раз его катаны попадали в него, но отскакивали в сторону. Я после специально подобрал пару из таких мечей - на клинках их были характерные кидзу примерно там, где они соприкасались с телом Саноскэ. Лишь один из патриотов после близкого знакомства с кулаками или ногами Саноскэ рискнул попытаться встать на ноги, но я недвусмысленно похлопал его плоскостью клинка сабли по плечу и лукаво подмигнул - мол, не стоит этого делать. Парень оказался смышленый и тут же прекратил бессмысленные потуги.
- Довольно, - оборвал, наконец, потасовку молодой, но властный голос и, раздвигая ряды самураев, вперед выступил молодой буси в кимоно неопределимого (так сильно оно было залито кровью) цвета. - Ты пришел ко мне, Кэнсин? И вижу, что так враг. Определился, наконец, со стороной.
- Я хочу покончить с кровопролитьем, - ответил ронин.
- Если моя смерть поможет, - мрачно бросил его визави, - то давай покончим поскорей. - Он потянул из ножен катану.
Кэнсин слегка сгорбился, как обычно, перед началом схватки, сложив пальцы на рукоятке. Мы с Саноскэ отошли подальше, давая им место для схватки, нашему примеру последовали и новые патриоты, многие из которых начали вполголоса спорить кто победит - их лидер (его звали Такими Сигурэ) или же Самурай-с-крестом. Я ухмыльнулся - Кэнсина помнили и под тем, внушавшим многим ужас прозвищем. Долгая же слава. Надеюсь, сам подобной не удостоюсь.
Первые несколько секунд противники медленно кружили по пространству, примериваясь друг к другу, короткими движениями (даже намеками на движения) провоцируя визави. Первым атаковал Сигурэ - молниеносный выпад катаной, но Кэнсин парировал его, и тут же в лицо ему устремились ножны, сагэо которых патриот обмотал вокруг запястья. Кодзири, изготовленный в форме оскаленной головы дракона, устремился к лицу Кэнсина. Тот сумел уклониться от них лишь в последний миг, а с другой стороны уже летел клинок катаны Сигурэ. Это была весьма своеобразная форма нито-дзюцу, своеобразная, но весьма действенная, следует признать. Кэнсину приходилось сражаться с одним противником "на два фронта" и действия последнего были отлично скоординированы, что делало его более опасным (самураи, по большей части, законченные индивидуалисты и драться с двумя порой куда проще, чем с одним).
Кэнсин едва не упал на землю, уклоняясь от катаны, следом получил ножнами в правый бок, зато сумел парировать клинок, уже летящий ему в лицо. Скрестившись клинки заскрежетали друг о друга, взгляды пересеклись. Оба замерли на мгновение и вновь сорвались. Кэнсин буквально взмыл над землей, занося над головой катану. Сигурэ вскинул ножны, так что кодзири уставился точно в солнечное сплетение юного ронина, готового обрушиться на противника (но врага ли?). Это не остановило Кэнсина, продолжавшего стремительно лететь навстречу ему. Сигурэ не убрал ножны, Кэнсин нанес удар. Юный ронин на минуту повис на ножнах, как тряпичная кукла, после рухнул на землю и подняться сумел лишь опираясь на клинок. Сигурэ отступил на несколько шагов, покачнулся и медленно осел. По лбу его ручьем струилась кровь.
- И закончим на этом! - громогласно заявил я, входя в круг, образованный новыми патриотами. - Как министр внутренней безопасности островов Такамо, я приказываю вам собрать погибших товарищей и в течении ближайших пяти часов покинуть Дзихимэ. В столицу всем вам вход закрыт!