Страница 18 из 29
– И я пойду с тобой.
Джон Грант спал не дольше минуты. Но проснулся он с жуткой болью в голове и с такой же ясной уверенностью: несмотря на боль, он хочет жить.
– К слову сказать, я не чертов англичанин, ясно?
Оба мужчины пригнулись. Вопящие пираты выбежали на площадь. Григорий схватил шотландца за руку и двинулся. Направо.
Ошибка. Он понял это, едва вышел на уличку. Григорий видел вдалеке огни – лампы судов, стоящих у пристани. Эта улица вела прямо к ним.
Сзади раздались крики.
– Вон они! – послышался вопль Станко. – По золотому иперпиру[5] за голову каждого!
– Бежим! – крикнул Григорий.
Оба бросились бежать. В следующую секунду что-то отскочило от стены слева и скользнуло вниз по улице.
– Стрелы. Петляй! – приказал Григорий и метнулся в сторону.
– Что, еще сильнее? – пробормотал Джон Грант.
После излишка aqua vitae он всегда просыпался в язвительном настроении. Влажные камни мостовой, скользкие от переполненных канав, и гладкие подошвы кожаной обуви позаботились о его траектории. Высокий рост лишь ухудшал дело. Грант дергался из стороны в сторону, пытаясь сохранять вертикальное положение, и больше скользил, чем бежал, как мальчишка на коньках.
Он упал, и Григорий, схвативший его за руку, рухнул следом. Там, где они только что были, свистнули стрелы. Судя по воплям сзади, кто-то из стрелков тоже упал.
Позади всех, в верхней точке улички, замерла Лейла. Она посмотрела на скользящих, падающих мужчин, преследуемых и преследователей, и улыбнулась. Однако комическая сторона этого зрелища не отвлекла ее от дела. Лейла вытянула из колчана болт и зажала его в зубах. Затем сняла со спины охотничий арбалет, поставила ногу в стремя, нагнулась, глубоко вздохнула и плавно, тремя пальцами, натянула тетиву. Потом взяла болт, облизала губы, смочила оперение и, выровняв его, уложила болт в паз. Луна была почти полной, так что света хватало. И поскольку буран дул с другой стороны острова, ветер не трогал прямую улицу. Мужчины двигались неровно, то сталкивались, то разлетались. Ей нужно быть осторожной. Лейла не хотела застрелить мужчину своей судьбы.
Она видела, как германец опять упал, слышала крики пиратов – они бежали быстрее, подбирались ближе. Она верила, что Григорий выживет, поскольку видела его в том сне, в своих таблицах. Но никакие мистические прозрения не касались другого – инженера, который мог помешать завоеваниям Мехмеда. Лейла знала только одно: чтобы помочь великому завоеванию, которое принесет ей все, этот человек должен умереть.
Все в руках Аллаха, как всегда. Когда мужчины внизу столкнулись, а потом вновь разделились, она выдохнула только одной слово – «иншалла» – и выстрелила.
Григорий ухватился за германца, англичанина, или кто там он есть, который опять падал, а двое преследователей были уже в двадцати шагах от них. Еще пятеро, включая орущего Станко, отстали от них примерно на столько же.
Торопливо прикинув, что в этом переулке Рагузы его шансы лучше, Григорий перекрестился и выхватил кинжал и фальшион – короткий клинок с тяжелым лезвием, идеальное оружие для узкой улицы. Двое пиратов, проехавшись по мостовой, сбавили темп, из-под их плащей появились изогнутые мечи. Григорий подобрался, думая, какого из них брать первым.
В руку с кинжалом вцепилась чужая рука.
– Дай его мне, – крикнул Джон Грант. – Я им покажу, проклятым мерзавцам… – Нащупывая кинжал Григория, он высоко, как щит, поднял свою кожаную сумку и заорал: – Крейгелахи!
– Отпусти меня!
Григорий выдернул руку, повернулся – слишком поздно, он успел только подставить фальшион под опускающийся клинок. Сталь ударилась в сталь с такой силой, что руку пронзила боль. Второй пират на секунду запоздал, но сейчас уже занес меч. Григорий вскинул руку, прикрывая кинжалом лицо, но знал, что не удержит удар ятагана.
Изогнутое лезвие так и не ударило. В горле пирата открылся второй рот – и извергнул сталь. Арбалетный болт, легко пройдя сквозь шею, ударил во все еще поднятую сумку Гранта и сбил шотландца с ног.
Второй мужчина отступил, рассчитывая отыграть место для замаха. Григорий шагнул следом и сильно ударил изогнутым краем гарды пирату в нос. Тот споткнулся о своего умирающего товарища и упал. Сверху к ним уже подбегали остальные. Но их пыл сыграл с ними дурную шутку. Пытаясь остановиться перед своими упавшими и корчащимися приятелями, первые двое поскользнулись, шлепнулись на мостовую и покатились к растущей куче тел. Оставшаяся часть группы, которую вел Станко, справилась не лучше.
Переулок перегородила стена тел. Это был шанс.
– Пошли! – крикнул Григорий, поднял ошеломленного шотландца, развернул и подтолкнул, заставляя бежать.
Лейла успела перезарядить арбалет и прицелиться, но тут две фигуры свернули за угол. Она опустила оружие, следя, как пираты наконец расцепились, вскочили и бросились следом, оставив лежать случайно убитого ею человека. Она задумалась, не побежать ли за ними, сделать еще один выстрел. Но вся эта свалка уже переполошила жителей Корчулы. Повсюду распахивались двери, люди призывали ночную стражу. Лейле будет трудно объяснить свое оружие, особенно когда они поймут, что она женщина. Пришло время исчезнуть.
Когда вопящие пираты завернули за угол, Лейла прицелилась в небо и нажала на спуск. Пустая трата прекрасного болта, но она не могла достать его, не выстрелив; слишком велико было усилие, должное запустить снаряд, напряжение плетеной тетивы, связывающей ложе и дугу.
Она вернулась на площадь, которую уже заполняли горожане, и пожала плечами. У нее будет и другой шанс прихватить этого германца, если пожелает Аллах. Если же нет…
– Иншалла, – произнесла Лейла, закинула арбалет за спину, накинула сверху плащ и пошла вниз по одной из изогнутых улиц к своему судну.
Григорий оставил свой скиф в кучке таких же рыболовных суденышек, неотличимых друг от друга. Но он сказал рагузанскому капитану повесить на мачту красный фонарь. Этот фонарь и заметил грек, едва выскочил из ворот, ведущих к воде, на причалы.
– Туда! – крикнул он, подталкивая своего спутника в нужную сторону.
Обернувшись, увидел, как их преследователи выскочили из ворот, остановились, заметили двоих мужчин и бросились за ними. Они отстали всего на полторы сотни шагов. Григорий надеялся только, что увесистый кошель, врученный капитану, купит его повиновение. Он приказал держать парус убранным на мачте, весла в уключинах, а само судно – на одном швартовом конце, готовое сразу отчалить.
Они подбежали к лодке. Капитан поднялся им навстречу из-за фальшборта. Григорий с одного взгляда понял, что тот не послушался. Судно держали у причала три швартовых конца, парус лежал свернутым на палубе.
Сзади послышались крики. Оба мужчины торопливо вскарабкались на борт, суденышко качнулось под их весом. Встав понадежнее, Григорий взревел:
– Отчаливай!
Капитан покачал головой.
– Чувствуешь? – Он наклонил голову к ветру: – Знаешь, как говорят: «Бура выходит, ты – нет».
Вместо жаркого гнева Григорий почувствовал внутри холод буры.
– Ты – нет, – сказал он и, припав на колено, уперся рукой в грудь капитана, резко выпрямился и сбросил мужчину за борт. Затем тремя резкими ударами фальшиона перерубил швартовочные концы.
– Греби! – крикнул Григорий, перегнулся через борт и со всей силы оттолкнулся от причала. Судно начало отходить. Грант схватил весла и начал вставлять их в уключины.
Первые двое пиратов добрались до причала и теперь с криками бежали по нему. Прочие не сильно отстали. Закинув руку за плечо, Григорий вытянул свой арбалет, другой рукой потянувшись в колчан на бедре. Затем упер арбалет в палубу, сунул ногу в стремя, натянул тетиву, поднял оружие и вложил болт в паз. Целиться было незачем, да и некогда. Ближайший пират был в трех шагах, когда Григорий нажал на спуск.
Болт отбросил пирата назад, его рука с мечом ударила в лицо второму. Оба растянулись на причале. Грант между тем вставил в уключину одно весло и сейчас сражался с другим. Григорий бросил арбалет, схватил второе весло и упер его в причал. Сильный толчок, и их начало подхватывать течение. Между суденышком и преследователями протянулась полоска воды.
5
Иперпир – византийская золотая монета кон. XI – сер. XIV в.