Еще один год

========== Глава I ==========

Глава I

Несмотря на то, что все прошло так, как я примерно и рассчитывал, схватка с дементорами меня вымотала.

Флитвик ведь говорил, что они могут вернуться — вот они и вернулись, так как жажда мести и причинения страданий одна из немногих эмоций, им доступных. Теоретически, в тот вечер я мог просто аппарировать и не вступать в бой. Да, так можно было сделать, вот только к чему откладывать неизбежное, которое рано или поздно все равно произойдет? Тем более я был готов.

Мой телесный Патронум, сильный и более резвый, показал этим тварям, что они задумали херовую идею. Косатка слушалась изумительно точно и беспрекословно, воспринимая не только взмахи палочки, но и мысли.

Первого, ближайшего дементора, она буквально разорвала на две части. Не давая врагам возможности опомниться, она устремилась к следующему. С ним ей пришлось повозиться. Всё это время я держал щит в виде обычного Патронума, не позволяя третьему дементору подобраться поближе.

И когда косатка наконец закончила, то живой дементор отступил, и как свечка, взмыл в воздух. Его злобный вой медленно затихал вдали.

Я устало перевел дух, опустившись на землю и привалившись спиной к забору. Несмотря на кажущуюся легкость поединка, сил он у меня забрал изрядно. А ведь дело не закончено, сейчас здесь наверняка появится кто-то из Министерства и мне надо будет объясняться.

— Передай Эдуарду Дюпре, что произошло то, о чем мы говорили, и мне нужны его услуги, — я внушил косатке простую мысль, и она растворилась в воздухе, отправляясь к адвокату.

Вот уж не знаю, как телесные Патронумы перемещаются — но явно не по воздуху, как обычные птицы. Скорее они используют собственный аналог аппарации.

Последнее заклинание высосало остатки сил, и на меня резко, как порыв ветра, накатила усталость и апатия.

С безразличным видом я сидел, глубоко дышал и обозревал площадку, на которой чернели и воняли остатки двух дементоров. Ветер на асфальте игрался с обрывком газеты. Пахло какой-то тухлятиной и почему-то жженой резиной. Затем я подтащил к себе пакет с продуктами, который отбросил в сторону перед схваткой, и проверил, все ли с ними в порядке.

Первыми появились авроры. С негромким хлопком аппарации около меня материализовались два человека. Один постарше, скорее всего главный, и один совсем еще молодой парень чуть более двадцати лет. Никого из них я раньше не видел. Впрочем, чему здесь удивляться? С чего я должен знать всех мракоборцев?

Скорее всего, это дежурная смена, прибывшая посмотреть, кто там балуется с сильными заклинаниями.

— Это ты тут колдовал? — старший аврор не выглядел враждебно, хотя голос и звучал резко. Он уже успел заметить мою палочку и вопрос, в общем-то, являлся риторически.

— Ага.

— Расскажи нам парень, что здесь произошло.

Открыв рот, я начал рассказывать, но нас прервали. Появилась косатка, она что-то пропищала, наверняка докладывая о успешном выполнении приказа, а потом пропала.

Двое мужчин недоуменно посмотрели на меня, а я лишь улыбнулся и запустил в небо Люмос Максима. Одним заклинание меньше, одним больше — да какая, к лешему, разница?

Не зная места, где я конкретно нахожусь, Дюпре не мог аппарировать ко мне напрямую. Так что он прыгнул к дому Дурсли, который я ему раньше уже показывал, и сейчас шел «на огонек».

Мракоборцы продолжали осматривать останки чудовищ, когда из вечерней темноты на площадку вышел безукоризненно одетый толстячок, пахнувший дорогим парфюмом. В руке он держал неизменный кожаный чемодан-папку.

Авроры при его появлении подобрались и на рефлексах потянулись за палочками.

— Спокойно, господа, спокойно, — голос Дюпре звучал устало и авторитетно. — Я всего лишь простой адвокат Гарри Поттера.

— Поттера? — старший мракоборец все мигом сообразил и уставился на меня.

— Да, это он и есть, вы удивительно прозорливы, — Дюпре тонко улыбнулся и принялся за дело.

Он начал задавать вопросы, уточняя ситуацию, и с каждым словом лица мракоборцев становились все кислее и кислее. Они сразу поняли, что этот юридический монстр им не по зубам, постарались побыстрее выяснить все интересующие подробности, предупредили, что завтра утром в десять часов меня навестят соответствующие люди из Министерства и ретировались.

— Никаких разговоров, мистер Поттер, — предупредил меня Дюпре. — Я прибуду к вам пораньше, но если министерские окажутся хитрее и появятся до меня у вашего дома, просто тяните время.

— Хорошо, сэр, я так и сделаю.

Мы попрощались около дверей дома Дурсли, до которого Дюпре меня любезно проводил. После этого он кивнул и аппарировал.

Приемным родителям я ничего не рассказал и просто, отдав покупки, отправился в свою комнату. Для порядка Вернон сделал замечание, что я шлялся слишком долго и заставил их всех ждать.

А на утро, после того, как Вернон укатил на работу, к нам первым пришел Эдуард Дюпре. Я представил его Петунии и рассказал, что, собственно говоря, будет происходить.

Она с неудовольствием посмотрела на меня:

— Вот вечно ты во все впутываешься! Что, без этого никак? — а потом вздохнула и предложила адвокату утренний кофе.

В начале одиннадцатого в дверь вновь постучали — властно и громко. Открыв дверь, я был счастлив увидеть Долорес Амбридж, одетую в невероятную салатовую мантию с красным бантом в волосах.

— Ага, Поттер, вы то мне и нужны, — она бесцеремонно прошла во внутрь и остановилась, заметив адвоката.

Дюпре сидел за столом и смотрел на нее с доброй, сердечной улыбкой. Думаю, что примерно так выглядел удав Каа из истории про Маугли, когда он подзывал к себе бандерлогов.

— Что вы здесь делаете? — Амбридж немного пришла в себя, и по тону вопроса я понял, что ранее они пересекались.

— Я адвокат мистера Поттера, — невозмутимо ответил Дюпре, допивая кофе и ставя чашку на стол.

— Адвоката несовершеннолетнему может назначать лишь опекун. А так как у меня нет информации, что Альбус Дамблдор попросил вас оказать подобную услугу, то попрошу покинуть дом, — Амбридж ядовито улыбнулась.

— Адвоката для несовершеннолетнего могут нанять его ближайшие родственники. В том числе это может сделать официальный магический крестный. Вот заверенное заявление от мистера Сириуса Блэка, ознакомьтесь с ним, — Дюпре достал бумажку и поманил к себе Амбридж.

Все это время он демонстративно не вставал со стула, выказывая пренебрежение к даме. И конечно, Амбридж все прекрасно поняла и настроения это ей не добавило. Хотя, глядя на ее жабью улыбочку и приторный, противный голосок, я бы не торопился называть ее дамой.

Следующий час прошел в спокойной, счастливой атмосфере. Амбридж пыталась меня запугать и затравить, угрожая какими-то туманными карами за несанкционированную магию. И про разумную самозащиту она как-то старалась не говорить.

Впрочем, ключевое слово здесь именно «пыталась», ведь присутствие Дюпре не позволило ей претворить в жизнь ничего из задуманного. Да и сам я особого страха не испытывал.

Во время беседы я прислушивался к словам и старался понять намеки и недосказанности. С какого-то времени у меня появилось подозрение, что Амбридж, по большому счету, плевать на меня. Истинная цель ее посещения — Дамблдор и то, как он выполняет обязанности опекуна, почему никак меня не защищает, и почему я постоянно попадаю в неприятности. В общем, мне показалось, что они больше хотят найти повод и создать неприятности для Дамблдора, а не «прессовать» именно меня.

Хм, это следовало обдумать. Неужели Министерство магии в лице Фаджа решилось-таки на какие-то действия против великого светлого волшебника? Понятное дело, Амбридж это ручная собачонка министра, но то, какие вопросы он разрешил ей задавать, наводило на некоторые мысли.

Мне, по большому счету, от того, что я понял, было ни капельки не легче. Серьезные люди вели свои подковёрные игры, а мне отвели незавидную роль пешки. Я мог оказаться зажатым между двумя жерновами. Не перемололи бы…