Страница 46 из 52
В тот день народу в Косом переулке хватало. Маги встречались, что-то покупали, общались и делали десятки важных и нужных дел. Все же, как ни крути, Косой переулок — одно из основных мест для встреч и бесед лондонских магов.
Шуйские оказались очень пунктуальны. И едва большие часы на фасаде Гринготтса показали пятнадцать ноль-ноль, как они появились.
— Добрый день, Мстислав, — я пожал крепкую руку своего русского друга.
— Здравствуй, — он улыбнулся, отвечая на рукопожатие, а потом повернулся к Сириусу. — Позвольте представить моего отца, Семена Шуйского.
Высокий, среднего телосложения мужчина с короткими русыми волосами, небольшой бородкой и задумчивым взглядом серых глаз слегка поклонился. В левой руке он держал кожаный саквояж.
— Мой крестный, Сириус Блэк, — представил я Бродягу, и мужчины пожали друг другу руки.
Когда с официальным знакомством было покончено, все немного расслабились и отошли в сторонку. Русские маги с любопытством осматривались по сторонам. Это не укрылось от Блэка.
— Показать вам Косой переулок или сразу приступим к делу? — спросил он.
— Сначала дело, — твердо ответил старший Шуйский.
— Как будет угодно, — Бродяга, чтобы он ни говорил о ненависти ко всем традициям и различным аристократическим «заморочкам», обладал хорошими манерами. И когда было нужно, он мог о них вспомнить.
Через несколько мгновений мы уже были в особняке на Гриммо-12. Сириус аппарировал Семена, а я — Мстислава.
— Дом древнейших и уважаемых Блэков рад приветствовать гостей, — Кричер встречал нас в прихожей. Выглядел он очень представительно. Было видно, что это уже старый домовик. На нем была надета одежда, которую можно сравнить с туникой, на которой вышит герб Блэков. В общем, Кричер производил впечатление немного нелюдимого, брюзжащего, хорошо вышколенного и бесконечно преданного этому дому мажордома.
Кстати, немного изучив права и обязанности домовиков, я понял, что так просто, как в каноне, едва лишь дав любую вещь, домовику нельзя даровать свободу. Там необходим определенный обряд и что самое важное, добровольная воля мага-хозяина. А то бы действительно выходило непонятно что — Кричер стирал и гладил наши с Бродягой вещи. И что, нам необходимо каждый раз уточнять, «возьми вот эту рубашку, но она не дает тебе свободу, ее надо лишь постирать»?
Сириус повел старшего Шуйского в свой кабинет, а мы с Мстиславом чуть задержались.
— Ничего так, мне нравится, — осмотрев коридор и несколько комнат, резюмировал русский маг. — Мрачновато, конечно, но магия здесь древняя и сильная.
— Дом лет десять стоял практически заброшенный. Видел бы ты, сколько здесь было пылищи и паутины, когда мы с Сириусом сюда заехали.
Оставив Мстислава в гостиной, я отправился за одним из крестражей.
Мстислав парень хороший, но посвящать его в различные детали мне не хотелось. По его виду я понял, что он считал, что так и должно было быть. Он здесь гость, а заказ принимает его отец, поэтому и обид никаких нет.
В кабинет Сириуса я вошел через пару минут. Два мага молча сидели напротив друг друга, разделенные широким столом. Оба они молчали, закинув ногу на ногу, покуривали и неторопливо пускали к потолку колечки.
Бродяга, судя по запаху, курил «Кэптэн Блэк», а Семен предпочитал что-то более изысканное.
— Вот, сэр, это оно, — я поставил на стол коробку и принялся разматывать фольгу.
— О, фольга, — оживился Шуйский. — Похоже, вы используете его как блокиратор? — я кивнул, а он задумчиво добавил: — Необычное решение. Необычное, но эффективное.
— Можете посмотреть, — я закончил, снял с коробки крышку и сделал шаг назад, присев в одно из кресел.
— Так, так, — Семен открыл стоявший у ног саквояж, достал перчатки и надел их на руки. Неторопливо и осторожно он наклонился над коробкой, некоторое время ее осматривал, а потом осторожно опустил руку и достал диадему Когтеврана.
Она была удивительно красивая, изящная, и смотрелась величественно, несмотря на то, что металл потускнел от времени, а камни нуждались в чистке. Свет отразился от одного из сапфиров, бросив блик на дальний угол кабинета.
И вот как такую вещь уничтожить, даже не сделав попытки все исправить?
С крестражами вышла небольшая проблема и я поломал голову, прежде чем нашел нормальное объяснение для Сириуса, откуда у меня все это появилось.
Бродяга ничего не знал про Нагайну и дневник. Да их уже и нет, так что этот вопрос можно оставить в прошлом. Но про другие вещи я был обязан что-то сказать. Конечно, можно все провернуть и без Сириуса, пригласить русских магов в дом, когда крестный в Хогвартсе, но такие вещи без взрослых не решаются. Я бы странно выглядел в глазах русских магов. А так вопросов не возникало — Сириус просто подтвердил, что эта вещица из запасов его семейства. Блэков многие знали и наверняка считали, что у них может найтись и кое-что похуже крестража.
В общем, крестный получил слегка отредактированную, но достаточно правдивую версию — у меня в голове есть крестраж и благодаря ему я чувствую Воландеморта. Вернее не чувствую, а иногда могу ловить отзвук его мыслей, так как он, скорее всего, живой. Так мне удалось понять, что есть и другие крестражи. Один из них находился в Выручай-комнате и его удалось найти — конечно, не сразу. А потом я обнаружил и еще два — медальон и кольцо.
Ну, да, я понимал, что вся история шита белыми нитками и явно притянута за уши. Немного помогало то, что в глазах крестного я был не совсем обычным парнем, со мной постоянно происходило что-то интересное и непонятное, и такая версия «со скрипом», но сработала.
— Я, кажется, начинаю понимать основную проблему, — Семен осторожно положил диадему обратно в коробку. — Позвольте спросить, кто произвел, хм, так сказать вторичные изменения с этим артефактом?
— Сейчас это уже непросто определить, — немного туманно ответил Сириус. — Могу твердо сказать, что ни я, ни мои родители этого не делали.
— Очень варварский и грубый способ, — задумчиво протянул Шуйский. — Так портить уникальную вещь…
— Сэр, вы возьмете этот заказ? — поинтересовался я.
— Да, — твердо, после некоторого раздумья ответил маг. — Это будет интересно, но предупреждаю сразу, быстро управиться я не смогу.
— Примерные сроки? — поинтересовался Блэк.
— Месяц. Минимум.
— Это нас устраивает, — ответил Бродяга, заметив, как я на секунду прикрыл глаза. — Нам нужно ваше молчание, а также доказательства того, что эта пакость в диадеме будет не просто извлечена, но и уничтожена.
— Стандартный договор, — кивнул Шуйский и с ловкостью фокусника извлек из своего саквояжа несколько листов. Это были магические договора на оказание услуг мастером-артефактором. Основной текст там уже набран, и нам оставалось совсем немного — вписать имена заказчика и исполнителя, обозначить проблему, как-то назвать и описать сам артефакт с которым будет производиться работа, а также определиться с гонораром. А гонорар оказался вполне достойным — семьсот галлеонов.
Так же в договоре было прописано, что Шуйский, как исполнитель, гарантирует полную конфиденциальность и анонимность. Вот и все, никакого Непреложного Обета не потребовалось. Такой договор, после того, как его подписали Сириус и Семен, равноценен магической клятве и ни один маг никогда не пойдет на ее нарушение, ибо чревато не только потерей авторитета, но и болезненными магическими откатами. Кстати, нарушение магических клятв одна из причин, по которой семью могут признать Предателями Крови. Вот так-то, и лишь канон утверждал, что за таким уничижительным прозвищем ничего не стоит, а бедных Уизли называют так всего лишь за то, что они любят все магловское и не имеют никаких предубеждений в отношении простых людей.
После того, как один экземпляр подписанного контракта Сириус убрал в свой стол, Шуйский опутал коробку с диадемой какими-то чарами и осторожно поместил ее в свой безразмерный саквояж. Следом там оказался его экземпляр контракта и перчатки.