Страница 35 из 52
Теперь я понял выражение, смысл которого раньше от меня ускользал — «изреченная мысль есть ложь». Это действительно правда! Когда человек пытался описать словами то же яблоко, он неизбежно подбирал не совсем верные слова, что-то опускал, что-то не замечал, привирал или умалчивал. А с мыслью и образами все иначе — четко, ясно, быстро и правдиво.
Правда, тут были и определенные трудности — собеседник сразу чувствовал твой настрой и эмоции, понимал, когда ты не договариваешь или пытаешься обмануть.
Хорошо, что у меня от Луны не было никаких секретов и мне нечего скрывать!
Мы ходили по лесам, снегам, и пустыням, встречали рассветы и закаты, купались в реках и морях, стояли под водопадами и забирались в леса, где верхушки деревьев поднимались выше облаков.
Одно место нам понравилось особо — его нашла Луна, а потом и меня туда привела. Это место находилось в горах, и мы сидели, свесив ноги и борясь с суеверным ужасом, на краю огромного утеса. За утесом мир заканчивался… Или начинался, это уж как посмотреть…
Вокруг нас простиралось величественное, невероятно красивое Мироздание, с мириадами звезд и туманностей. Где-то в условном «низу» раскинулась Бездна, и мы чувствовали, что падать туда можно миллионы лет и тысячи жизней. Сверху шел Свет — непостижимый и зовущий!
От масштабов захватывало дух, ведь каждая сверкающая искорка обозначала свой мир и жизнь, что там бурлила. Временами горизонт пересекали какие-то летающие объекты, там что-то двигалось, появлялись и исчезали планеты. Иногда время летело вскачь, и мы видели, как рождается и умирает звезда. А потом время замирало и один вздох был длинною в Вечность…
Мы посещали города и поселки — в античном, арабском, языческом, средневековом, современном и иных стилях. И везде жили люди. Вернее это были души и духи, тяготеющие к земной, знакомой форме тела, так как мы пока все же не отходили далеко от нашей планеты. Здесь я впервые понял, что со временем, если захочу, то сумею отыскать своих умерших родичей из прошлой жизни.
Мы видели огромные поля и долины, серые и неприглядные, где в полусне бродили опустошённые, ничего вокруг не замечающие, духи.
— Я пока еще не во всем разобралась, но думаю, что это те, кто ничем, кроме потребностей тела, в жизни не интересовались, и те, у кого нет сил очнуться, побороть забывчивость и осознать собственное «я», — рассказывала Луна. — Им невозможно помочь, пока они сами этого не захотят и не поймут, что жизнь после смерти не закончилась, а лишь только началась.
Вот так мифы о реках забвения, такие, как Стикс и Лета, нашли свое зримое подтверждение.
Луна показывала, чему она успела научиться. Она могла менять свой рост — становиться выше деревьев или уменьшаться до размера бабочки. Она могла менять внешность.
— Нравлюсь я тебе такая? — как-то раз она засмеялась и превратилась в жгучую брюнетку с остренькими ушками и длинным пушистым хвостом. И лишь глаза у нее оставались прежними — добрыми и лучистыми.
— Ты нравишься мне любая, — спонтанно ответил я и понял в тот же миг, что говорю чистую правду.
Она показала, что по астралу можно перемешаться быстрее мысли — это самый удобный способ в этом невероятно огромном, практически безграничном мире.
А еще она показала, как умеет летать. Совершенно спокойно Лавгуд просто поднялась в воздух. Ее платье колыхалась на ветру, а солнце (в том месте было солнце) очень соблазнительно просвечивало весь ее юный силуэт, грудь и длинные ноги.
Сам я летать пока так и не научился. Единственно, что у меня начало получаться — это затяжные прыжки. Я разгонялся, подпрыгивал и медленно планировал до земли, успевая преодолеть в воздухе весьма большое расстояние. И все равно, в конце концов, земля притягивала меня к себе.
Чем-то это напоминало кадры кинохроники, когда американцы прыгали по поверхности Луны — если они вообще там были. Хотя у меня получались более длительные и затяжные прыжки.
— Каждая Видящая изначально умеет управлять снами и путешествовать в них, — для девушки все это выглядело естественно и логично. — И она может научить этому искусству близких людей.
— Я вот что не могу понять, — мы лежали на мягком и душистом клевере. Высоко в небе летали птицы, а еще дальше, за облаками, три дальних планеты выстроились в величественную, на половину горизонта, линию. — Почему здесь все так похоже на наш, земной мир? Из чего он вообще состоит? Он материален или нет?
— Скажи, Гарри, а пар материален? — Луна немного поерзала, удобней устраивая голову на моем плече.
— Конечно.
— А воздух или газ имеет свою массу?
— Да.
— А запах? Он что-то весит?
— Пожалуй, что да, — ответил я после некоторой паузы. Как-то мне раньше не приходилось задумываться о том, сколько весит или какова масса запаха.
— Так и здесь. Астральная материя материальна, но она более тонкая и разреженная. И здесь все именно из нее. На Земле все состоит из земной, грубой и тяжелой материи, а здесь из астральной. Выше материя становится ещё более тонкой и легкой.
— Ну, допустим, — я сорвал травинку и зажал её зубами. — Но почему здесь все так похоже на Землю?
— Потому что все здесь формируют те, кто жил или будет жить на Земле, — Луна на миг задумалась. — Я, конечно, не очень глубоко понимаю все эти нюансы, но здесь действует закон подобия. Духам комфортно и привычно находиться в знакомой, привычной обстановке. К тому же здесь полно мест, совсем не похожих на Землю. Я тебе их покажу.
И она показала — летающие острова и огромных парящих животных, которых можно было сравнить с китами. Вот только каждый из них был больше футбольного стадиона.
Мы видели лестницы, уходящие в небеса, радугу, которая выглядела как дорога, и ее дальний край терялся в другом мире. Мы посетили места, где огонь горел прямо в воздухе, а снег падал снизу вверх. Как-то раз мы оказались среди Говорящих Камней, а потом побеседовали с живым гейзером. Про деревья и говорить не приходилось — многие из них были вполне разумны, хоть и не так, как человек, а по-другому.
Мы побывали с ней во многих местах — удивительных и чудесных. Посетили Мир Покоя — где было тихо и очень хорошо. Казалось, там, на шелковистой траве можно лежать целую вечность, и наслаждаться вселенским покоем.
А еще был мир вечной Зимы, Лета, Осени и Весны… Был мир коралловых рифов и их разумных обитателей, похожих на морских звезд. Много чего было и есть…
Кое-что я не понял, кое-что забыл и не заметил, но, тем не менее, осознал главное — астральный мир это такой же реальный мир, как и земной. И здесь живут духи. Иногда они проживают в городах или деревнях. Здесь они трудятся, учатся, исследуют мир и себя. Некоторые предпочитают отшельничать или путешествовать. Есть ярко выраженные одиночки, есть и те, кто тяготеет к коллективу и не представляет жизни вне его. Кто-то готовится к новому рождению на Землю, кто-то учит других, а некоторые уже готовы перейти дальше в более высокие сферы.
Удивительно, но многое из того, что говорил Флитвик, находило свое подтверждение.
Все эти путешествия и открытия занимали немало времени, но по ощущениям, ночь, проведенная во сне, равнялась нескольким дневным суткам. Используя эту особенность, нам удавалось многое успевать.
Мы посетили матч по квиддичу. На трибуне сели одной большой компанией — все наши из Хогвартса, ребята из Дурмстранга и несколько человек из местных. Среди них находился Глеб Дворцов и Оёгир Гантимуров. За последнее время я неплохо подружился с Глебом — у нас, как оказалось, есть много общего, и он так же делал акцент на боевую магию. А вот с Оёгиром мы сошлись на почве Шаманизма. Меня интересовали практические вопросы взаимодействия с существами и духами с других планов Мироздания, и та цена, которую за это платил маг. А Гантимурова, как шамана, интересовало все, что связано с увеличением магического потенциала и силы мага.
С этими ребятами мы друзьями пока не стали, но отношения завязались неплохие.