Жертвоприношение

— Меня это конечно бесит, но пока нет на тебя времени, — добавил он, выводя меня из бара. — И, если честно, я не думал, что ты осмелишься на звонок. Прекращай уже удивлять, а то еще и правда влюблюсь. Потом не обижайся.

— Уже влюбился, — осмелев, хмыкнула я и невольно дернулась, когда еретик глянул на меня крайне враждебно.

— Ты мне это брось, Кэтти. А то мало ли моя рука сорвется. А ты еще пригодишься для ритуала.

— Что? — я остановилась посреди улицы. — Хочешь сказать, поэтому я все еще жива? Ты отведешь меня к тем психам?

— А чем тебе не компания, Кэт? Ты же любишь психов, — самодовольно проговорил Паркер и поволок меня дальше, а когда я снова шарахнулась от него, злобно шикнул, дернул к себе и перенес обратно к тому дому, в котором мы ночевали.

— Да отвали ты! — начав злиться, отбрыкнулась я, и Кай отпустил, при этом еще и бросив мне в спину:

— Если не успокоишься и не перестанешь меня бесить, свяжу на сутки. Лучше уймись.

Но когда я уже раскрыла рот, чтобы нагрубить ему, тот вдруг стремительно приблизился и заулыбался так, как будто что-то придумал.

— Ох, милая Кэтти, а может мне заткнуть тебя по-другому? Что скажешь? — забормотал он, почти касаясь своими губами моих, и я остолбенела, вспомнив то, что происходило вчера, и если сейчас позволю вымолвить себе хоть слово, он точно повторит. Знает ведь, что таким он мне совсем не нравится, понимает, что пугает меня своей жестокостью. — Вижу, тебе совсем не хочется быть поверженной. Снова. Не хочется, Кэт? — он провел пальцами по моей шее, а сам уставился в глаза. Мне стало страшно. Я кивнула в ответ, что означало: да, не хочется. На это Кай приятно улыбнулся, молча и неопределенно поглаживая кончиками пальцев будто вспыхнувшую изнутри кожу, и наконец отодвинулся, разводя руками и говоря. — Это очень просто, Кэт, напугать тебя проще простого. Не нарывайся.

А я и не собиралась этого делать. Передернув плечами, я пошла в дом.

***

— Ну, и что тебе сказала Кэролайн? — поинтересовался еретик, сидя на кухонном столе, а ноги поставив на ближайший стул, и плавно замахнулся бейсбольной битой, которую вертел в руках, при этом издал звук, что-то вроде: «Фу-у-ух», и я, не выдержав, закатила глаза.

Я сидела на полу у двери и спокойно нарезала яблоко, от безделья раскладывая дольки на тарелке.

— Ты же слышал, — проворчала я, не прерывая своего занятия.

— И что? Я, может, пытаюсь завести с тобой разговор?

— Ладно, давай поговорим, — посмотрела я на Кая. — Только это не очень приятно делать, когда в твоих руках бита.

— Тебе было бы не очень приятно, если бы я держал в руках твою селезенку или сердце, а так — ерунда, — вполне серьезно ответил Паркер, и добавил, протянув биту ко мне и поддев ею мой подбородок так, что я уставилась на еретика неотрывно. — Ты ведь не боялась меня раньше, Кэтти, а сейчас что? С каких это пор ты стала нуждаться в помощи своих подруг?

— С тех самых, когда ты лишил себя эмоций. И не бояться тебя просто невозможно. Более непредсказуемых людей я еще не встречала.

— Оу, как здорово. Ты посмотри, я единственный в своем роде и первый такой у тебя, — снова «включил» шута Кай. — Это лестно. Отмечу этот день в календаре. Пусть радует меня, а то скукота, хотя бы появится повод повеселиться. Ах да, мне же совсем не нужен повод, чтобы свернуть кому-нибудь шею, верно, — и на лице Паркера появилась искусственная грусть.

Я отдернула голову, и Паркер перестал махать перед моим носом этой дурацкой битой, которой раздражал меня и пугал.

— Ой, Кэтти, будь проще. Перестань хмуриться по любому поводу. Я вообще тебя не понимаю: как ты сама с собой уживаешься? Такая зануда.

— Ну не быть же такой, как ты, — невольно рявкнула я. — Только и ржешь над всеми. Причем повода тебе не надо вообще, тебе никогда не нужен повод.

И в подтверждение моих слов Кай рассмеялся, опустив голову, а я лишь закатила глаза и отвернулась, но сама тут же принялась хихикать в ответ, поскольку удержаться было просто невозможно. Уж слишком заразительно хохотал Паркер.

— Вот теперь совсем другое дело, — сказал он. Я посмотрела на Кая, который с улыбкой изучал мое лицо, все так же холодно, однако с каким-то «спортивным» интересом. — Понимала бы мой юмор, стала моей девушкой, а так… пф… слабовата.

Гад. Все испортил. А могли просто посмеяться и замолчать. Но нет, Паркер обожает портить настроение. Хотя тут удивляться нечему.

— Ладно, можешь больше не переживать насчет своего звонка подружке, я все равно скоро отдам тебя еретикам. Они принесут тебя в жертву, объединят силы, а я заберу это все себе.

— Отлично, — тихо пробурчала я и отвернулась.

Пусть говорит, что угодно, я уже не сомневаюсь в странных чувствах Паркера ко мне, это очевидно, хотя он и злится, когда я говорю ему об этом, что лишний раз подтверждает мои догадки.

***

Я почти уснула, долго проторчав на кухне, и моя голова безвольно свесилась набок, в то время как я витала где-то между сном и явью. Я вроде бы осознавала, что нахожусь с Паркером в чужом доме, но все равно расслабилась и задремала.

— Бонни, не смей пудрить мне мозги, — вдруг будто сквозь дымку донеслось до меня, и в долю секунды я сообразила, что Кай говорит по телефону с Беннет. Я встрепенулась и ошалело огляделась по сторонам, прислушиваясь и силясь понять, где находится Паркер.

— Ты о чем вообще? — на этот раз голос Кая раздался прямо за дверью кухни, и он тут же оказался рядом со мной. Покосившись на меня, он присел на край стола. — Да что ты, а я думал, у тебя со мной нет никаких общих дел. Да? Оу, прости, я как-то подзабыл о вашей дружбе с Кэтлин. Что? Нет, мертва. Да ладно тебе, не ори, жива она. Пока что, — Кай в упор уставился на меня. — Ну, немного потрепана, совсем чуть-чуть. Есть парочка синяков. Но это она сама виновата. Нельзя же переспать с вампиром и остаться целехонькой. Что, Бонни, молчишь, не нравится такой поворот? А вот все именно так: твоя подружка с благоговением отдается мне и, поверь, о вас она в этот момент точно не думает…

Я поморщилась от наглости, самонадеянности и безразличия еретика, который смотрел на меня пристально и без крупицы стыда.

— Нет, дорогая, я не дам тебе поговорить с ней, — продолжил Кай. — Ты мне объясни вот что: зачем звонить, если не знаешь, что говорить и как меня выманить?

Потом Паркер замолчал на несколько долгих минут, внимательно слушая Бонни, и я поняла, наблюдая за его лицом, что моя подруга явно что-то придумала. Меня начало колотить от той надежды, которая захлестнула, согревая все внутри. Я подтянула колени к груди и принялась покусывать ногти на дрожащих руках, дико волнуясь и боясь даже предположить, что же там такое говорит Беннет.

Наконец Кай усмехнулся, вытянув ноги, провел ладонью по своей футболке, почесывая живот, и ответил:

— Что ж, я приду. Но один. Кэт останется здесь. Я ее скрою заклинанием, и если ты решишь меня убить, она никогда не вернется. Ты же знаешь, Бон, я питаю особую страсть к такого рода заклинаниям. Так что не чуди там. Мы договорились? Славно. До встречи.

Кай отложил сотовый на стол и сцепил пальцы рук, вздыхая и явно размышляя, что придумать для меня.

Я ждала. Он присел передо мной на корточки и погладил меня тыльной стороной ладони по щеке, от чего я растерялась, но в глазах еретика так и не увидела ничего нового.

— Что я не люблю больше всего на свете, Кэт? — спросил он спокойно. — Ну же, говори, не бойся.

— Наверное… предательство и ложь, — нерешительно выдавила я.

— Верно, — кивнул Кай и добавил мягко и уверенно, будто доносил до меня истину в последней инстанции. — Поэтому я отрежу кусочек твоей печени, если ты посмеешь сделать то, что я не люблю. Понимаешь меня, малышка? — спросил притворно-участливо. — Жди здесь и не выходи из дома, — и повторил с натиском, в упор глядя мне в глаза. — Жди меня здесь. И даже если за тобой придут, ты будешь ждать меня здесь и не сможешь выйти, пока я не вернусь.