Страница 67 из 104
— С чего ты взяла, что меня волнует Стайлс? — вырвала я свою руку из пальцев подруги и отвернулась, тут же поднявшись, чтобы она не заметила моего беспокойства.
Послышался вздох, а после подруга сказала:
— Я не слепая, Дженни. Ты так изменилась. У тебя глаза потухли. После встреч со Стайлсом ты всегда была взбудоражена, как-то по-особому взвинчена.
— Он делал мне больно, Хейли! — резко развернувшись, выкрикнула я, совсем позабыв о матери и тете, что были в соседней комнате. — Боже… — я прикрыла глаза, подумав, что они могли услышать меня. — Хейли, эти люди, ты сама знаешь, они причинили нам много вреда. Я едва не потеряла мать, едва не прыгнула… — прикусив губу, я виновато уставилась на Стоун, сканирующую меня потемневшими глазами. Она ждала пояснений. Я присела на кровать и принялась ковырять свои пальцы, а потом проговорила: — Я не собиралась, не хотела… То есть да, я притащилась на мост. Они приехали следом… Стайлс, он перебрался через перила и встал рядом со мной… — я не мигая смотрела перед собой, вспоминая, как все было, вспоминая глаза Гарри. Мне следовало забыть их блеск, но никак не выходило, слишком чокнутый человек, слишком много себе позволял, был слишком открыт и заперт внутри себя одновременно. Меня это ломало и тревожило. — Он сказал, что покажет мне как надо это сделать. И, знаешь, он солгал, что не хотел прыгать. Он хотел, Хейли, — я посмотрела на подругу, вымученно улыбаясь. — Я причинила ему не меньшую боль своими обвинениями. Даже не разобралась, защищала Зейна, а на деле… Мне жаль, Хейли, ты не представляешь, как мне жаль, что я наговорила Стайлсу гадостей, мне жаль, что он застал меня на том мосту. И, поверь, мне ужасно жаль, что он собирался прыгнуть. Я не должна сопереживать ему…
Стоун сканировала меня внимательным взглядом.
— Джен, — позвала она тихо, — мы ведь проходили это в университете. Этот тип взаимоотношений — мучитель-жертва, это плохо и неправильно. У тебя искаженное представление о Гарри.
Я пожала плечами.
— Мне кажется, для синдрома прошло мало времени, и я к тому же не ощущала себя заточенной. Мне даже было легче от того, что я одна в той спальне. Если бы Стайлс запер меня в кромешной темноте, это было бы совсем другое дело. Я тоже пыталась разобраться во всем этом. Но нет, Хейли, я просто сожалею, что у него такое прошлое. Никто не заслуживает таких потерь, ты ведь сама это понимаешь.
Подруга молчала. Я видела, что она думает над моими словами. Я и сама задумалась, не понимая, кто из нас все же прав. Но, не став углубляться в эту тему, я спокойно принялась просматривать остальные открытки, искренне посмеявшись над забавным посланием Джонни Крэйга. Этот парень всегда найдет причину повеселиться.
Оу, да, к слову говоря, Коллинза уволили. Причем с жутким скандалом, а следом за ним пошел и директор. Я, в некоторой степени, была благодарна Стайлсу, ведь не переговори он тогда с Коллинзом по телефону, то неизвестно чем бы все это закончилось.
Остаток вечера подруга была молчалива. Мы навели с ней порядок в комнате и вскоре, попрощавшись с Мэйди и моей матерью, обе покинули квартиру.
— Что ты решила насчет завтра? — спросила Хейли, когда мы остановились у моего дома.
Я немного помолчала, держа в руках пакет, в котором лежали открытки и коробка с платьем. Подарки были подарены сегодня, потому что я знала, у меня будет насыщенное двадцать пятое декабря, и я наверняка даже не загляну к маме.
— Я поеду с Луисом на этот вечер, — жутко сомневаясь в правильности своих действий, ответила я. — Только вот не знаю, откуда я возьму столько денег на салон. Нужно привести себя в порядок.
— Пф… не проблема. Увидимся завтра. Я помогу тебе. Поедем в Бостон, — и чмокнув меня в щеку, подруга развернулась уйти, на ходу добавляя: — Жди меня в десять у себя. Не спи долго.
— Ладно, — рассеянно проговорила я, про себя подумав, что после случившего с Хейли, она все равно выглядела хорошо. Даже лучше меня, будто не ее избили, а меня. Но сама Стоун не волновалась по этому поводу. Меня пугало такое беззаботное отношение ко всему тому мраку, в котором мы оказались. Хейли так легко перенесла случившееся, что я не понимала, то ли у нее настолько крепкая психика, то ли она просто умело маскирует свою боль. Так странно. — Спокойной ночи, — уже в пустоту темной улицы прошептала я и поплелась к дому.
Уснуть удалось с большим трудом. Мягкий оранжевый свет гирлянды, что висела на стене над изголовьем кровати, способствовал тому, чтобы погрузиться в мечты и воспоминания. Я много думала. Очень много. И даже когда на часах уже было что-то около двух, я еще не спала. Утро обещало стать тяжелым.
***
Так и случилось. У меня болела голова. Я долго топталась по кухне, после позавтракала хлопьями с молоком, оделась и, как раз когда позвонила подруга, уже спускалась вниз.
Стоит ли говорить, где нас носило весь день? Салоны, поиски подходящего пальто или накидки, белье. Мама дорогая, я чуть не умерла от цен на Victoria’s Secret, потому, сильно заспорив с Хейли, я выбрала самый недорогой комплект черного цвета, бубня, что никто его все равно не увидит, и на это Стоун проговорила безапелляционным тоном: «Да какая разница? Ты должна быть ничем не хуже других женщин на этой вечеринке. Как только сознаешь, насколько ты крута, и окружающие тут же это почувствуют».
В салоне привели в порядок мою кожу чертовым воском — ненавижу эти процедуры, — а после, когда мне делали маникюр, я наблюдала за пританцовывающей Хейли под заводной трек Fall Out Boy и сама начала невольно улыбаться. Состояние улучшилось после легкого ланча и вкуснейшего капучино. Тратить последние деньги на пальто я не стала и уговорила Хейли одолжить мне ее светлую шубку. Она жадничала. Туфли от именитого бренда не жадничала одолжить, а за шубу готова была вцепиться мне в глотку. Я ее понимала, вещь была качественной и дорогой, к тому же действительно подходила вот для таких вечеринок. Стоун ни разу ее не надела, собственно, как и туфли — тоже пока не было повода. Но сейчас я буквально умоляла дать мне шубку-накидку, на что подруга в итоге, пригрозив мне смертью, согласилась.
Я одно поняла, приехав, наконец, домой — подобные тусовки мне не по карману. Это слишком дорогое удовольствие. Я исчерпала лимит своих расходов. Единственное, о чем я не жалела, так это о потраченных деньгах на салон. Мне давно хотелось почувствовать этот уход на себе. Теперь я словно светилась изнутри. Кожа после восковых полосок уже не пылала. Мне было приятно во всем теле, будто сладкая истома. Вымытые и напитанные масками волосы переливались бликами, к тому же мне немного подкрасили корни, оставив кончики светлее на пару тонов.
До восьми часов вечера, именно так и было прописано время проведения бала, оставалось еще четыре часа. Вскоре пришла Хейли, принеся с собой туфли-лодочки и накидку. И вот тут мне стало окончательно страшно. Я вдруг запаниковала и начала лепетать подруге, что не пойду на этот вечер, ведь я ни черта там не знаю. Я никого там не знаю. Что если нужно придерживаться какого-то этикета и все такое?
— Святые угодники! — закатила глаза Стоун и вскинула руки к небу в забавном театральном жесте. — Не дайте мне ее убить, — и подруга перевела раздраженный взгляд на меня. — Иди и одевайся. Живо. Я хочу увидеть тебя в платье, чтобы прикинуть, какой подойдет макияж. Серьги есть?
Я замерла на месте, вдруг вспомнив о подарке папы, который хранила десять лет. Он подарил мне те маленькие сережки на день рождения, прислал посылкой. Я надевала их на школьный выпускной. Мне кажется, они должны подойти.
Я молча вынула из нижнего ящика стола черную коробочку и протянула ее подруге, говоря:
— Взгляни, они вроде бы ничего.
Стоун долго вертела в пальцах маленькие ювелирные изделия из белого золота, а после, кивнув, сказала, как истинный мастер своего дела:
— Подойдут. Красивые и смотрятся недешево.
— Ну само собой, — рассмеялась я. — Папа тогда еще дарил мне подарки и, как правило, они были дорогими.