Черная бабочка

— Почему ты так разозлился? — это меня страшно волновало. — Если бы тебе было плевать…

Я не стала продолжать, потому что Стайлс повернулся ко мне. Наши взгляды пересеклись. Я не умерла в этот момент. Я просто сдохла. Полностью. Мысленно упала замертво.

Выражение сейчас таких темно-зеленых глаз парня говорило само за себя. Он, не мигая, смотрел на меня, пока я не отвернулась, не вынеся всего того, что увидела. До отвратительного много эмоций. Почему он такой? Почему Гарри не может быть более спокойным? Откуда в его глазах столько всего? Он настолько многогранен, что я никогда не могу предположить, с какой стороны он мне откроется в следующий миг.

— Я не хочу, — сказал он, откидывая голову назад и закрывая глаза, — пугать тебя. Я все эти недели искал выход из этого дерьма. Я боялся, что не успею. Зейн сейчас сам по себе. Я знаю. Но кто-то против нас всех. Энди чист. Луи чист… Я не могу отпустить тебя. Зейн, знаешь, промолчал, когда я ткнул ему эти фотографии. Он молчал и смотрел мне в глаза. Я мог убить его в тот момент. Как думаешь, почему он так зол на тебя? — Я снова смотрела на Гарри. — Да, из-за нас, Дженни. Ты изрядно всех разозлила. Малику плевать, конечно, но даже он шокирован тем, что ты спала со мной.

«Спала со мной», — прозвучало сухо. Это больно, если честно. Как лезвием по сердцу.

— Я не хочу о нем слышать… прошу тебя…

— Да. Конечно. Конечно, ты не хочешь, — и неожиданно: — Знаешь, когда сделаны фото?

Я облизнула пересохшие губы.

— Когда?

Гарри встал и подошел к двери.

— На следующую ночь, после той, что мы провели в этом доме.

***

Минуты вполне способны превратиться в вечное тиканье часов. Мысли могут больше не биться в голове. Все может остановиться и замереть. Да. Но только если ты сидишь на полу у балкона в той спальне и видишь перед собой лишь размытый образ парня, который дарил тебе свою искреннюю улыбку, а сейчас он снова какой-то жуткий и чужой…

Ночью, когда я уже забралась на кровать, пришел он. Лег, как раньше, за моей спиной, выдохнул, ничего не сказал.

Раньше я боялась. Теперь мои чувства можно было отнести к разряду полнейшего отчаяния. Я хотела поговорить с ним, но не могла представить, как он отреагирует. И уже ближе к полуночи мои мысли четко распределили дальнейшие действия, а Гарри крепко спал.

Я выползла из-под одеяла, присела, не дыша, и осторожно оглянулась через плечо.

Гарри не шелохнулся. На тумбочке с его стороны лежал пистолет. Я смотрела на оружие во все глаза. Сердце ухало и ухало, а звон в ушах не давал нормально ориентироваться в пространстве темной комнаты.

В доме было тихо. Я потеряла несколько долгих минут, стоя у кровати и глядя на Стайлса. В эту ночь его что-то тревожило. Он спал, нахмурившись, чуточку приоткрыв рот, волосы на висках сбились от того, что были влажными. Гарри пугал своим видом. Казалось, у него жар или лихорадка, но, на самом деле, он вообще не шевелился. Просто лежал на спине, согнув в колене ногу и свесив одну руку с края кровати.

Я взяла пистолет. Пальцы подводили, я могла уронить его, и тогда Стайлс мокрого места от меня не оставит. Потому я поспешила бросить оружие на кровать, подхватила свои ботинки и подошла к двери.

Меня поразило то, что она была не заперта. Гарри… доверял мне?

Весь дом дышал ночной тишиной.

Знаю, что здесь были все ребята Стайлса. Ну, я имею в виду его компанию. Даже Сэмми остался на ночь. Поэтому да, черт возьми, я рисковала буквально собственной головой.

Вниз я спустилась беспрепятственно. Но вот входная дверь была на замке. Нервничая и трясясь, я только сейчас начала понимать, что мне все равно не выпутаться. Гарри все равно придет за мной. Как это было всегда. Но, не желая делать ход назад, я юркнула в сторону кухни и тут же прижалась спиной к стене, потому что у холодильника стояла высокая фигура, и это был Энди. Он пил молоко из большой бутыли, а я во все глаза таращилась в стену напротив, лихорадочно соображая, куда мне спрятаться, ведь я прямо в дверном проеме.

Когда парень наклонился к приоткрытому холодильнику, чтобы вернуть бутыль на место, и это был мой единственный шанс, я сиганула к запасной двери и замерла за углом, который был узким, но я надеялась, что Энди не заметит меня в темноте.

Он громко икнул, постоял на месте, и я прикрыла от страха глаза, подумав, а не меня ли он увидел, но, к моему облегчению, Бауэр вскоре поплелся к двери и покинул кухню.

Я стояла, не двигаясь и почти не дыша еще несколько минут, а потом осторожно повернула ручку и открыла дверь. Холодный воздух отрезвил меня, когда я, все еще ошеломленная тем, что двери в доме не заперты, встала на пороге, обуваясь.

Куда дальше?

На мне всего-ничего одежды. Как тогда…

Я это уже проходила, черт, вот же совсем не везет. Зима — не лучшее время для пробежки в джинсах и кофточке. Да, я не раздевалась, так и лежала.

Стайлс разве что чистое белье приносил, остальное было все то же, так что я мечтала сменить эту одежду.

Я побрела в неизвестном направлении.

Тело околело, как только я оказалась на улице, но я шла так же, никуда не спеша, зная, что он найдет меня.

Это было страшно. Честно. Словно кто-то включил на повтор.

Я шла и шла, и шла…

Шла до тех пор, пока легкие не стали гореть огнем от ледяного ветра, пока в висках не началась болезненная пульсация, а узкая дорога показалась черной длинной змеей, которая вот-вот обовьется вокруг моих ног. Я сбавила скорость и, согнувшись от холода и боли, встала на месте. Было так холодно, что сводило скулы. Я стояла на дороге, когда сзади послышался звук двигателя. Я не шелохнулась.

Вылетевшая из-за поворота машина резко затормозила, визгом прорезав ночное безмолвие.

Хлопнула дверца, и он встал позади меня. Я сбросила его руку, когда она легла на мое плечо. Все такое молчаливое, на грани срыва, но мы молчали.

Я обернулась, уставившись ему в глаза в резком свете фар.

— Гарри, хватит, — произнесла я твердо.

Он смотрел на меня все так же молча. Я невольно сглотнула от его вида. Ему было очевидно плохо.

— Гарри, пожалуйста…

Стайлс резко отвернулся, отошел от меня, уперся руками в бедра и опустил голову. И я услышала:

— Не могу поверить… Не могу поверить. Неужели это я? — обернулся и развел руками. — Бегаю тут за тобой, чтобы ты снова и снова попадалась в руки уродов… А знаешь, я устал. Нет, серьезно, — кивнул Стайлс, подтверждая свои слова, — сам понимаю, что виноват перед тобой, затеял все это, не думая о последствиях. Но я хочу, чтобы ты решила для себя, как поступить. Я больше не стану тебя искать. Это гребаная привычка, черт возьми…

Он вернулся к машине, громко хлопнул дверцей.

Я осталась стоять на ледяном ветру. И Гарри, посидев немного, снова высунулся из машины, рыкнув:

— Решай.

Я покачала головой, стискивая зубы. Я очень хотела, чтобы Гарри подошел, и мы нормально поговорили. Я так хотела все прояснить, но слова застревали в глотке.

Когда Стайлс, остыв, вновь вернулся ко мне, я вся подобралась, ожидая чего угодно, но только не этой тяжелой холодности, с которой он выплюнул:

— Что же ты не пристрелила меня?

— Не пристрелила, — подтвердила я.

— Почему?

Я не могла оторваться от его лица. Он был слишком страшен в этот момент и буквально пришивал к себе мой взгляд.

— Не могу… — только и прошептала я.

Гарри кивнул и вновь повисла тишина. Он не давал мне шанса уйти, но больше действительно не держал. Ему было все равно.

***

Я не умею быть другой. Я могу либо любить, либо оставаться равнодушной. Но только с Гарри я узнала, что такое ненависть. Узнала, как она может прожигать. Мне было плохо без него. Но я не позволяла себе даже в уме произнести его имя.

— Дженни, — дверь в комнату открылась так громко и неожиданно, что я дернулась, тут же уставившись в лицо Луи. Он был бледен и с испариной на лбу. — Джен, у нас тут полное дерьмо.