Острова луны

– Это было омертвение. – На Арноху вдруг накатила дурнота, вытягивающая все силы, телесные и душевные, даже ту малость нервного ресурса, что требовалась для заикания. – Омертвение пространства, от слова «мертвый». Вы понимаете? – Антуан кивнул. – А началось оно потому, что ваш отец и Диймар Шепот убили волка. То есть того парня, Рудо Наваса. Он был волком-оборотнем. А я… – Арно почувствовал, что откуда-то изнутри его начинает бить крупная дрожь. До человеческого разума начало медленно, по капельке, словно щадяще, доходить содеянное. – Я уб-убил вашего отца, Антуан, – выдохнул он, борясь с желанием сесть прямо на снег и свернуться в улитку, так нестерпимо худо ему стало.

Он кое-как заставил себя поднять глаза и взглянуть на собеседника. Антуан Абеляр устало потер лоб.

– Я чувствую что-то странное, – признался он, – я понимаю, что моего отца нет в живых и мне горько от этого. Но я совсем не понимаю… нет, не чувствую, что вы… вы тому причиной, Арно. Напротив, я ясно, даже слишком ясно вижу, что эта смерть лишь звено в цепи последовательных событий, логичных и неумолимых. Он убил того мальчика, Рудо. И собирался сделать что-то страшное с другими детьми. Вы остановили его, как смогли, потому что такова ваша природа.

– Потому что они мои друзья. – Арноха сам не понял, возразил он Антуану или согласился с ним.

– И это тоже. – Абеляр закашлялся и как-то нахохлился. – Арно, простите, а это омертвение, оно опасно, скажем так, на расстоянии?

– Как – так? – Очень странный вопрос, хотя бы потому, что ответ на него был совершенно очевиден. – Мы же с вами сейчас на расстоянии. И вроде живые. Значит, не опасно.

– То есть вот из-за этого мне не стоит волноваться? – Писатель, морщась, будто от боли, вынул вторую руку из кармана.

И Арноха почувствовал, как волосы на затылке зашевелились и даже дыбом встали. По кисти Антуана расползалось синевато-серое пятно. Как будто рука каменела и тут же покрывалась трещинами. Пока что это пятно было совсем небольшим. От перепонки между большим и указательным пальцем узкий овал тянулся к запястью, на котором остановились, омертвев, часы, всего пару минут указавшие наступление Нового года.

Антуан внимательно всмотрелся в лицо Арно. Что он там увидел – черт его знает. Но он совсем сник.

– Зря я сопротивлялся, когда вы потащили меня оттуда, – с сожалением сказал он. – Это… можно исправить?

– Не знаю, – искренне ответил Арно. И так же искренне добавил: – Но я собираюсь это выяснить в самое ближайшее время.

– Это и есть… омертвение? – Писатель прекрасно говорил по-русски, но на новом слове чуточку споткнулся.

– Д-да, – ненавидя свое вернувшееся заикание, выдавил Арно и, вдохнув поглубже, продолжил: – С ним можно жить, даже довольно долго. Только, простите, не очень хорошо. Но я… я должен найти способ это исправить. А пока что давайте устроим вас отдохнуть. И согреться.

К счастью, смартфон работал. Потому что, пока Карина и Рудо играли в символик, Арно запустил инверсара для всей их, в очередной раз влипшей… вмокшей в неприятности техники. И Кира ответил сразу.

– Пацан!!! – заорал он в трубку. – С наступившим! Ты где?

– Здесь, – брякнул Арно, – в смысле, в Крылаткином тупике на улице торчу.

– Торчи! – коротко рыкнула трубка. – Жди. Сейчас. Буду.

И появился буквально через секунду вместе с Лелей. Просто вышли из заснеженного леса эдакие безумные милитаризованные Дед Мороз и Снегурочка в зимнем камуфляже.

– Ого, вы быстро! – удивился Арно. – Тут что, глубинный коридор есть?

Вместо ответа Кира сгреб своего недавнего воспитанника в охапку – у того аж ребра затрещали.

– Коридор есть, – ответила вместо него Леля. – Но не в нем дело, мы не оттуда.

– Тут были, – подтвердил Кира, выпуская Арноху. – Искали. – Он напрягся, вдохнул-выдохнул и продолжил почти нормально: – В дом не пройти. А надо. Потому что Евгения пропала.

– Как – пропала? – удивился Арно.

– Вот так, – пожала плечами Леля. – Должна была отправить печенье в «Дом Марко», а потом прийти сама, у нее там с Рудо что-то не срослось. То ли он по работе умотал, то ли поссорились, я не вникала. Факт, что мы ее ждали, а она не пришла. Чисто теоретически она может быть в доме, но нам туда не пройти.

– Эффект логова, – пояснил Кира и без того очевидный факт.

А Леля продолжила:

– На звонки не отвечает, ни по телефону, ни в скайпе. А самое плохое, что…

– Так. – Кира слегка обнял ее за талию. – Дальше я. Запах. Тут были волки. Не ликантропы. Оборотни. И Евгения тоже. Была здесь. След ведет туда. – Он махнул свободной рукой в сторону леса, примерно туда, откуда они с Лелей появились минуту назад. – Всего километр. Потом ее след теряется. Волчий след остается.

– А еще вот это. – Леля вынула из наплечной сумки и протянула Арнохе покореженный Кириными когтями, как пиратская шхуна – абордажем, вертолетик.

Дешевая детская игрушка, такая крайне плохо слушается «пилота», вооруженного нехитрым пультом управления. Зато если совсем уж безвозвратно застрянет на дереве – никто жалеть не станет. Вернее, нет. Арно знал немало ребят, которые пожалели бы и сняли бедолагу с веток, но сути это не меняло – в сравнение с его окто-коптером штуковина не шла.

– Тут валялся. Пах волками, – отрапортовал Кира. От его чужой манеры говорить короткими, словно вымученными фразами, Арноху нешуточно корежило, но деваться было некуда. – Пульта нет.

– Дом все же надо проверить, – почти жалобно сказала Леля, – мало ли что…

Вот же мрак, как говорят в Трилунье. Настоящий безлунный мрак. И ведь Кира и Леля еще не знают, что стряслось в Венеции. И что главный выживший вражина сейчас засел в том самом доме, который надо проверить. Да еще и Антуан…

– Леля, – попросил мальчик, – пожалуйста, познакомься с Антуаном Абеляром. И уведи его к Марку Он ранен, и вообще ему нехорошо. Кстати, он еще и Аблярсов, но ты не пыли, к Петру он почти не имеет отношения. Кир, ты подожди меня, я проверю дом, а потом пойдем по Женькиному следу. С Новым годом, в общем.

– Хорошо, – по-деловому кивнула Леля, не тратя времени на ответное поздравление.

– Лель… как отец?

– Так же, – пожала плечами ассистентка и коротким холодным кивком велела Антуану следовать за ней.

А Арноха, тоже не тратя времени на лишние прощания и передачи приветов, дернул в дом, очень надеясь, что Диймар Шепот еще не смылся оттуда какими-нибудь тайными тропами.

За несколько минут, на которые Арно упустил Шепота из виду, тот успел перевернуть половину дома. Вернее, не половину, конечно, но усилия приложил зачетные. Там, где не хватило рук, в ход пошли знаки. Во всяком случае, гостиная выглядела так, словно в ней бомба взорвалась. Небольшая, но весьма осколочная.

Едва Арно шагнул на порог комнаты, как в него со свистом метнулся знак хлыста. Хотелось бы думать, что мгновенная реакция заставила парня отшатнуться в нужную сторону. На самом деле Шепот просто промазал в запале – хлыст впился в дверной косяк, разнося в щепу дряхлую деревяшку. Следующий удар оказался куда прицельнее. И вот тут уже Арнохе пришлось призвать на помощь всю свою физподготовку, помноженную на недавно обретенную и не до конца обжитую еще львиность.

Однако удачно.

Подбородком о порог приложился больно. Но оно того стоило – знак хлыста просвистел над головой. Знать бы, насколько велико сходство знака с обычным хлыстом, который может нанести некислый вред противнику даже после удара, так сказать – в возврате… Но эта информация не пригодилась – хлыст врезался прямо в полки. На Арноху повалилось какое-то барахло. Спасибо, что скорее шапки-шарфы, чем, например, банки с краской, оставшейся от ремонта вековой давности. Он практически вжался лицом в ковровую дорожку возраста гипотетического ремонта. И сообразил.

Вытертый половик был длинным – во всю комнату. Прямо посередине стоял красный от злости Диймар. И уже заносил руку готовясь вырисовать новый знак.

Некоторые действия кажутся долгими, если их обдумывать. На деле для них даже секунд не требуется, так, малые их доли. Чтобы подняться на локтях и рвануть на себя пыльный половик, у Арнохи ушло как раз столько. И три раза по столько, чтобы прокашляться и подбежать к Диймару, уговаривая самого себя не разжигать львиный огонь в голове.