Кошмар в летнюю ночь (ЛП)

И стало немного страшно.

– Мама, мне нужно идти. Поговорим позже.

Я скинула звонок до того, как она смогла вымолвить хоть слово.

Просмотр Бейли в группу поддержки стал семейным событием на этой неделе. Сильвия даже взяла выходной на работе, чтобы быть там к трем часам. Хотя, на самом деле, там нечего было делать и смотреть. Папа, Сильвия, Нейтан и я в основном просто стояли в школьном уродском коридоре оранжево-голубого цвета и, скрестив пальцы, ждали, пока Бейли и две дюжины других девочек выступят за закрытыми дверями спортзала.

Я старалась не огорчаться. То есть, мы с папой были вместе два с половиной месяца в году, и он едва замечал меня, но пришел на прослушивание в группу поддержки его пока еще даже не падчерицы. На прослушивание, которое он, по сути, даже не мог посмотреть. Но, да, я очень старалась отбросить это чувство. Это был день Бейли, а мой эгоизм сделал бы из меня хреновую сестру и подругу.

Сильвия нервно дергалась позади меня, она глубоко дышала и выдыхала с мычанием. Она притоптывала ногой по кафельному полу, уставившись перед собой, и была не в состоянии обратить внимание на нас. Боже, она переживала больше, чем сама Бейли. Я нервничала, просто глядя на нее.

– Нейт, ты смотрел игру вчера вечером?

Я посмотрела налево. Папа пытался отвлечь себя, чтобы не нервничать или чтобы не умереть со скуки в этом уродском коридоре. Как бы там ни было, он занимал свое время общением с Нейтаном. Своим новым сыном. Спортсменом, которого он всегда хотел. Нейтан планирует пойти в тот же колледж, где учился он сам, занимается его любимым видом спорта, делает все, что папа требовал от нас с Трейсом.

Неудивительно, что мы ему больше не нужны. Теперь у него есть ребенок, который, как он всегда надеялся, у него будет.

 Я скользнула взглядом по Нейтану, который стоял по другую сторону от моего отца. Он засунул руки глубоко в карманы, а его ноги выстукивали тот же ритм, что и ноги Сильвии. На какой-то момент его глаза встретились с моими, и мне пришлось отвернуться.

Между нами происходило что-то странное после того поцелуя, случившегося несколько дней назад… Ну, по крайней мере, странное для меня. Нейтан же вел себя так, как будто ничего не случилось. Он мне улыбался, смеялся вместе со мной, шутил и иронизировал как обычно. Как будто мы не целовались. Как будто мы все еще просто друзья или сводные брат и сестра, или кем мы там еще друг другу приходимся, и между нами ничего не изменилось.

И мне кажется, технически, ничего и не изменилось.

По крайней мере, не для него.

А для меня все, что касается наших отношений, изменилось. Раньше я находилась в замешательстве: желать своего будущего сводного брата – это как-то нелепо, а сейчас… сейчас даже еще хуже. Потому что с тех пор, как он ушел из моей комнаты в пятницу вечером, я думала о том, что он сказал. О том, на что он намекал.

Он хотел меня.

И я была уверена, что тоже его хотела.

Поверьте, влюбиться в будущего сводного брата – это намного, намного сильнее сбивает с толку, чем просто хотеть переспать с ним.

Хотя, я даже не знаю, следует ли мне говорить ему, что я чувствую: что я созрела для отношений, верности, и что все это я хочу иметь с ним. Какая-то часть меня знала, что я должна сказать. Потому что, если я буду игнорировать свои чувства, это может привести меня только к сожалению. Если быть честной, я раньше никогда ни к кому не испытывала таких чувств. Я буду идиоткой, если позволю ему ускользнуть от меня.

С другой стороны, мне было страшно. Очень страшно.

Не от идеи отношений в целом, хотя для меня это было новое понятие, а от того, как это повлияет на мою семью.

Моя семья. Колфилды стали моей семьей. Даже если от мамы и папы было мало толку, а Трейс переехал, у меня все еще были Колфилды. И я не хотела все портить.

Я еще не приняла решение. Но, в то же время, даже просто встретившись взглядами с Нейтаном, я начинала нервничать. Смятение зашевелилось у меня в груди и упало камнем в животе. Я не могла притворяться, что ничего не происходит. Я больше не могла продолжать так жить.

Мне нужно поскорее прийти к какому-либо решению.

– Да, игра была хорошая, – услышала я, как он говорил папе, но я могу поклясться, что почувствовала затылком его взгляд. – Две дополнительные подачи. Довольно-таки напряженная игра.

– Ох, вон они идут, – выдохнула Сильвия, когда распахнулись двери спортзала.

Она тут же схватила меня за руку, сжимая ее так, как будто я была ее личным мячиком для снятия стресса.

– Ой.

– Прости, – прошептала она, немного ослабив хватку. – Просто я так…

– Я тоже.

Я сжала ей руку в ответ и улыбнулась.

– Все хорошо.

Одна за другой девочки выходили из спортзала, у всех была разная степень радостного возбуждения или уныния. Некоторые выходили в коридор, а по их щекам катились слезы, и они сразу бросались в объятия ожидающих их родителей. Боже, я надеялась, что Бейли не будет себя так вести. Терпеть не могу плач. Особенно, если плачет она. У меня может возникнуть желание пойти и надрать задницы этим блондинистым судьям из числа учениц этой школы.

– Вот и она, – сказал папа, встав рядом со мной, когда Бейли вышла из зала, и на ее лице не было никаких эмоций. – Как все прошло, красотка Бейли?

Бейли ничего не сказала. Она посмотрела на каждого из нас, вроде и не улыбалась, но и не хмурилась.

В конце концов, она шевельнулась и пошла прямо ко мне, внезапно обвила меня руками и сжала в самом крепком объятии во всей моей жизни. Я почти не могла дышать. Она была довольно-таки сильна для такой худющей девочки.

– Эм.. Бейли? – позвала я, неуверенно похлопывая ее по спине. Я боялась, что она начнет плакать в мою хлопковую футболку. – Что…?

– Спасибо, - сказала она.

Через минуту она отпустила меня, и ее лицо засветилось гордостью.

– Спасибо, спасибо, спасибо! Я сделала это!

Она подпрыгнула и в воздухе коснулась кончиков пальцев ног (скорее всего, это было что-то из ее выступления на прослушивании), выкрикнув «хоп» так громко, что мне даже показалось, штукатурка посыпалась.

– Я сделала это! Я сделала это! Они меня выбрали!

– Мы всё расслышали с первого раза, – сказал Нейтан.

– Но только один раз – этого совсем недостаточно, – настаивала она.

Она снова повернулась ко мне лицом, ее глаза светились восхищением.

– Спасибо, Уитли. Без тебя бы у меня ничего не получилось. Ты очень сильно помогла мне с тренировками в последние пару недель.

– Бейли, я просто сидела и смотрела на тебя, – напомнила я и взъерошила ей волосы. – Всю работу ты сделала сама, малышка.

– Поздравляю, детка! – воскликнула Сильвия, обхватив руками Бейли.

– Я так горжусь тобой, красотка, - сказал папа, похлопав ее по голове. – Молодчина.

«Я не ревную, – сказала я себе. – Я счастлива. Счастлива за Бейли. К черту папу. Сейчас важнее она, а не он».

Бейли смутилась, ее щеки стали пунцовыми.

– Да какого черта! – сказал Нейтан, подмигнув мне в стиле Харрисона. – Групповое объятие в честь Бейли.

– Ты ведь шутишь, – пробормотала я.

– О, нет, Нейтан. Пожалуйста… – начала Бейли, но было слишком поздно.

Нейтан навалился на нее, обхватывая руками сестру и мать. Папа сразу же последовал за ним, схватив меня за руку и втягивая в этот ужасный клубок проявления любви. Он обхватил меня за плечи, втискивая в общую кучу.

– Боже, народ, прекратите это! – взвизгнула Бейли где-то под нами. – Какой позор. Люди же смотрят.

Я бы согласилась с ней. По крайней мере, раньше. Я бы старалась избежать таких неловких, странных и сентиментальных ситуаций, и скорее всего, завизжала бы в ужасе. Но вдруг мне всё это показалось не таким уж и отвратительным, я бы даже сказала, настоящим. Объединяющим нас. Правильным.

Папа обнимал меня своей рукой за плечи. Мы и Сильвия, и Нейтан, и Бейли прижимались друг к другу, установив этим родственную связь между нами. И мне от этого было хорошо. Даже приятно.