Страница 7 из 19
- Заказывать будем в разных местах, - пояснил Синицын. - У меня за бугром знакомых достаточно. Коллеги, можно сказать. К тому же, сами по себе комплектующие технологическими новинками не являются. Их много кто производит и продает. С этим, я думаю, проблемы не будет.
- Будем надеяться.
- Да, будем. И, кстати, надо будет Андрея обо всём этом проинформировать. В смысле, о том, что какое-то время связь у нас будет односторонняя. Только из прошлого в будущее, но не обратно.
- Да, это правильно.
- И ещё надо предложить ему подыскать какое-нибудь хорошее место для ретранслятора.
- А это зачем?
- А чтобы с энергией поменьше возиться. Чем меньше расстояние между передатчиком и ретранслятором, тем меньше затраты на временной перенос. Мы ведь теперь птицы вольные, где захотим, там и поставим свою установку. Он подберёт удобное для себя место, а мы подстроимся под него и найдем что-нибудь подходящее поблизости.
- Понятно, - кивнул Михаил Дмитриевич. - Сегодня мы как? Успеем эксперимент провести?
- Естественно. Для чего бы я тогда тебя приглашал? - пожал плечами профессор. - Иди, занимай капсулу. Сейчас отправим тебя... куда бог пошлёт.
- Бог не выдаст, свинья не съест, - хохотнул "чекист", стягивая с себя свитер. - Прорвёмся.
...На подготовку к эксперименту ушло пятнадцать минут.
Обвешанный датчиками Михаил разместился на "электрическом стуле", а Шурик, закончив дописывать послание в прошлое, запихнул "песенник" в "спецконтейнер", проверил готовность техники и испытателя и, вернувшись за компьютерный стол, вновь, как и неделю назад, начал считать секунды.
- Десять, девять, восемь... три, два, один... ноль!
- Поехали!..
Четверг. 16 сентября 1943г. Остров Крит. Окрестности Като Сими.
- Дядя Михос! Дядя Михос!
- Чего орёшь? - Михаил приподнялся над грудой камней и шикнул на ломящегося через кусты Костаса. - Прёшь как танк, чему я тебя только учил?
- Фух! - молодой парень, перехватив поудобней винтовку, плюхнулся на землю рядом со штабс-капитаном. - Извини, дядя Михос. Боялся, что не успею.
- Нечего на тот свет торопиться. Туда мы всегда успем, - буркнул Смирнов. - Зачем пришел? Почему не остался со всеми?
- Меня Манолис послал. Сказал, что вдвоём будет легче.
- Командир, говоришь, послал? - Михаил с сомнением посмотрел на парня.
Под пристальным взглядом "старшего" тот стушевался, отвёл глаза и тихо пробормотал:
- Ну-у... не совсем.
- Понятно, сам напросился, - хмыкнул штабс-капитан, отворачиваясь от "племянника" и возвращаясь к наблюдению за виднеющимися невдалеке развалинами. Единственная тропа, ведущая к морю была перед ним как на ладони. Место для засады почти идеальное. Старые камни давно поросли лесом. Слева и справа скалы. На склонах колючий кустарник и расщелин полно. Если немцы решат обойти огневую позицию, потеряют на этом пару часов. За это время отряд Манолиса Бадуваса успеет довести беженцев до побережья и дождаться баркасов. А если и не успеет, то у штабс-капитана есть в запасе еще одна "домашняя заготовка" - отойти на дальний конец ущелья и встретить карателей там. Кинжальным огнём из трофейного МГ, благо боеприпасов хватало, семь полных лент и еще россыпью в цинке...
- Встанем как в Фермопилах, ни один дойч не проскочит, - нарочито бодро пообещал Костас, словно бы прочитав мысли "дяди".
- Дурак ты, Костик, - усмехнулся Смирнов.
- Почему дурак? - обиделся парень.
- Да потому что, если у гансов имеются миномёты, а они наверняка имеются, накроют нас в этих твоих Фермопилах, даже хрюкнуть с тобой не успеем.
- Так что же нам делать тогда? - озадачился Костас.
- Что делать, что делать... Здесь их надо держать. Зацепиться за эти камешки и стоять до последнего.
- Понял, дядя Михос. Будем стоять, - посуровел "младший".
Вообще говоря, Смирнов покривил душой, разъясняя "племяннику" диспозицию. Отойти в ущелье, так же как и продержаться там достаточно долго, проблемы не представляло. Проблема заключалась в другом. Этот бой закончился бы гибелью "защитников Фермопил". Без вариантов. Сразу за скалами начинался открытый участок, преодолеть который под плотным огнем даже у хорошо подготовленного бойца шансов почти никаких. Костас же таким бойцом не был. Хотя стрелять он, конечно, умел, и умел неплохо, недаром в отряде ЭЛАС числился снайпером - в предыдущем бою сумел подстрелить немецкого офицера и, как минимум, двух унтеров. И основы маскировки на местности знал. Плюс применял эти знания грамотно, с выдумкой, с огоньком. Жаль только, что огонька этого было чересчур много. Горяч был парень. Слишком горяч, что простительно молодости, но непростительно сражающемуся с врагом участнику Сопротивления. Увы, частенько он лез на рожон, забывая обо всём, чему его когда-то учил "дядя Михос".
Впрочем, шансы остаться в живых всё же имелись. Пусть и призрачные. Хотя бы для одного из бойцов. И этим счастливчиком, по мнению штабс-капитана, должен был стать Костас...
На Крите Смирнов обосновался в 23-м году. После эвакуации из Смирны его вместе с малышом Костасом и девочкой Ксенией высадили в Салониках. Иностранный легион, как и предсказывал лейтенант Кристоф, больше не нуждался в услугах бывшего военного из России. В Северной Греции Михаил с ребятами не задержался. Беженцев было много, каждый искал средства к существованию, но работы на всех не хватало. Так же как и продуктов, крыши над головой, свободной земли... да и местные жители не всегда сочувствовали вынужденным переселенцам, хотя и не конфликтовали в открытую.
Будь Смирнов один-одинешенек, вопросы натурализации и заработка он бы, так или иначе, решил. Тем более что и языком владел, и имя сменил, представляясь везде Михалосом Тавридисом, бежавшим из большевистской России понтийским греком (чтобы акцент в речи воспринимался как должное). Крепкие молодые мужчины в крестьянских хозяйствах ценились всегда. Так что с наймом на сезонные работы, да еще и с прицелом на вхождение в будущем в какую-нибудь зажиточную семью, например, в качестве зятя богатого фермера, особых проблем не было. Кроме одной - что делать с детьми? Не мог, никак не мог Михаил бросить на произвол судьбы доверившихся ему ребятишек. Ни Ксению, ни Костаса.
Решить проблему помог случай. Через полгода власти предложили всем желающим переселяться в другие регионы страны и даже обещали помочь с размещением и трудоустройством. Помогать, правда, собирались не каждому, а только тем, кто имел хотя бы начальное образование. Как оказалось, после череды государственных переворотов и не слишком удачных войн с соседями по Балканам в структуре общества образовался некоторый дефицит кадров. Особенно сильно он отразился на сельской глубинке, где не хватало не только агрономов, учителей и врачей, но и просто грамотных, умеющих читать и писать граждан.
Думал Смирнов недолго. Воспользовавшись правительственной программой, он быстро собрал ребят и переправился вместе с ними в наиболее отдаленный от Салоник греческий регион, на остров Крит. Где и осел на долгие годы. В небольшой деревушке с названием Като Сими, раскинувшейся среди живописных гор и лесов в десяти километрах от моря.
Поначалу к появившейся в деревне "семье" местные отнеслись настороженно. Однако выяснив, что прибывший к ним молодой мужчина собирается работать учителем, да к тому же ещё и холост (хотя и с детьми), быстро сменили гнев на милость и уже через год "дядя Михос" стал для сельчан "своим". Одна незадача - от недвусмысленных предложений "вдовушек" и тонких намеков почтенных отцов семейств он неизменно отшучивался, мол, рано ещё, надо хозяйством обзавестись, встать на ноги, осмотреться как следует. И в итоге на него просто махнули рукой. Не хочет человек жениться, ну и не надо, время придёт, сам сподобится.