Страница 38 из 64
— Ты устал.
— Да. Я устал пытаться тебя вразумить. Мне было бы легче, если бы ты хоть раз сделала то, о чем я тебя прошу. Хотя бы один раз, — голос звучал близко, очень близко, хотя находились мы на достаточном расстоянии друг от друга. И безнадежно. Безнадежность… очень знакомое чувство. Вот только я все равно не понимала его. Как ни крути, мне совершенно не верилось, что я небезразлична этому человеку. Не может быть так, чтобы тянуло к кому-то, но ты делаешь только хуже ему своими словами и поступками. Но сделал ли он мне действительно плохо?…
— Ты просил поцелуй, — внезапно вспомнила я. Говорила спокойно, не было злости или чего-то ещё. — Он был. Что тебе нужно ещё!?
— Нет, Хель, — усмешка с лёгкой примесью горечи. — Это было условие. Не просьба.
Не знаю, с чего бы, но во мне проснулась совесть. А может, это вообще не совесть, а жалость. Я не знаю. Но самое главное в этом – захотелось исполнить просьбу. Любую, но в разумных пределах. А потом… потом пусть исчезнет из моей жизни.
— Хорошо, — эти слова неожиданно давались мне тяжело, мне было сложно говорить даже физически. — Проси что хочешь, я сделаю. Но после этого ты отстанешь от меня, понял? И больше никогда не полезешь!
Некромант зашагал ко мне. Первый, второй, третий шаг… стоп. Он стоял близко. Абсолютно невозмутимый и даже какой-то притягательный. Думать о чем-то стало несколько труднее, но я всё же продолжала трезво оценивать ситуацию.
— Я хочу… — он замолчал, потом покачал головой, улыбнулся уголками губ. — Я прошу, чтобы ты ответила на мой поцелуй.
Он наклонился очень близко, его руки скользнули мне на талию, а губы были в нескольких миллиметрах от моих. Я говорила о способности мыслить трезво? Чушь. В данный момент не было возможности даже сказать "нет". И мое молчание было воспринято как согласие…
Когда его губы прикоснулись к моим, я окунулась в озеро нежности, бережности. Это "озеро" дарило необыкновенное чувство защищённости в объятиях некроманта, наполняло мою жизнь смыслом. Этот смысл – моя вода, мой океан. И я тону в этом океане. С каждой секундой всё ближе ко дну…
И тут кулон Тео обжёг нестерпимым холодом, а потом его температура сменилась на противоположную. Жар распространился по всему телу, всколыхнув злость, гнев, неприязнь, отвращение, ненависть, которые всегда были у меня к синеглазому, но сейчас куда-то делись. Оттолкнув его от себя, сомкнула зубы, чтоб хоть как-то усмирить разбушевавшиеся и проснувшиеся слишком поздно чувства. Мерзкий! Да как он вообще посмел прикасаться ко мне!?! Как грязные любовники, стоим тут и… Ну уж нет! Никогда этого больше не будет!
— Доволен!? — выплюнула ему. — Теперь всё! Не смей подходить ко мне больше никогда, ясно!? Никогда!
И, глубоко дыша, чтоб успокоить эмоции, выбежала на холод, где громко смеялись друзья и Хранитель запретной библиотеки.
***
В парке Тёмной Академии было темно. Почему ночью здесь не горит практически ни один фонарь, никто не знал. Возможно, чтобы адепты не бродили по ночам, или мавки не видели ничего и не навредили. Нас с Рией и Даром не останавливало ничего. Ни холод, ни темнота. Мы совершено неспешно шагали по каменной кладке широкой дороги за учебным корпусом. Вокруг ни одной души, ни живой, ни мёртвой, только мы. Неполная луна освещала наш бессмысленный путь.
— Так о чём вы говорили? — в который раз спросила Ри у меня. Настроение, признаться честно, было паршивым. После пережитых эмоций накатила апатия, грусть и некая безразличность к происходящему вокруг. Я чувствую себя работницей борделя. Да и вообще, чувства были ужасные. Я всегда осуждала таких. Бесчувственных нелюдей, совершенно не ценящих чужие чувства. Я осуждала Кэмирата, Дементия, Ральду. И в итоге оказалась подобной им. Я знаю, что люблю, действительно люблю Тео, но не могу ничего с собой сделать. Этот… мерзкий служитель Смерти словно одурманивает одним своим присутствием. И хочется согласиться если не на всё, то на многое.
— Хель? — теперь меня звал Дариан а я, глубоко задумавшись, не заметила, как начала рассуждать вслух.
— Ещё и этот кулон… он странным образом меняет собственную температуру. По моему, это было уже дважды. И оба раза при поцелуях с Кристаном Рейном. Вот только… почему же он тогда лишь охладился, а сегодня обжёг…
— Вы целовались!? — прервала поток моей речи суккуб. Я непонимающе на неё посмотрела и поняла, что озвучила все свои мысли.
— Погоди, — нахмурился стихийник, — кулон меняет температуру? Так?
— Да… — ответила сразу обоим.
— И исключительно при близком контакте с Рейном? — продолжал допытываться друг.
— Ну да, и что? — по прежнему не понимала, к чему он клонит. Оказывается, никто ни к чему не вел, а лишь уточнял. Повисло задумчивое молчание, которое нарушил такой же задумчивый голос подруги:
— А может это такой маячок? Ну, предупреждение, так сказать. А как до измены дойдет, то всё, оповещение Тео придёт какое-нибудь.
— Ты думаешь, такую штуку уже придумали? — скептически отозвалась я.
— Ведьмы вполне могли, — высказался Дар, — они же скрывают свои умения большей частью.
В этом был смысл. По крайней мере, это хоть какая-то версия, и лучше я буду придерживаться её, чем оставаться в полном неведении и пугаться неизвестных свойств этой вещицы.
— И не зря скрывают, — послышался незнакомый, женский, наикрасивейший голос с немого растянутыми гласными откуда-то слева. Наша компания синхронно обернулась на звук, Ри даже вздрогнула от неожиданности. Но это не помогло, темнота скрывала неизвестную любительницу подслушивать чужие разговоры. Тогда Дар создал огненный пульсар, который осветил пространство на несколько метров вокруг.
— Ой, мамочки, — прописала соседка, увидев в озере, до которого мы, оказывается, уже успели дойти за разговорами, мавку. Но другую, не ту, которая пыталась убить нас.
— Только не убивайте, — почему-то выдала я. У жительницы водных глубин были тёмно-синие, длинные-предлинные волосы, скрывающие обнаженную грудь, талию и расплывающиеся ещё на метр в воде. Её губы тоже были синие, как и длинные ресницы с бровями. И, конечно же, она была восхитительна.
— Мне это не к чему, — практически пропела длинноволосая. — И я прошу прощения за мою чересчур вспыльчивую подругу. Она всегда ищет кардинальный выход из положения.
— Они прокляты, Камма, — из воды показалась уже знакомая мавка. Мы одновременно отошли на два шага, будто это могло спасти нашу троицу.
— В этом твоя проблема, Ванкаль, — невозмутимо заговорила та, что подружелюбней, — ты всегда считаешь, что свершится лишь самый худший вариант развития событий. И забываешь главную истину: вероятность путей будущего равна.