Страница 4 из 8
– А повар с перепуга мясо в котлеты положил… – услышал он бурчание сбоку.
Кто это сказал? Неужели Иван, вроде его голос? Но тот продолжал с блаженным видом наворачивать борщ, как и все остальные, сидящие за столом.
– Кто уже скушал – берите биточки с пюре, и не забывайте компот! – продолжал умиляться аппетиту едоков повар.
Компот! Ну, надо же… Настоящий, даже кусок яблока в нем плавает… Наскоро доев и допив, Семен выскочил на улицу и притаился за углом, поджидая Ивана. Тот вышел довольно скоро, но вместе с ним был и Толик, о котором киномеханик совсем забыл. Значит, серьезный разговор придется отложить. Но хотя бы сейчас надо…
Толик выудил из пачки сигарету и нагнулся к сложенным от ветра ладоням, где он держал зажжённую спичку. В тот же миг Семен посмотрел на лениво озиравшегося Ивана и поманил его к себе рукой.
– Чего? – подошел к нему удивившийся его таинственному виду парень.
– Поговорить надо. Вечером. Только постарайся у врача таблетки не пить, я тебе все объясню…
– Э… Что? Не понял…
– Об чем разговор? – поинтересовался попыхивающий сигаретой Толик, подходя ближе.
– Да вот про песню вчерашнюю спрашивал, говорит, что там по-другому поется! – неожиданно ответил ему Иван.
– А ты – чё?
– А я говорю, что у ней вариантов тьма, и каждый ее как хочет, так и поет, вот!
– А…
Кивнув Семену, парни ушли в сторону автомастерской.
Примерно через час на дороге, ведущей к колонии через поле, показалась большая черная машина, из которой вылез человек в штатском с большим портфелем в руках. Небрежно слушая крутившегося вокруг него начальника колонии, он заглянул в контору, и склонившийся над столом Семен вдруг ощутил на себе цепкий заинтересованный взгляд. Киномеханик замер, и когда поднял голову, в комнате никого не было, а голоса раздавались уже около автомастерской, где с заискивающей улыбкой размахивал руками, показывая что-то гостю, мастер Гирин. Еще через полчаса Семена выгнали из конторы ввиду начавшегося там совещания. «Вот и чудно, – подумал Семен, – Посижу пока в клубе, подумаю над тем, что скажу Ивану». По пути ему попался навстречу повар, сгибавшийся под тяжестью приготовленных для банкета блюд, и вид его снова был брюзглив и жаден.
Оказавшись в своей тесной захламленной кинобудке, Семен устроился у стены на расшатанной табуретке и начал размышлять, лениво оглядывая расставленное одно на другом оборудование. Заниматься ремонтом в случае выхода из строя ему не полагалось, и даже было прямо запрещено – следовало немедленно известить начальство для вызова специалиста, который де, должен был приехать немедленно. Семена и раньше удивляло это правило – в электронике он мало что смыслил, но уж заменить сгоревшую радиолампу смог бы без труда. Но сегодня голова его работала как-то иначе, взгляд цеплялся за все несоответствия, незаметные в обычном благодушном состоянии, и вскоре перед ним встал еще один вопрос: отчего при таком задрипанном кинопроекторе здесь стоит такая мощная звуковая аппаратура? Он встал, отодвинул от стены тяжеленные блоки и начал прощупывать пальцами пыльные запутавшиеся кабели. Ну, это понятно, блок питания, снизу предварительный усилитель и кроссовер, из которого расходятся кабели к оконечным усилителям высоких и низких частот, а это… Широкий, но плоский ящик, задвинутый к самой стене, Семен идентифицировать не мог никак вообще. Еще более удивительным казался целый пучок кабелей, уходящих куда-то в стену. Несколько минут он озадаченно смотрел на неопознанное устройство, затем вылез из кинобудки и подошел к тому месту, куда с той стороны уходили в дыру кабели. Вот это? Нет, это обычный кабель, идущий к «кинаповской» колонке, висящей рядом с экраном. Остальные кабели тоже имели четко определяемый источник в каком-либо усилителе и точку назначения в многочисленных динамиках, висящих на стенах. Буквально подстегиваемый каким-то зудом исследователя, он излазил весь клуб, собрал на себя всю пыль и многолетнюю паутину и наконец – нашел! Только для чего были эти странного вида петлевые вибраторы, скрытые в стенных и потолочных балках, он так и не понял. Жалея, что все его знания в электронике сводятся к «включить – передвинуть рычажок – выключить», он уселся обратно на табуретку и устало вытянул ноги.
Услышав чьи-то шаги, скрипящие по гравию, он вскочил и начал суматошно задвигать блоки звукоусиления обратно, пока его изыскания не обнаружены и об этом не доложено начальству. В то, что здесь есть стукачи, он почему-то был уверен стопроцентно.
– Эй, Семен! Ты здесь? – услышал он голос Ивана.
– Здесь! – облегченно отозвался он, впуская слесаря в кинобудку.
– Да, как-то не очень тут уютно! – отметил тот, оглядываясь по сторонам, – Ну, рассказывай.
– Ты один, без Толика? Вечерние таблетки пил, или нет?
– Один, при чем тут Толик? Ты же вроде что-то не для чужих ушей мне сообщить хотел? С таблетками было не просто, но я их подержал во рту и потом выплюнул и ногой затер, а что?
– И как ты теперь себя чувствуешь? Ничего не изменилось?
– Ммм… Не пойму пока…
– Наверное, еще мало времени прошло. Или восприятие у нас разное, что ли, – вздохнул Семен.
– Да ты рассказывай уже, не тяни, я нормально соображаю. Ну, так что?
– Как бы начать… Скажи, что тебя так поразило вчера в конце фильма? Думаю, я смогу тебе объяснить это.
– Видишь ли… – задумался Иван, – Об этом вроде не полагается говорить… Но я скажу. Во время этого долбанного гипноза я вдруг вспомнил свою банду, налет, как меня подстрелили и все такое. И вдруг я вижу в фильме все то же самое, один в один! И врач теперь на меня как на врага смотрит, не знаю почему!
– А я тебе отвечу! – облегченно выдохнул Семен, – Потому, что то, что ты видел – кино и есть, и ничего подобного в твоей жизни не было!
– Как это – не было? А что было? Ты что-то гонишь, приятель!
– Видишь ли, я в кино все же немного разбираюсь, веришь? И смогу отличить жизнь от придуманного кем-то киносценария, тем более, когда они по одним шаблонам делаются. И главное, что со мной была ровно та же история. Только наоборот.
– В смысле – наоборот? Я что-то запутался…
– Ну, я сначала показывал фильм, а через неделю мне наш доктор гипноз устроил. То ли забыл, то ли решил, что и так сойдет, но под колпаком я увидел эпизод из «Хитроумного» с собой в главной роли! Я конечно, идиот, как и все мы тут, но не настолько же конченный. И это еще не все…
– Подожди… – Иван помотал головой и уткнулся в ладони лбом, – А правда-то тогда, в чем? Если все это – вранье? И для чего это нужно?
– Ответь мне еще на один вопрос – ты помнишь свое преступление? Суд, тюрьму? Как ты здесь оказался?
– Нет! – промычал Иван, не поднимая головы, – А ты, ты помнишь? Скажи, если знаешь!
– Нет, дружище, я такой же, как и ты. Я не помню себя, я не помню тебя, хотя уверен, что мы были знакомы, и не спрашивай – почему. Кто-то хочет, чтобы мы поверили, что мы не те, кто мы есть на самом деле, понимаешь? Смотри!
Семен отодвинул от стены усилители и ткнул пальцем в плоский блок:
– Я должен знать всю эту аппаратуру назубок, понимаешь? А это чудо техники я опознать не могу, хоть режь меня. И что он посылает на антенны, которые весь зал охватывают – тоже не знаю!
Иван приподнялся с табуретки и уставился на черный ящик. Затем он сморгнул и спросил:
– Отвертка есть?
– Нет, мне запрещено здесь что-то чинить… А ты в этом соображаешь? Ты же вроде слесарь?
– Кажется – да… Семен, да кто мы такие?
– Если б я знал… Но очень хотел бы это выяснить. И как это случилось, и кто все это устроил. А то, целый барак беспамятных идиотов, и никто на настоящего бандита ни разу не похож. Разве что начальник с мастером похожи. Ну, еще ты немножко. Шучу, шучу…
– Сема, хорош прикалываться. Скажи лучше, что делать предлагаешь?
– Ну, во-первых, предлагаю тебе не пить таблеток, чтобы совсем не превратиться в добродушного ничего не замечающего идиота, согласен?