Страница 9 из 42
Бешеные штормовые волны швыряли в залив белую кипень и водоросли, разбивая на сотни осколков проклятую лунную дорожку, которая мелькала тревожной пунктирной нитью по изломам океанической глади.
- Кодама!!
Эхо, словно издеваясь, вернуло обрывок имени.
Даже не замедлив бега, Лео бросился в волны и поплыл вперед.
Холодна вода мигом залилась в уши и вцепилась в тело. Плавать Лео умел, но штормовой океан, где приходилось сражаться с накрывающими волнами и хватать воздух короткими урывками, восторга не вызвал.
Где-то далеко впереди коротко вскрикнул знакомый голос, и внутри все смерзлось и перевернулось.
- Кодама! Держись!
Лео нырнул, стараясь проплыть под водой как можно большее расстояние и хоть что-то рассмотреть в черной туши ночного океана.
«Держись, малыш!»
На ощупь обхватив барахтавшееся в воде тело, он рванулся вверх и успел вдохнуть, прежде чем их снова накрыло волной.
Кодама дергался, мешая вытащить его, и отчаянно цеплялся за руки Лео, которого перевернуло в воде несколько раз, лишив понимания, где поверхность воды, а где дно.
Еле сбросив кроссовки и продолжая прижимать к себе парнишку, Лео в несколько мощных гребков снова выбрался в кипень волн, отплевываясь от воды и жадно дыша.
- Пусти! – Кодама попробовал вывернуться. – Я доплыву!
«Ой, доплывет он! – Лео мотнул головой, пытаясь вытрясти из ушных щелей воду, и сердито прижал Кодаму еще крепче. – Ой, давай еще скажи мне, что сам и знаешь куда лучше!»
- Мне не к берегу надо! Мне вон туда…
«Елки-моталки! Ну, точно как Раф, когда в водоворот свалился! Все знал лучше всех, а потом еле выбрались вдвоем!»
- Куда тебе надо?! Одурел?! Шторм же!
- Бофу! – Кодама все же вывернулся и тут же подавился волной, которая накрыла его.
«Боги!»
Лео нырнул, молясь уже сам не зная кому, чтобы в этот раз снова повезло найти поверхность беснующейся воды так же просто.
Не чуя ног, Раф мчался по крышам, всматриваясь в город и проклиная весь белый свет.
«Беда…беда…беда…»
Сердце словно забыло, что должно стучать, как часы, и молотило набатом это слово прямо в барабанные перепонки.
«Беда…»
Поворот, прыжок, кувырком по куче мусора, и вот уже пирс с беснующимся морем.
На бело-лунном песке крутился большой горбатый силуэт, отбивавшийся сразу от восьмерых противников и прикрывавший собой кого-то небольшого, но тоже отчаянно дравшегося.
- Лео!
Раф вышел из кувырка, дергая саи, и влетел в кучу футов со спины, с ходу сломав кому-то коленом хребет.
- Держись, бро!
К нему развернулись трое, пока боковое зрение отмечало, что остальные пытаются добраться до Кодамы, которого и прикрывал Лео.
- Нет, твари, только через мой труп!
Тишина.
Ее едва-едва нарушал скрип белого бинта, ложившегося на распоротую ногу.
Раф не хотел, чтобы его перевязывал Донни. Он вообще не хотел, чтобы хоть кто-то сейчас был в его комнате, кроме него самого и Кодамы, который сидел спиной к нему, обхватив себя руками, и молчал.
- Ты в порядке? – Раф торопливо осматривает парнишку, дергая за руку на ноги. – Чуть не опоздал.
- Лучше бы опоздал бы! – Кодама вдруг вырывает свою кисть. – Ты и тогда опоздал тоже, да?! Когда Бофу… когда Бофу убили?!
Раф трясет головой.
- Что?
- Я знаю правду! – Кодама отскакивает от него и от Лео, который стоит рядом. – Я все знаю! Вы мне врали оба! Врали, что он где-то там ждет нас! Вы его не спасли… вы… вы… вы меня спасали! Я все помню!
Раф дергается вперед, но Лео удерживает его за плечо и чуть качает головой.
- Пусть успокоится.
Парнишка оседает на песок и вцепляется в свою мокрую бандану, вздрагивая всем телом, скрипит зубами и силится не реветь в голос.
- Ты сказал ему? – Раф сбрасывает руку брата.
- Ему до меня сказали, – Лео больше не трогает его, сцепляя пальцы в замок. – Я говорил тебе, что надо…
- Отойди!! – Кодама отскакивает прочь от Рафа, как только тот приближается. – Вы не спасли его? Почему?! Почему вы это сделали?!
- Ёдзи, – Лео подходит и, пресекая все возражения, сгребает парнишку в объятия, поднимая с песка. – Ёдзи, идем домой. Он не хотел, чтобы с тобой хоть что-то случилось. Кадзэ очень любил тебя, как никого больше.
- Почему? – Кодама поднял голову и всхлипнул. – Почему ты мне не сказал?
Раф уронил голову и выдохнул.
Как сказать? Как объяснить мальчишке, у которого вера под ногами рушится, что все не так просто?
Даже сгоревшее и унесенное рекой тело не смогло убедить Рафаэля в том, что Кадзэ больше нет.
Он не верил и все.
- Значит, лунная дорожка и прочее это сказка, да? – не дождавшись ответа, Кодама поднялся и повернулся к нему лицом. – Бофу нету, да? Вы хоть похоронили его, или тоже по лунной дорожке отправили? Дядя Раф, я думал, ты самый идеальный и самый крутой, а ты его не спас. Ты его бросил там из-за меня? Зачем?
- Он хотел, чтобы ты жил, – Рафаэль поднял голову и встретил свой собственный взгляд.
Свой десятилетний взгляд.
Свой, полный горечи и обвинения.
Свой, когда умер его ручной таракан.
- Вы не спасли его, Мастер! – Раф топает ногами, зло вытирая нос и глаза, чтобы только не текли по щекам мерзкие постыдные слезы. – Вы могли, а вытащили меня!
Сплинтер устало смотрит на него, склонив голову.
- Да, Рафаэль, потому что твой Тор, без сомнений, хотел, чтобы жил ты, и когда я выбирал, кого вылавливать из канавы, он указал на тебя. Так поступают настоящие герои.
Раф снова топает ногой и отворачивается к стенке.
Герой! Его Тор – герой! Здорово, конечно, но ему-то тут разве от того легче. Тор – герой посмертно!
- Он хотел, чтобы ты был счастлив, Ёдзи…
- Не называй меня так! – парнишка ударил кулаком в стену, в точности повторив вспышку гнева Рафаэля. – Я – Кодама!
- Хорошо, Кодама, но от этого нисколько не меняется желание Кадзэ.
- Это из-за меня! Ты мог спасти его, если бы не я, да?! Мог?! Дядя Раф, ты мог спасти его?!
Раф молча опустил голову, отводя глаза.
Сейчас говорить бесполезно.
- Иди сюда, – он одним коротким броском поймал Кодаму в захват и прижал к себе со всей силы. – Да, мог… мог спасти… но сделал, как он захотел…
Парнишка дернулся несколько раз, пытаясь вывернуться из капкана жестких объятий, потом вздрогнул и сжался в клубок, вцепившись в Рафову руку, и горько зарыдал.
- Это я виноват… из-за меня все…
Раф не стал успокаивать.
Ему самому впору было так же выть и орать сейчас, но он просто смотрел в стену, стискивая в руках комок живой боли, чтобы не развалился на части, и понял, что не один во вселенной сейчас.
«Кто бы тебя самого так обнял, сказав, что ты не один?»
Рафаэль проснулся, поняв, что лежит, свернувшись у стены на полу, укрытый большим серым одеялом из своего гамака.
«Не ищи» – копотью от свечи на стене точно перед глазами.
В кольце рук у груди было пусто.
====== Коробка ======
Запахи города и серой ночи настораживали и раздражали Кодаму, который привык к замкнутому пространству.
Он всю жизнь провел сперва в коробке в лаборатории, потом в доме Бофу и после – в логове своей новой семьи.
Его не тяготила жизнь под землей – она была понятной, и в ней было все, что он любил. В канализации, куда и ветер-то проникал редко, в доме дяди Рафа, воздух был до осязаемого пропитан любовью и радостью.
И верой до этой ночи.
Кодама поднялся во весь рост, ловя равновесие на краю крыши, и поглядел вниз, вглядываясь в ползавшие внизу машины.
И эту веру вдребезги разнес Мид, сказавший о смерти Бофу…
«Он просто сказал правду. Это не он все разбил и испортил. Каким бы дерьмом Мид ни был, а Бофу погиб, спасая меня. Это моя голова была на кону… Если бы не я, он бы остался с дядей Рафом и был бы жив сейчас».
Нога на парапете дрогнула, свесившись носком в пропасть…