Соперники

– И есть ли связь между ее встречей с Кэноном и этой поездкой? – добавил Сэм. – Ченс, мне все это не нравится. Было бы приятно думать, что она наконец-то хочет мира, но что-то мне не верится.

– Мне тоже. – Он говорил резко. – Может статься, Кэнон обнаружил, что холдинговая компания, недавно купившая землю Тернера, принадлежит мне.

– Для того чтобы до этого докопаться, нужно быть гением от юриспруденции. Бен человек проницательный, но его представления о земельном праве такие же древние, как и он сам.

Ченс не мог этого отрицать.

– Не будем гадать. Я узнаю это из первых уст через двадцать пять минут, – сказал он, взглянув на часы.

– Позвони мне как только сможешь.

– Хорошо.

Услышав щелчок, означавший конец разговора, Сэм Уэтер медленно положил трубку на рычаг, откинулся на своем вращающемся стуле и, не обращая внимания на его ворчливый скрип, приложил руку ко рту в тревожной задумчивости.

– Так… где же она?

Словно очнувшись от собственного вопроса, он взглянул на женщину со щеками-яблочками, сидевшую напротив. На секунду он было забыл, что не один. Сэм улыбнулся при мысли о том, что на Молли Мэлон, личную секретаршу и беззаветно преданную помощницу Ченса, всегда можно положиться, не говоря уже обо всем остальном.

Сэм рывком подал стул вперед и убрал руку от рта.

– В Сан-Франциско.

– Как? Почему?

На вечно жизнерадостное лицо наползла несвойственная мрачность. Впрочем, Сэм никогда не обманывался насчет веселой внешности пухленькой Молли. За этими карими глазами спаниеля скрывался ум столь же острый, как только что заточенная бритва. Мало кому удавалось проникнуть Молли в душу. Если она к кому-то и была слепо привязана, так это к Ченсу. Она тряслась над ним, как над собственным ребенком, и часто, с гордостью указывая на седые прядки в своих темно-каштановых волосах, утверждала, что виной тому он.

– Что она там делает?

– Я бы и сам хотел это знать. – Сэм откинул со лба непокорный завиток. Но, как и все его вихры, тот не желал оставаться, где ему было велено, и упал обратно. – Она позвонила Ченсу и сказала, что хочет с ним встретиться. Как раз сейчас он к ней едет.

– Эта… у меня даже язык не поворачивается назвать эту противную старую курицу женщиной. Она оскорбляет мой пол, – с раздражением бросила Молли. – Но, помяни мое слово, она что-то замышляет.

– Согласен. – Отсутствующим взглядом он уставился на фотографии жены и детей, которыми был уставлен его стол. – Но что?

Вскоре после ухода Ченса вернулся Эллери.

– Я даже не спрашиваю, скучала ли ты без меня. Я заметил, что ты была не одна. Неужели причиной твоего румянца является неподражаемый Ченс Стюарт? – Он вскинул брови.

– Вечно ты преувеличиваешь, Эллери. – Она и вправду ощущала лихорадочное возбуждение, но не думала, что оно бросается в глаза.

– В самом деле? Ты хочешь сказать, что он не показался тебе привлекательным?

– Не вытягивай у меня признания, мой дорогой, невозможный Эллери! – ласково проговорила Флейм. – Я нашла его очень симпатичным, и только.

– Будь по-твоему.

– Вот и хорошо. – Флейм продолжала с улыбкой следить глазами за входом в гостиную в ожидании скорого появления Ченса.

Но дверной проем внезапно загородила Лючанна Колтон, вышедшая из зимнего сада в окружении поклонников. Она остановилась, озираясь по сторонам, словно ища кого-то.

– Ведь Ченс был здесь всего минуту назад, – проговорила она, не обращаясь ни к кому в отдельности, затем резко повернулась к Флейм. Несмотря на улыбку, ее глаза смотрели испытующе. – Разве он только что не беседовал с вами?

Но не успела Флейм объяснить, что его позвали к телефону, как Ченс появился в дверях.

– Вот он, Лючанна, – отвлекла внимание певицы от Флейм Памела Деборг.

Отыскав глазами Флейм, он ненадолго задержал на ней взгляд, затем перевел его на Лючанну, идущую ему навстречу. Флейм с раздражением наблюдала за тем, как Ченс заговорил. Она неотрывно следила за двумя темными склоненными друг к другу головами.

Улыбнувшись, Лючанна кивнула в знак согласия со словами Ченса, затем провела пальцами по его щеке – так, как будто имела на это право.

Когда они присоединились к остальным гостям, его рука скользнула по обнаженной спине Лючанны и привычным жестом приобняла талию.

Флейм усомнилась, что он вкладывал хоть долю искренности в обращенные к ней слова во время их недавнего разговора. Возможно, для него это была всего лишь игра, способ убить время. Ей не хотелось в это верить, но, похоже, так оно и было. Наверно, она получила по заслугам.

Однако в одном она была уверена: радость, которую она только что испытывала, исчезла.

Краем уха она слышала, что они прощаются с хозяевами. В ответ на чьи-то протесты по поводу слишком раннего ухода Ченс заметил:

– Для вас, может быть, это и рано, но вы не забывайте, что Лючанна еще не перестроилась с нью-йоркского времени. А завтра у нее репетиция. Я ее знаю, если она задержится надолго, то будет говорить, пока не охрипнет. Мы не можем этого допустить.

Взгляды Ченса и Флейм на мгновение встретились. Но на сей раз Флейм хватило ума не придать этому значения.

Она допила вино и поставила пустой бокал на поднос проходящего мимо официанта.

Поворачиваясь к Эллери, она заметила, что Дьедр Пауэлл смотрит в ее сторону. Несомненно, Мальком где-то поблизости, подумала она и неслышно вздохнула.

– Пойдем и мы. Сегодня был трудный день, я устала.

Как ни странно, это было действительно так. Она чувствовала себя сейчас разбитой, как физически, так и морально.

Эллери собрался было отпустить одно из своих колких замечаний, но передумал.

– Да, день и правда был трудный, – подтвердил он. – Пожалуй, тебе стоит извиниться перед Деборгами, пока я подгоню машину.

– Хорошо, – согласилась она с улыбкой, в которой проглядывало утомление.

– Я буду ждать тебя у входа, скажем, через… – он приподнял рукав пиджака, чтобы взглянуть на часы, но замешкался, так как заметил что-то под ногами. – Это не твой листок?

– Какой листок? – Она отступила назад, в то время как Эллери наклонился и поднял с пола аккуратно сложенный вдвое лист бумаги.

– Весьма загадочно, – пробормотал он и вскинул брови, развернув листок.

– Что это?

Слегка поколебавшись, он протянул ей записку:

– Видимо, это предназначалось все-таки тебе.

– Что еще за загадки? – пропела она, но, прочитав наспех нацарапанное послание, вздрогнула: «Держись от него подальше!»

– Коротко и мило, не правда ли? – отозвался Эллери.

– Предельно, – сухо откликнулась Флейм и метнула взгляд в сторону Дьедр Пауэлл.

Но выходка казалась чересчур ребяческой даже для нее. Однако если не Дьедр, то кто?

– Прости. – В потемневших глазах Эллери отразилось беспокойство. – Мне не следовало тебе это показывать.

– Ничего. – Она скомкала листок, зажав его в кулаке. – Злые, бесчувственные люди, Эллери, злые и бесчувственные.

Но оба понимали, что это детские проделки. Взрослый человек никогда бы так не поступил.