Страница 24 из 30
Сэлфина стало тошнить, его голова закружилась, а к горлу стала подступать тошнота. Такого ужаса он не мог себе даже представить.
Где-то вдали послышались протяжные крики людей. Сэлфину вдруг неожиданно показались эти крики, странно знакомыми. Широко раскрыв глаза в неведомом, неверующем ужасе, ощутив особенный страх, который нельзя было назвать обычным, он стрелой помчался в свой дом.
Пока он бежал к своему дому, на пути ему попадались изувеченные и разорванные тела, словно бы страшный зверь разорвал их в порыве ярости.
Эльф бежал, жалея, что не может бежать быстрее, его очень пугало, что крики, которые он слышал, вдруг утихли, вновь была слышна лишь вьюга и шум бушующего пожара. Горели все постройки, вся деревня была охвачена огнем.
Огонь, кровь, крики, хаос – это был настоящий ад. В который Сэлфин не как не мог поверить, он не мог поверить, что это, правда, что это на самом деле происходит, что это не сон, а реальность.
Сворачивая за угол, он увидел, как разрушается дом кожевника, а падающие бревна едва не задели его самого.
Сэлфин не видел выживших людей, ни кого не было, только истерзанные трупы на земле, только разрушенные дома. Деревня превратилась в открытый пылающий склеп.
Наконец добежав до своего дома, Сэлфин открыл рот в беззвучном крике ужаса. То, что он увидел, то что он почувствовал нельзя было передать словами, нельзя было описать тот ужас, который испытывал эльф, то горе, что грызло из нутрии его чуткую душу.
Не в силах стоять, он упал на колени и припал к земле, он хотел плакать, но не мог. Сэлфин ощущал такую боль, что даже сил заплакать, просто не было.
На холодной земле, лежали два хорошо знакомых человека, которые были слегка припорошены снегом. Они были страшно изувечены и не шевелились, это были его приемные родители, которые были ему дороже целого мира. Они были мертвы.
– Нет, нет, этого не может быть, только не это! – После этих слов Сэлфин закрыл глаза не в силах больше это видеть.
Дом полностью был разрушен, а его остатки горели беснующимся пламенем, перекидываясь на другие постройки. Сэлфин с трудом заставил себя встать на ноги, в его глазах были слезы, он не мог заставить себя еще раз поглядеть на разорванные тела его родителей, он не мог вынести этого зрелища еще раз.
Стоя на ногах, Сэлфин трясся от ужасающей духовной боли, что он испытывал. Он больше не слышал криков людей, их мольбы о пощаде более не звучали в его ушах, он не слышал больше дикого непонятного воя, он не слышал нечего, кроме бушующей бури. Все были мертвы, кроме него.
Стоя на ногах, перед своими убитыми родителями, которых не вернуть, которые ушли раз и на всегда. Глядя на разрушенный дом, который было не отстроить, смотря на разрушенную деревню и на множество жестоко убитых ни в чем не повинных людей, Сэлфин хотел только одного – мести.
Ярость Сэлфина была обращена на то зло, что учинило эти ужасы в деревне, на то зло, что заслуживало тех же страданий. Сэлфин жаждал убивать.
Сэлфин стоял, не шевелясь, его не беспокоил холод, снег не мешал ему, руки были сжаты в стальные кулаки. Лицо преобразилось в чудовищный оскал злобы и ненависти. Скулы были напряженны, брови сошлись на переносице, нос сморщился, глаза горели смертельным блеском.
И в этот самый момент, когда Сэлфин стоял недвижимо, сгорая от жгущей злобы, не зная, что делать дальше, прямо над его головой послышался протяжный вой, который он слышал ранее. Сэлфин задрал голову вверх, но он не как не ожидал увидеть то, что предстало к его взору.
Прямо над ним, на высоте птичьего полета, хлопая огромными крыльями, парило непонятное черное, как ночь существо. В длину оно было около двадцати метров и имело четыре мощные лапы, с огромными острыми когтями.
Вытянутая морда существа была покрыта множеством острых и длинных шипов, которые торчали во все стороны. У создания был длинный хвост, а все его тело было покрыто черными чешуйками, с которых падала густая и омерзительная на запах слизь. Крылья имели размах, вдвое превышавший длину монстра, имевшие оперение, как у птиц.
Резко спикировав в низ, существо приземлилось прямо на разрушенный дом Сэлфина, разбрасывая его остатки.
И только после приземления чудовища, которое на несколько метров возвышался над эльфом, Сэлфин заметил, что на его спине восседает непонятная фигура, закутанная в черный балахон.
Монстр стал смотреть на эльфа своими огромными красными глазами, обнажая клыки, размером с руку человека. С его пасти обильно текла жгучая слизь.
Всадник достал из складок своего одеяния необычный меч, который был длинным и тонким, словно хлыст.
Сэлфин едва сдерживающий свою злобу, совершенно не боялся этого непонятного монстра и его таинственного всадника. Он знал, что это он уничтожил всю деревню, что это он убил его родителей. Тут сомнений быть не могло.
И сейчас этот всадник так нагло смотрит на него, чувствуя свою силу, свое превосходство, восседая на своем чудище, взирая на Сэлфина, как на жалкую букашку.
Неожиданно всадник дал команду своему монстру, и тот стремительно стал приближаться к эльфу.
Сэлфин вновь почувствовал неведомую силу, которая рвется наружу, которая жаждет уничтожать, которую было невозможно удержать.
Молодой эльф чувствовал неугасающую злобу, которая клокотала в нем, которая рвалась наружу. Сэлфин жаждал отомстить. И следуя инстинкту, он выставил перед собой правую ладонь, на которой был сверкающий знак.
В следующую секунду из ладони эльфа вырвался ослепительный свет, который ударил в монстра и его всадника подобно огромной стреле, отбрасывая их далеко назад.
Ужасающий рев пронесся по деревушке, крик боли, который исходил из глотки чудовища, что хотел убить эльфа.
Сэлфин после столь неожиданного для себя результата, не мог сдвинуться с места, он был поражен, ведь он только что применил магию, которая отбросила на несколько метров огромную тушу монстра.
Но после столь мощного и необычного заклинания, который был откровенным шоком для эльфа, Сэлфин заметно ослаб, ему показалось, что большую часть его сил просто украли, ему неожиданно захотелось прилечь.
Его злобный оскал неожиданно пропал, сменившись гримасой усталости, а глаза утратили тот страшный огонек, который они излучали.
Всадник, которого заклинание сорвало со спины монстра, быстро выбрался из-под обломков хижины и внимательно взирал на Сэлфина, словно что-то обдумывая.
Нельзя было сказать, о чем думает безликий всадник в капюшоне, но он был явно зол. Из-под его капюшона слышался странный хрип и гул, который не был присущ живым. Именно это заставило Сэлфина испугаться неведомого существа, которого он считал человеком.
Всадник, казалось, был не вредим, но его походка была очень странной, все движения были резкими, ломанными и необычными, он явно не был человеком. Одет всадник был, как сама смерть, и лишь один взгляд на это существо вызывало чувство паники.
Подобрав свой страшный клинок с земли, всадник стремительно и уверенно направился к Сэлфину.
Всадник был уже в десятке метров от Сэлфина и его меч очень ясно давал понять намерения темной фигуры. Сэлфин понимал, если он еще раз не сделает, то, что он только что проделал – ему конец.
Сэлфин заметил, что огромный монстр не может встать, он лежал почти недвижимо, а из его пасти доносился жалобный вой.
– Я как-то ранил монстра, вот если бы я смог так же ранить или убить этого убийцу в черном! – Вертелось в голове эльфа.
Неожиданно всадник заговорил своим шипящим, замогильным голосом, от которого мурашки пошли по коже:
– Избранник.
Сэлфин выбросил руку вперед, в надежде, что вновь сможет отбросить от себя рыцаря смерти, но ничего не произошло. Фигура в черном лишь рассмеялась замогильным хрипом, призирая все попытки избранника причинить ему вред.
Вот уже всадник подошел на расстояние пяти метров, трех, двух. Сэлфин в страхе стал пятиться, но упал. И тут вдруг ему вновь на глаза попались разорванные тела его родителей, которые были для него всем. Которые его любили, заботились о нем, и вот они были мертвы, их жестоко убили, убили не в чем невинных людей, казнили жестокой смертью. И сейчас тот, кто виновен в их гибели стоял перед ним, надсмехаясь над всем тем, что было ему дорого.