Страница 80 из 83
- Она никуда не пойдет, - тихо ответил Барей резко похолодевшим голосом, с явной примесью магии, потому что даже у меня, существа из иного мира, по позвоночнику прошел холодок.
Николас тоже что-то уловил в интонации своего Наставника и мгновенно закаменел. А в следующий миг размазался в пространстве, двигаясь с такой скоростью, что даже мне его стало трудно рассмотреть. Вампир вскочил на ноги, рывком поднял меня с колен, и недвусмысленно задвинув себе за спину, переместился на середину комнаты.
Я и моргнуть не успела, как оказалась за широкой окровавленной спиной своего знакомого, причем вампир прикрывал меня еще и рукой, отведенной назад.
- Наставник, этот волк – моя гостья, - глухим, низким голосом проговорил Николас.
- Знаю, - все с тем же спокойствием отозвался тот, что в мантии.
Причем голос Наставника был настолько спокойным и ровным, что это сильно смахивало на скрытую насмешку, потому что не понять, что Николас зол было просто невозможно. Я буквально каждой порой ощущала его еле сдерживаемый гнев. Мне даже на секунду показалось, что в его голосе, кроме угрозы и предупреждения промелькнуло и что-то еще…
- Я не желаю ей смерти или иного наказания, - тихо продолжил Николас, все так же закрывая меня собой и не давая высунуть нос из-за спины. – Я хочу, чтобы она ушла отсюда.
- Думаю, ученик, тебе стоит спросить у нее: желает ли она оставить тебя здесь?
Николас в ответ так сжал зубы, что даже я услышала, как клацнули клыки. Спина вампира напряглась, как и ноги, а я, наконец, сообразила, что сейчас будет, если не вмешаюсь. Я ухватила вампира за влажный камзол и потянула на себя.
- Я хочу остаться, Николас, - медленно сказала я, боясь спровоцировать его на удар.
Запоздало я вспомнила, что еще несколько минут назад этот вампир пытался меня сожрать. Воспоминания заставили шевельнуться странные эмоции, слабые, вялые, но все же отдаленно напоминающие страх. Это был не тот страх, который сковывал меня из-за вампира, не тот страх, что пугал сердце из-за молоденькой лисы, а что-то совсем уж слабое, толком неоформленное. Этот страх был смешон мне, как волку. На него даже внимания обращать не стоило. Он был почти… человеческим.
Я застыла от внезапной догадки. Резко, вот прямо сейчас, я уловила эту существенную разницу между Зоей и Евой. Все человеческие эмоции, в сравнении со звериными порывами моего нового тела просто не смотрелись. Они были слабыми, почти смешными. Звериная натура волка на такие эмоции даже не реагировала, когда как, те страсти, которые затрагивали именно Еву, ее волчью часть и тело, воспринимались мною ярким калейдоскопом. Они смывали остатки разума, захлестывали с головой. Убирали из этой самой головы все вопросы, сомнения, лишние переживания и оставляли только цель.
Разница между волком, вампиром и человеком была именно в яркости эмоций и мироощущения. Вампиры, как мне показалось, в этом мире были лишены сильных эмоций и чувств. Холодная свобода – вот как можно назвать их нутро, их спокойные, ледяные души. Оборотни – наоборот, отличались буйством красок, вспышками восприятия. Там, где человек испугается, а вампир отмахнется от несущественного, волкодлак - вспыхнет петардой и ринется в бой, причем неважно с кем или чем, за что и ради кого. Волкодлаки имели буйные, неуправляемые, пылкие души.
Осознание этого тройного разделения мира на таких разных существ именно в самом сознании, мышлении, сердце, если хотите, окотило меня ледяным душем понимания, осознания разницы всего: от физиологии тел, то строения и излучения самих душ. Откуда я все это знала? Почему так просто и легко осознала, поняла и приняла как данность Балы?
Следующим пониманием пришло и то, что Калика своим напитком не только знания мне в голову вложила, но и еще что-то во мне переделала, потому что Зоя никогда не умела обрабатывать такой массив информации, не умела смиряться с чем-то новым с такой скоростью, почти мгновенно. А вот Ева, или ее усовершенствованный вариант, смогла. Я приняла разницу трех рас легко, играючи.
- Видишь, твоя гостья желает остаться здесь, со мной, - спокойно прозвучал голос Барея.
Я, грешным делом, заподозрила, что даже если на глазах этого старого, очень старого вампира начнет рушиться мир он и тогда не изменит своему спокойствию и холодному умиротворению. Просто потому что он слишком долго вампир. Так долго, что это окончательно стерло из его души все человеческое, все, что могло испытывать страх, гнев или любые другие яркие эмоции. Он наслаждался своим внутренним холодом и с ним же наблюдал за остальными живущими, как за маленькими неразумными детьми.
Откуда именно ко мне пришло и это понимание, натуры древнего вампира. Как я, вообще, сообразила, что с нами в комнате находится настолько древнее существо? Я просто это знала. Поняла, когда в очередной раз вдохнула воздух и вместе с ароматами двух вампиров пришло и понимание естества Наставника.
Мама моя, что же я такое, если несмотря на всю защиту этого вампира, смогла понять про него столько всего?! С новым вздохом я хорошо ощутила, что и на Николасе и на Барее существует множество ментальных, магических и бог весть каких еще, щитов. Они оба были упакованы в магию, как матрешки. На сотую долю мгновения увидела их ауры. Увидела, как бы со стороны две фигуры в десятке тончайших пузырей – и каждый новый слой скрывал за собой следующий от чужих глаз.
Я зажмурилась от острого понимания, что сейчас, на секунду, за сотую долю секунды, как вор, как маг, как вампир, причем не самый слабый, залезла, куда не стоило. Это вышло само собой, без каких либо усилий с моей стороны.
В книгах и фильмах магия – вещь, которая требует работы. Знания заклятий, умных слов, пассов рукой, а главное внимания и сосредоточенности. Везде, где упоминалась магия, говорилось, что для того, чтобы колдовать нужно уметь концентрироваться, напрягаться. Но, не со мной и не в этом мире. Я просто узнала то, что никак не должна была узнать. А еще чувствовала, что стоит только расслабиться – и я узнаю про этого Барея все что пожелаю, вплоть до того, где он хранит свои носки. Любая информация просто ко мне придет, как озарение, как голод или жажда, как нечто самой собой разумеющиеся.