Страница 30 из 30
— Простите меня, — хриплым голосом произнёс я. — Я столько ужасного натворил за всю свою жизнь.
Я говорил эти слова искренне, и мне было больно осознавать, что я умру вот так, не пожив по-настоящему.
— Клэри, — мягко заговорил я. — Я всегда мечтал о том дне, когда ты назовёшь меня своим братом, когда все семейство Моргенштернов соберётся вместе…
Мне становилось трудно дышать, но я продолжал:
— Получается, я вообще никогда не существовал. Небесный огонь сжигает все злое. Джейс пережил Глориуса, потому что он хороший. Было достаточного самого его, чтобы жить. Но я был рождён только отравленным. Меня недостаточно остаётся, чтобы выжить. Ты видишь призрак кого-то, кто мог бы существовать, и все.
Клэри молчала и гладила меня по голове.
Я мигом оглядел людей, находившихся возле меня с Клэри, и увидел того, кого хотел — мама со слезами смотрела на меня.
— Я сохранил письмо, — одними губами произнёс я, и мама поняла меня, закрыв рукой рот, чтобы сдержать звук рыдания. — Мама, — добавил я беззвучно.
— Сестрёнка, знаешь, мне никогда ещё не было так… легко.
Веки все опускались и опускались. Я умирал. Кларисса, наклонившись к моему уху, шёпотом произнесла:
— Здравствуй и прощай, сумеречный охотник, брат мой, Джонатан Кристофер Моргенштерн.
***
Через пару месяцев Мэри родила моего ребёнка. В тот день я был с ней, и хоть моё тело было лишь призраком, я всегда был рядом.
— Как назовёшь? — спросил Себастьян Верлак у Мэри, которая укачивала на руках ребёнка.
Себастьян сдержал обещание — не сказал Мэри, что я умер, когда почувствовал это, но охотница так любила меня, что сердцем ощутила потерю.
Мэри ничуть не изменилась — все та же красавица с добрым сердцем.
— Я назову её Джоана Амелия Моргенштерн, — ответила Мэри с улыбкой.
— Почему именно так? — поинтересовался охотник.
— Джоана, очень похоже, на имя Джонатан, а Амелия — так звали мою маму. Я потеряла их обоих, самых дорогих мне людей, но приобрела счастье, которое так похоже на своего отца.