Душегуб

Тот заметно сбавил тон, но все же был исполнен праведного гнева.

– Старший следователь Шалинской военной прокуратуры капитан Дроздиков. По какому праву Вы позволяете себе так обращаться с задержанным? Вообще, что здесь произошло? Почему Вы задержали этих людей?

– Как ты сказал, сынок? – скривился, приставив ладонь к уху Люд. – Почему задержали? Что произошло?

– Я Вам не сынок! – взвился прокурорский. – Потрудитесь объяснить, что здесь происходит?!

– Происходит нападение на спецгруппу ГРУ, возвращающуюся со спецоперации! – рявкнул Люд. – Происходит заранее подготовленная засада с целью уничтожения разведгруппы! Происходит полевой допрос лиц захваченных в непосредственной близости от места подрыва! А ты думал, я тут для своего удовольствия прохлаждаюсь, сынок?

На этот раз прокурорский капитан «сынка» проглотил, проигнорировал так же и явно издевательский тон.

– На каком основании Вы сочли, что задержанные лица причастны к взрыву? – коротко и по-деловому спросил он. – У них найдены подрывная машинка, пульт радиодетонатора, оружие? Может быть, кто-то видел, как они закладывали фугас?

Люд скривился, как от зубной боли, ну началось!

– Послушай, капитан, – попытался было он объяснить очевидное. – Ты же понимаешь, что в таких случаях взять исполнителя с оружием на руках нереально…

– А раз нереально, то я требую немедленно отпустить незаконно удерживаемых гражданских лиц! – отрезал Дроздиков.

– О как! – нехорошо заулыбался Люд. – Требуешь? Да пошел ты в жопу, пидор! Это не тебя, это меня и моих пацанов тут чуть было не убили! Ты, законник хренов, ты что здесь, чичей крышуешь, или как?! Ты сам-то русский, или может нохча крашенный, а?

– Прекратите! Что Вы себе позволяете! – взвизгнул прокурорский капитан. – Да я сообщу о Ваших действиях…

На секунду он замялся, соображая кому бы из больших начальников покруче пожаловаться на произвол, творимый вконец обнаглевшим разведчиком.

– Ага, родной, сообщишь, – нежно промурлыкал ему прямо на ухо Люд, с наслаждением сгребая грязной закопченной пятерней накрахмаленную выглаженную рубашку прокурорского на груди и рывком притягивая его к себе. – Обязательно сообщишь, если жив останешься. Чего я отнюдь не гарантирую. Значит, они тебе бабки платят, а ты за это своих братьев славян продаешь, так?

– Я…, мне…, – возмущенно заперхал сдавленным горлом Дроздиков.

– Угу, – подтвердил Люд. – Само собой. Ты и тебе. Эй, кто там?! Копыто, Зяма! А ну под белы рученьки товарища капитана и в кузов, пусть там посидит охолонет немного! Да не забудьте у него пистолетик забрать, а то ненароком поранится.

Подскочившие разведчики, глумливо улыбаясь, подхватили возмущенно кричащего что-то капитана под мышки и волоком потащили к замершему на дороге «Уралу». Люд повернулся к напряженно застывшим у своей машины комендачам. Те старательно делали вид, что ничего не происходит, ссориться с офицером ГРУ из-за и так доставшего всех своим занудством прикомандированного следака никто не собирался.

– Мужики, кто у вас старший, – дружелюбно улыбнувшись, окликнул их Люд.

Вперед выступил наголо бритый по-борцовски кривоногий крепыш в явно шитом на заказ из легкой пропускающей воздух четырехцветной ткани комке.

– Помощник военного коменданта майор Степченко, – коротко отрекомендовался он.

– Капитан Кукаринцев, – кивнул Люд. – На «ты» нормально?

– Без проблем, – пожал плечами крепыш.

Обменялись рукопожатием, ладонь у помощника военного коменданта оказалась сухой и крепкой, Люду это понравилось, он терпеть не мог вялые потные ладошки, робко протягиваемые с желанием чуть что, отдернуть назад, как правило, и хозяин такой руки оказывался боязливым и гниловатым.

– Слушай, тут такое дело. Мы здесь рядом еще одного духа прихватили. Он сдернуть пытался с перепугу, сам, похоже, не взрывал, но когда тряхнули, дал наколочку.

Степченко внимательно слушал, не перебивая и никак не комментируя, и Люд поймал себя на мысли, что ему все больше нравится этот спокойный деловитый парень.

– Адрес: Виноградная, дом 12. Есть вообще такая улица?

– Есть, – кивнул майор. – Скорее не улица, а так переулок. Там одни частные дома.

– Так вот, там якобы живет некий Махмаев с сыновьями. Мой дух говорит, что они ваххабиты и вполне могли фугас поставить. Как думаешь, стоит по горячим следам съездить тряхнуть, или порожняк это?

– Ну ты спросил…, – развел руками Степченко. – Или ты думаешь, я здесь всех вот так вот знаю? Извини, сам не местный. Я про этого Махмаева и не слышал раньше.

– Ну вот теперь услышал! Так что, давай, прокатимся, пока вертушка за раненым идет, чего просто так стоять? – в голосе Люда прорезались азартные нотки, а глаза весело и зло заблестели. – Как говорится, там где не был побывай, а?

– Так вы чего, вертуху за трехсотым вызвали? Что тяжелый?

– Да не, нормально там все, дырка в плече и морда оцарапана…

– А на хрена тогда? Как еще летуны вас не послали…

– А вот не послали! ГРУ все же, сам понимаешь. Ну так что? Вертушка не раньше чем через час будет, успеем смотаться с ветерком. Вдруг повезет?

– Ну блин, уговорил, черт языкастый! Мертвого уболтаешь, поехали!

– Молоток, братуха! Уважаю! – Люд радостно хлопнул комендача по плечу. – Айн момент! Пару человек с собой прихвачу и заму распоряжения оставлю!

«Шишарик» остановили за три двора до нужного дома, не бог весть, конечно, какая конспирация, но лучше, чем вообще ничего. Дальше потопали пешком. Шли в рост, не скрываясь, глупо было бы изображать подкрадывающихся к цели ниндзей на залитой солнцем улице. Степченко деловито шагал впереди, за ним едва поспевали четверо срочников с комендатуры поминутно оглядывающихся на Люда и его команду. Командир разведчиков взял с собой Тунгуса, Жердяя и Копыто. От валуховатых комендачей разведчики понятно отличались как небо от земли. Совершенно другая манера двигаться, гибкая хищная, обманчиво небрежно болтающееся на груди оружие, любой понимающий человек сразу бы понял, что в нужный момент пистолетные рукоятки кое-как висящих автоматов сами прыгнут в ладони стрелков, ну и экипировка, конечно, добротный камуфляж, импортные, по большей части трофейные разгрузки с под завязку набитыми карманами, на коротко стриженых головах вошедшие в последнее время в моду косынки. Орлы одним словом, куда уж там комендатурским. Потому и шли позади, старались раньше времени внимание к себе не привлекать.

Вот и нужные ворота, добротно сделанные, сразу видно справный хозяин в доме обитает. Звякнула цепь, коротко, предупреждающе, взлаяла собака, мол, здесь я, на страже.

– Тунгус, обойди дом справа. Копыто, слева. И присматривайте там, мало ли. Вдруг кто-нибудь с нами встречаться не захочет.

– Есть, сэр! – браво гаркнул, подражая виденным в кино американским морпехам, Копыто, ныряя в промежуток между заборами.

Тунгус лишь молча кивнул, вскидывая к плечу «Винторез». Один из срочников, повинуясь знаку майора, с размаху бухнул в ворота прикладом. Псина во дворе тут же ответила яростным лаем. Хлопнула дверь дома, по направлению к воротам просеменили быстрые легкие шаги. Скрипнуло, отворяясь, прорезанное в железе створки ворот маленькое окошечко.

– Зачем пришли? Что нужно?

Женщина. Средних лет, глаза маленькие колючие, смотрят подозрительно, все лицо, сколько видно в окошке напоминает остренькую крысиную мордочку.

– Водки нет. Травы нет. Уходите!

– Махмаев Абубакар здесь проживает? – откашлявшись, спросил Степченко.

– Здесь проживает, но сейчас дома нет. Уехал к брату в гости в Майртуп. После приходите, когда вернется.

– А ты кто будешь, женщина?

– Я его жена, Эльза Махмаева.

– Отлично, – радостно потер руки Степченко. – Раз он уехал, значит, ты теперь здесь хозяйка. Открывай, проверка паспортного режима и досмотр. Сыновья-то дома?

– Никого нет, все уехали. Чужим открывать не могу. Приходите, когда мужчины вернуться.