Горечь жестоких людей

А ведь Катре работал вместе с ней полгода. Вплоть до того дня, когда она внезапно вызвала его к себе в кабинет и приказала свои людям схватить, у Монка в голове сформировался образ совершенно другой Клары – женщины, которая редко повышала голос, не злоупотребляла капризами и, казалось, разбиралась во всём, о чём ни спроси.

Монк маскировался в компании Дегенерисов под прочниста – человека, проверявшего готовность чертежей на финальном этапе.

Главный офис Тритонов с броской вывеской «Тритон-Конгрес» находится на улице Ахры Костомни, и Катре, благодаря достаточно редкой профессии и потребности компании в прочнистах, удалось обосноваться в главном офисе, где он встречал Клару Дегенерис почти каждый день и контактировал с ней напрямую. Правда, в менее напряжённые дни она предпочитала работать не в офисе, а в клубе под названием «Лакрица» – заведении с весьма сомнительной репутацией среди жён политиков и очень популярном в кругу тех самых политиков.

По большому счёту, работа Монка заключалась в том, что ему приносили чертежи мостов, и он вносил свои правки. Удивляло то, что после него всё проверяла сама Клара, и Катре не мог не видеть, как точны и обоснованы её замечания. Безусловно, она не разбиралась в деталях, но видела общую картину.

Будь шпион Ревокарта чуть более наивным, он бы назвал Клару Дегенерис весьма находчивой особой, которая своими тактичными замечаниями заставляла его, Монка – одного из лучших шпионов Конгрес-Магер, – ночами сидеть над чертежами и ломать голову над её фразами: «Дунаи (так его звали согласно легенде), вот здесь ошибка. Пока не знаю где, но вижу, что в конечных расчётах велик шанс трещины – вот здесь… и здесь, но не пойму, на каком этапе мои архитекторы ошиблись. Найди проблему и исправь, на тебя последняя надежда». Прочнист Дунаи так не хотел разочаровывать Клару Дегенерис, что ночами напролёт искал ошибки.

И вот сейчас Катре Монк, в мокрой одежде и с полотенцем на шее, смотрел на советника, и ему в голову пришла удивительная мысль: да они же чертовски похожи! Таир Ревокарт и Клара Дегенерис – это как чёрное и белое, но неделимое, и тут ещё надо подумать, кто из этих двоих на стороне света.

Эта мысль так его увлекла, что он пропустил момент, когда Таир Ревокарт откупорил бутылку с посланием и вытащил оттуда скрученный лист, исписанный аккуратным почерком Клары Дегенерис.

Внутри оказался список из двадцати одного имени. Восемь из них были вычеркнуты – фамилии тех, кто уже отошёл в мир иной. Оставалось тринадцать – то были люди, которым Ревокарт доверял больше всего, его верные соратники, без поддержки которых ему придётся очень нелегко.

Людишки из списка были ценны тем, что не афишировали свою лояльность советнику в открытую. Они сидели в правительствах других стран или же играли роль независимых политиков внутри Конгрес-Магер.

Таир чертыхнулся, смял бумажку и бросил её в огонь. Затем поднял взгляд немного выше, на картину с изображением платогонов в процессе работы. Мужчины были запечатлены в момент, когда их лодки уже нагружены деревом и готовы отчалить от берега.

Отогревшись у камина, Монк, теперь уже с нескрываемым интересом, наблюдал за действиями советника, за его задумчивой позой, и чуть было не пропустил обращённый к нему вопрос:

– Ты успел что-нибудь разузнать?

Монк устало потёр шею.

– Она ведёт уединённый образ жизни. Слуги работают у неё по несколько лет, а если и появляются новые, то их родословную изучают до седьмого колена, даже могут съездить по указанным адресам, чтобы проверить легенду.

– Это я знаю. Детали!

– Детали в отчётах.

– На чём ты «спалился»?

– Тяжело сказать. Она постоянно задавала разного рода вопросы, даже когда, казалось бы, мне уже можно было доверять. Могла вести со мной задушевную беседу об архитектуре, а в следующую секунду спросить о моём детстве. У бабы элементарно атрофировано чувство такта! – не сдержался Монк. – Подозреваю, она с одним и тем же выражением лица и смертные приговоры подписывает, и чай пьёт!

– Она предлагала тебе выпить чаю? – удивился Ревокарт.

– Нет. Интересная деталь, она не…

– Не пьёт чай, – договорил Ревокарт. – Всегда либо кофе, либо травяные настойки.

Советник встал из-за стола, вытащил пачку сигар и закурил. То был не табак, нет, нечто более… расслабляющее. Клубы дыма растворялись в воздухе, делая очертания лица Ревокарта размытыми.

Катре Монк внезапно понял, что последние полгода его страшно вымотали. Улетучилось простодушие юности, но и для старости время ещё не пришло. Возникла мысль, что пора бы завести себе девчонку, не такую, как те потаскухи в «Лакрице», а постоянную, похожую… ну, например, на Клару Дегенерис, только нормальную.

Он и не догадывался, что в этот самый момент его начальник вспоминал лицо другой «нормальной» девушки, когда она впервые оказалась в его постели.

Податливая, сладкая и мягкая, как шёлк. Художница, с которой он повёл себя так грубо, наказывая за смерти тысяч людей, совершённых её отцом. Но больше за другое (со временем он это признал): за то, что отказала!

Направляясь к ней в дом делать предложение почти девять лет назад, его волновали две вещи: как он сможет скрывать от неё причины своих отлучек из Древесн в столицу, и захочет ли сохранить будущей жене жизнь, когда найдёт Рема Тебриса?

И в то же время невольно он представлял, как увлекательно будет иметь её при себе в собственном доме, доступную в любой момент. Ему было интересно, что она подумает о его коллекции картин, как отнесётся к его распорядку дня, попытается ли что-то изменить. Таир спрашивал себя: придётся ли ему скрывать он неё любовниц, или же лучше рассказать всё напрямую, чтобы избежать лишних истерик.

Направляясь в дом Мафодия, он в который раз пытался придумать для будущей жены объяснение, почему не станет знакомить её с родственниками и не повезёт в столицу, где проводит так много времени.

Таир понимал, что не сможет представить дочь убийцы собственного брата благородной ветви семьи Ревокартов, как не сможет привести её в столичное общество. Сделать это – значит, заявить миру, что она его жена, а Таир этого делать не собирался.

И в то же время он ни секунды не сомневался, что получит утвердительный ответ на своё предложение. Других вариантов самоуверенный советник не рассматривал и очень удивился, когда понял, что разбираться с будущими истериками Клары Мафодии ему не придётся, так как она не желает становиться его женой.

Что ж, Таир признавал, дочка убийцы немало удивила его в тот день, тем самым вызвав бурю, повлёкшую дальнейшие события. Она сама виновата!

Таир помнил, как приятно было срезать пуговицы с её жакета. Да чего уж, видеть её страх – опьяняющее наслаждение. Игра с кроткой Кларой Мафодией заводила и дразнила.

Возможно, согласись она тогда выйти за него замуж, в мире бы никогда не появилась Клара Дегенерис. Была бы другая – Клара Ревокарт.

Размышляя об этом, Таир неизменно вздрагивал, хоть прошло много лет. Он и сам не понимал, почему так остро реагируют на эту изрядно иссохшую мысль.

Нет, Клару Дегенерис он, если и будет иметь, то лишь в подземельях ГУКМа, – думал Таир с раздражением. – Тогда она была жертвой, с которой он поступил – чего уж таить! – слишком… Слишком!

Теперь она сама стала матёрой волчицей. И убийцей, с такими не церемонятся.

– Она вам мстит.

Ревокарт вынырнул из воспоминаний и раздумий. Случайная фраза подчинённого привлекла его внимание.

– Что?

– Для неё это личное, она убивает не просто так. Идёт по списку, методично уничтожая ваших людей в разных системах. Да и не только в списке дело, скоро мы потеряем почти все связи с проводниками. Даже те, что остались, затаились – напуганы последними событиями. Мы уже не можем отследить передвижения Тритонов, Дегенерисы последовательно отлавливают крыс. Остальные группировки тоже под вопросом.

– Они тоже несут потери, – ответил Ревокарт задумчиво.

– Вы правы…