Phantoms and friends

У Одетт сильно забилось сердце. Девушка лихорадочно продумывала план бегства, продолжая пятиться назад и оглядываясь по сторонам. Кругом был всё тот же лес. Откуда они вышли? Куда теперь идти?

— Знаешь, мне… пожалуй, пора… домой. Мне очень нужно домой. Я… не могу… ждать.

Кэссиди в одно мгновенье оказался рядом с девушкой и вцепился мёртвой хваткой ей в предплечье.

— Тебя придётся подождать, — процедил сквозь зубы парень. И ударил её кулаком по голове.

Одетт упала на колени. В глазах почернело, и конечности будто мигом онемели. Она не чувствовала боли, только безмерное удивление от того, что он посмел ударить её. Девушка поползла куда-то, ничего не видя перед собой. В голове, мигом ставшей чугунной, билась одна-единственная мысль: «бежать».

Нил схватил Одетт за щиколотки и потащил назад, расцарапав ей лицо о землю. Девушка пыталась брыкаться и кричать, но рот забился грязью и травой, а Кэссиди продолжал тянуть её к яме. Из горла Одетт вырывались лишь рваные всхлипы и возмущенное бульканье.

Нет-нет-нет! Он этого не сделает!

Он столкнул её вниз. Девушка кубарем скатилась в яму, неудачно приземлившись спиной на подстилку из листьев и костей. От боли, пронзившей всё тело, она закричала.

— Потерпи. Скоро всё кончится.

Ошеломленная его словами, Одетт, сквозь выступившие на глазах слёзы посмотрела вверх и увидела кусочек темнеющего неба над головой. На его фоне выделялся силуэт Нила. Он заглядывал в яму.

— Зачем ты это делаешь? — всхлипнула она. — Зачем?

— Я же сказал: это мой проект. Это посвящение.

— Ты не можешь так поступить со мной!

— Спасибо за помощь, Одетт, — будто не слыша её полных отчаяния восклицаний, спокойно улыбнулся Кэссиди. — А теперь полежи немного. Скоро мы приступим.

— Нил!

Доски закрыли дыру, и свет померк. Больше она не видела неба.

Это неправда. Это дурацкая шутка. Он просто пытается напугать её. Он сказал, что это посвящение? Может, у них в Сторибруке так принято? Он подержит её здесь несколько минут, а потом вернется и выпустит. Хорошо, несколько часов. Но он ведь вернётся, правда? А когда она вылезет наружу, у ямы будут толпиться одноклассники. С фотоаппаратами и злобными ухмылками. Одетт молилась, чтобы это всё оказалось просто жестоким розыгрышем.

Но время шло. Она слышала, как Нил завалил доски листьями и, кажется, камнями. И больше ни звука. Может, он ушёл? Но ведь он ждал таинственного его. Может, это Вэйл? Может, они решили разыграть её вдвоём? Хотя эти двое уж точно не были друзьями…

Одетт попыталась подняться на ноги, но тело отозвалось дикой болью. Девушка застонала, перекатившись набок. Перед лицом оказался маленький кошачий череп. С каким-то отстранённым ужасом вглядываясь в пустые глазницы, Одетт начала осознавать, что это конец. Никто не знает, что она поехала к Нилу. Никто и не подумает, что она вообще могла остаться с ним наедине. Их ничего не связывало.

Сейчас самое отличное время. Ну же, Одетт, поехали.

Действительно. Время было самым удобным для её похищения: все жители квартала, в котором Шваны снимали домик, были на работе. Ни одной старушки, ни одной домохозяйки. Ни одного возможного свидетеля.

— Почему ты так долго?! — нервно вскрикнул Нил. Одетт подобралась, напряжённо вслушиваясь, но так и не различила ответа собеседника. — Давай доставай скорее. Я уже заждался.

Одетт зажмурилась.

Господи. Господи. Господи. Пусть это будет дурацкая шутка.

Нил

Бостон, штат Массачусетс

15 лет назад.

Проститутку звали Изма. По крайней мере, именно так она представилась.

Ей было тридцать с небольшим, симпатичная, с густыми каштановыми волосами. Косметика отлично маскировала уже выступившие на лице морщинки. Белые брюки в обтяжку. Короткая полупрозрачная футболка, открывающая вид на плоский живот — видно, Изма старалась держать себя в форме. Её тело — её инструмент. Её оружие.

То, что надо.

— Итак, приятель, — певуче растягивая гласные, проговорила девушка. — Чего тебе хочется?

— Иди в ванную. Прямо и направо, — проигнорировав её вопрос, загадочно улыбнулся Нил. Девушка фыркнула и последовала по небольшому коридорчику в указанном направлении.

Изма вошла в ванную, оставив дверь открытой. Узкая, навевающая клаустрофобию комната была полностью отделана белой плиткой. Ни крючков, ни полотенец, ни каких бы то ни было туалетных принадлежностей не наблюдалось. Лишь широкое, исполосованное трещинами зеркало над раковиной и скрытая от взора засаленной занавеской душевая кабина. Нил наблюдал за недоуменно озирающейся девкой сквозь щель приоткрытой двери. Недовольно сморщив нос, Изма подошла к раковине, вероятно, чтобы помыть руки. Повернув кран, она смачно ругнулась: никакой воды.

— Эй, парниша,ты в курсе, что у тебя кран сломан?

Пора. Чем быстрее он всё сделает, тем быстрее это закончится. Кэссиди не горел желанием торчать в пятничный вечер здесь, практикуясь на вонючих шлюхах. Нил уже давно хотел выйти на настоящую охоту, но он сказал, что ещё рано.

Парень вошёл в комнату, с силой захлопнув за собой дверь. Изма непроизвольно вздрогнула.

— Ты хочешь сделать это здесь? — промурлыкала девушка, кривя губы в профессиональной плотоядной улыбке.

Нил промолчал. Вместо этого он сделал шаг вперёд. Изма напряглась: уловила исходящую от клиента угрозу.

— Эй, парень, мы так не договаривались… Если предпочитаешь пожёстче, придётся доплачивать.

Нил презрительно скривился. Он не сможет сделать это руками. Она слишком грязная. Да. Именно поэтому. А не потому, что боится. Кэссиди привычным движением выдернул ремень из петель брюк. Проститутка нахмурилась.

— Послушай, приятель…

Ещё один шаг — и он стоит к ней вплотную.

Ещё один рывок — и прижимает её стройное тело к холодному кафелю, затягивая на шее ремень.

Ещё пара минут — и она теряет сознание.

Слабовата. Слишком быстро отключилась. Скучно. Нил отбросил в сторону обмякшее тело. Отодвинулась занавеска душевой кабинки.

— Снова ремень.

— Мне противно прикасаться к ней.

— Да, конечно.

— Да! Если бы ты позволил мне убить кого-нибу…

— Забудь. Ты ещё не готов.

— Да я за этот месяц прикончил уже вторую, — раздражённый Нил пнул носком кроссовка лежавшую на холодном полу без сознания Изму. — Эта тварь будет третьей.

— Не руками.

— Да почему, чёрт возьми, это так важно?!

— Это часть твоего посвящения.

— И сколько лет будет длиться это посвящение?

— Сколько потребуется. Я хочу, чтобы бы ты научился контролировать ситуацию. Кончай уже с… этой. И, ради Бога, дай мне сюда свой ремень… Молодец. А теперь покину вас. Развлекайтесь.

Оставшись наедине с пока ещё живой проституткой, Нил вспылил. Он прав: убить голыми руками сложнее. Куда проще изрезать тело ножом, раздробить череп молотком или сломать шею туго затянутым ремнём.

А вот… задушить кого-то собственными руками… насколько близкий это контакт? Кожа соприкасается с кожей — его руки и тело жертвы.

Твои ладони сжимают её горло, и ты чувствуешь, как жизнь в ней постепенно угасает.

Это были его слова, не Нила. Глядя на своё отражение, Кэссиди обхватил руками голову и взревел, словно раненный зверь. Он не сможет.

На кафельный пол, звякнув металлической бляшкой, шмякнулся ремень.

— На. Господи, сделай уже это. Хотя бы так. Мне надоело торчать в Бостоне.

Нил подскочил к своему инструменту и заученным движением намотал один конец ремня на руку. Да. Так определённо лучше.

Оливия

Сторибрук, штат Мэн

11 лет назад.

Целую неделю Лив следила за домом Нила. Эмма ей не верила, и поэтому нужны были неопровержимые доказательства. Доказательства того, что именно Нил причастен к убийству Элис Вандер[12].

Истерзанное тело Элис было найдено на окраине города десять дней назад. А за сутки до этого Лив видела, как ещё живая девушка садится в серую развалюху, за рулём которой был сам Нил Кэссиди.