Страница 17 из 18
Но потом, со временем, как это обычно и бывает, все привыкли. Хотя и теперь, иногда мурашки по коже бежали.
Молодой писарь озвучил свои ощущения по этому поводу: – Это такое ощущение, ну там, например – как будто в сабельный бой с очень сильным противником идёшь. Знаешь, что ты тоже очень искусен, но всё-таки есть сомнение – а вдруг? Те самые муравьи, по телу начинают бегать…
– Но, всё же интересно, как всё-таки ему это удается? Мне бы научиться такому мастерству, и меня даже в жрецы взяли бы. Вот бы спросить, да ведь не слушает и слушать не хочет. Уставился в одну точку, да бормочет громче глашатая. Привыкну ли я, когда ни будь к этому?
Который уж раз, сам у себя спрашивал и сам же себе отвечал писарь.
– Как птица? – Вдруг, ни с того – ни с этого, подал голос второй стражник.
– Может он это про горного орла говорит? Он тоже очень большой, я видел. И к своему хозяину тоже взывает, когда зайца поймает. Клокочет и крыльями машет.
– Может быть и так, но это только для людей подходит. Но тут же, явно его речь идёт про некую Огненную птицу, которую он называет – Урхат. А это может быть дух, а может и сам демон, которому поклоняются лишь люди из земель Нортов. Из старых земель, про которые и говорить всуе нельзя. Мне эту легенду рассказывал ещё мой дед, а ему его, а тому ещё его дед. Представляешь, этой птице столько должно быть лет? Как может и самой Стражной горе, которая в той же легенде, из огня появилась. А, может даже и больше. И вот ведь интересно, откуда только этот старик про неё узнал? Хотя, он же Вед. Ему и не такое известно.
На удивление спокойно, пояснил своему напарнику, про свою интерпретацию значения слов Ведающего Старца, писарь. – Но теперь тссс! Слушаем дальше…
– Это было настолько давно? Да чудеса, такого и в день Солнцестояния на городской ярмарке не услышишь. – искренне удивился услышанному, напарник.
– На ярмарке? Скажу тебе больше – такого и в подвальчике дядюшки Вэна не услыхаешь, выпив его знаменитую настойку из … А, что он там опять? Тссс…
– Из тьмы веков слышу я Завет. Не легенда это, и не быль. А лишь Истина! Истину не каждому дано понять, не каждый ощутит Благость Ведания. И не всякий сможет узреть, как светят не в небе – Черные солнца. Солнца, которые несет на себе Великий Мо! Не каждый узнает, но каждый почувствует на себе. Благость, исходящую для всех. Благость, подаренную людям Павшим богом… Предтеча гнева Иных, который…
Неожиданно, старик, начав очередную фразу, замолчал. И молчание продолжалось уже довольно таки долго. Осмелев, более старший охранник продолжил задавать свои вопросы.
– Так, вот ты погляди. Уж не о том ли, странном каменном монументе, найденном на месте Силы. И того, что намедни жрецы в Храм привезли, старик свою речь ведёт? Не о нём ли, особо прислушиваться велел Экзархиус?
– Да, это действительно интересно. Я быстренько запишу это. Это, что-то новенькое пошло. – «Чёрное солнце не одно, их несёт на себе Великий Мо!»
– И про то, что кто-то гневается по этому случаю, не забудь записать. Я думаю, что это очень важно.
– Ага. Записываю. Старика кажись, прорвало на новые истины. Уже неделю как ничего нового не было, а тут про какого-то, Великого Мо говорит. Может быть, он это и гневается?
– Я, между прочим, сам видел. Как там, куда этого истукана привезли, что-то светится. Я тогда, хозяйство Верховного Халдрамана охранял, а он там мерцал, между прочим голубоватым оттенком! Как мантия Экзархиуса на солнце, вот! Но, то в темноте было. Солнце не светило, и даже луны не было. Всё было за тучами… Что там мерцало, так и не увидел.
– А, вот мне рассказывали Жрецы, когда я грамоте и письму учился, что этот блин, похожий на загадочного зверя, должен светиться, когда вся сила Гор и Лесов перетекает и сливается с силой Луны и Неба, а может и самого Солнца. Но в этом они до конца сами не были уверены. Кажется, они говорили, что однажды Огненный Бог скатился на своей колеснице прямо на Стражную Гору. И велел там построить храм. Там он собрал правителей и мудрецов со всех земель и островов, затем передал им Черное солнце, которое хоть и выглядит как ка камень, но камнем никогда не было, и давало силы для жизни всего на земле. Но если придёт зло из-за гор, и заберёт этот камень из храма, то быть беде. Не будет равновесия в природной силе и наступит хаос. Вот, что я слышал!
– А, теперь понятно становится, зачем Экзархиус хочет узнать, как этим камнем пользоваться. А то, лежит себе век вечный на алтаре, да светится иногда. Представь себе, если он научится силами всего мира и занебесья управлять?
– Думаю, что это не нашего ума дело.
– На самом деле, если своими словами передать то, что Жрецы в свитках вычитали -
«Когда вручал Мудрецам да Правителям тот Бог Черное солнце, то говорил, что сами дескать додумаете как пользоваться им, не дети вроде. И ускакал на своей огненной колеснице. Спрячьте, только получше его, сказал.»
– Видать, чтобы Странники Неба не утащили. Говорят, что когда они в сияющих своих доспехах явились перед первородными, те преклонились перед ними, а кто не преклонился перед ними – ослеп!
– Ха, ослепли? Да видать не все, ибо тогда бы не было среди нас знати, от Первых род ведущей.
Но, кстати. Про каменный символ нашего солнца – может им и надо так пользоваться, как жрецы сейчас и делают. Положить его в храме, да чтобы Верховный Халдраман со своими жрецами свои хороводы секретные водили? Ведь хмельная Вед-трава и впрямь стала в наших краях расти только после того, как Павший Черное солнце подарил. Ведь, как легенды говорят, ранее только за золото да меха её покупали. Ещё виноградная лоза появилась после этого. И ещё много чего. Вот ведь, что торговцы привозят, то можно посадить, и оно всё вырастает. А когда стену поставили, то таки вообще, как в небесных садах жить стали.
– Да, я бы этого Павшего Бога в гузку бы за это, до скончания века целовал. А интересно, почему тогда он стал Павшим? За что его Небесные странники покарать хотели?
– Тоже в Башню захотел? Язык попридержи дурень. Про Богов, даже павших, так непочтительно не говорят. Ведь у стен есть уши. И ещё говорят, что у Халдрамана есть зеркало специальное – дальновидом называется.
– Точно ведь, это я не подумавши сказал.
Тем временем, пока разговаривали стражники, монотонный сказ Седобородого Веда, продолжал литься ровным, размеренным речитативом.
– Узнают люди ту благость, лишь правильно живя да поступая правильно. Друг с другом. Да чтя Павшего Бога! Он вернётся, и не даст излишнему Гневу пролиться…
Но, не путайте правителей с Богами. Правителей не чтить надобно, а слушаться. Мудрый правитель лишь должен думать. Правильно ли живёт его народ? И верно ли правят сами правители! И, что самим правителям надо делать, чтобы народу хорошо жилось, да Стена стояла несокрушимо.
– Это же у него тоже новое изречение? Может не будешь этого записывать? А то, ещё чего, схлопочем от начальства за вольнодумие? Правителей, старый дурак, говорит не надо чтить! Скажут вдруг ещё, что мы сами бунтари?
– Нет, не бзди попусту. Нам то ничего за это, кроме награды не будет. Мне сам Экзархиус говорил – пиши всё, что услыхаещь. До последнего слова. А если хоть слово пропустишь, то… – и сделал ладонью выразительный жест по горлу!
– Так, что не боись…
…Боись…боииисьььиии…Ииии…
Знакомство с профессором
Коля подскочил с кровати как ошпаренный. Сон при этом, как рукой сняло.
– Китайский пылесос, ёперная драма… Какого же лешего? Что это было? Если не явь, то я точно с ума схожу. Уж, на что это меньше всего похоже, так это на сон.
Запах сырости и другие ощущения от затхлого подземелья, никак не отпускали органы чувств, а в голове шумело так, как будто только что, в ней Царь-колокол отзвонил. Гул стоял неимоверный. И при этом – ощущение пустоты… Крайне странное и неприятное чувство, непередаваемое словами.