Невеста для гея

Всю неделю Женя говорил, не прямо, конечно, а намеками, что мне совсем необязательно ехать с его семьёй на пляж. Ник ведь не обязывал меня соглашаться и не ставил никаких условий лично мне, поэтому я могла бы просто забить на то обещание, которое дал Нику Женя. Могла, но не хотела. Я испытывала странную, навязчивую потребность увидеть Ника. По нескольку раз в день я ловила себя на мысли, что думаю о нём. Я даже придумала себе логическое объяснение, из-за чего это происходило.

Любой юрист, если он, конечно, не совсем посредственный, в чём-то сродни психологу. За годы работы я научилась читать людей, пусть бегло, пусть только то, что мне было нужно, не зацикливаясь на остальном, но читать. Прочитать Ника у меня не получалось. Конечно, после нашего с ним разговора, мне стали ясны причины неприязни, возникшей между братьями, но кроме этого было что-то другое, о чём Ник совсем не хотел говорить. А мне во что бы то ни стало нужно было докопаться до сути.

Слабое оправдание желанию увидеть другого человека, не правда ли? Любой здравомыслящий человек, не задумываясь, скажет, что незачем лезть в душу и голову другому, если в своих мыслях и чувствах толком разобраться не можешь. Да, если задуматься, кому нужны эти оправдания? Мне самой? Если я хочу выпить капучино, я покупаю капучино, не выстраивая в голове цепочку из ответов, на вопрос «почему». Чем ситуация с Ником отличается от ситуации с кофе?

Сегодня в три часа Ник должен был заехать за мной. Это меня вполне устраивало, потому что объяснять таксисту, как лучше проехать в неизвестное мне самой место, мне не хотелось. Купальник был надет сразу же под бирюзовый сарафан на пуговицах: так мне не придётся решать проблему с переодеванием на пляже. Парео, полотенце и сменное бельё я бросила в объёмную соломенную сумку, а потом, подумав, докинула в неё пляжные резиновые сандалии.

Ровно в три раздался телефонный звонок. Знакомый глубокий приятный голос произнёс всего одно слово: «Выходи».

Серебристая «Ауди» стояла напротив моего подъезда. Ник облокотился на капот и ждал моего появления. Морда как всегда наглая, поза самодовольная, улыбка-ухмылка. И об этом человеке я думала почти неделю. Куда я качусь?!

Ник улыбнулся ещё шире и открыл передо мной дверь машины. Видимо, улыбка заменяла приветствие, потому что он так и не поздоровался, впрочем, как и я.

— Что, у Женьки так и не получилось тебя отговорить? — спросил он сразу же, как только мы выехали из внутридворового проезда на дорогу.

— Он и не пытался, — бросила я, глядя в боковое окно.

— Да ладно, не заливай! Я-то брата своего знаю, причем получше, чем ты думаешь. А вот тебя совсем не знаю. Расскажи о себе.

— Да что рассказывать?

— Всё, что посчитаешь нужным.

Меня так и подмывало сказать, что в таком случае, мне нужно вообще промолчать, но я всё же сдержалась, вместо этого отрапортовав:

— Единственный ребёнок в семье. Школа — золотая медаль. Университет — красный диплом. Юрист. Увлечения: пою, играю на гитаре. Ну, вот и всё, — улыбнулась я.

— Да уж! Весьма информативно. Блиц-рассказ какой-то, — ухмыльнулся Ник.

— А ты на что рассчитывал? На жизнеописание экспромтом в пяти томах?

— Скажи, только я замечаю твою язвительность? Или ты ведёшь себя так только со мной? — вскинул бровь Ник.

— Говорят, что люди лучше всего подмечают в других те черты, которыми в избытке наделены сами, — с философским видом изрекла я.

— Характер у тебя ещё тот, — покачал головой Ник.

— Спасибо. Взаимно.

— Зато теперь я точно уверен, что тебе нравлюсь. Иначе зачем бы ты приняла моё приглашение? — Ник хитро посмотрел на меня и улыбнулся.

— А кто это отрицает? Конечно, нравишься. Всю неделю только о тебе и думала, места себе не находила, и днём, и ночью, каждую минуту, — произвести более драматичное впечатление помогли пара томных вздохов, разбавивших последнюю фразу.

Ник недовольно скривил губы:

— Не веди себя как ребёнок.

— А ты не веди себя как самодовольный индюк. Глупо думать, что весь мир вертится вокруг тебя, а все девушки на свете только о тебе и мечтают, — огрызнулась я.

— Я так и не думаю. Я спрашивал конкретно про тебя.

— А вот не спрашивай! Может, и начнёшь нравиться немного больше. Вот настолечко, — я показала Нику между большим и указательным пальцами небольшой просветик, демонстрирующий степень возможного прогресса моего положительного отношения к нему.

Ник ухмыльнулся, но больше с расспросами не приставал. Вскоре мы съехали с асфальтированной дороги на гравийную. Проехав немного, Ник свернул на обочину, где уже стоял белый «Лексус».

— Приехали. Пошли, — Ник заглушил мотор.

Я вышла из машины, не думая, что Ник после перепалки в машине станет проявлять галантность и будет открывать мне дверь.

— Нам туда, — он махнул головой в неопределённом направлении и пошёл, не дожидаясь меня.