Невеста для гея

— Наш отдел занимается представлением интересов юридических и физических лиц в суде, — продолжила я. — В кабинете напротив сидят адвокаты. Они не работают в нашей фирме, мы просто сотрудничаем с ними. К ним не ходи — загрызут. Дверь рядом — отдел по строительству, занимается представлением интересов и дольщиков, и застройщиков, а также получением разрешительной документации. К ним тоже не суйся, они любят просить заскочить куда-нибудь по пути и были бы рады иметь мальчика на побегушках. Дверь справа от нашей — отдел по договорной и претензионной работе. Когда у них завал, часть их работы мы берём на себя, но они часто симулируют неуспеваемость, потому что лодыри. И ни в коем случае не заходи в дверь напротив уборной. Никогда. Ни при каких обстоятельствах, — при этих словах Евгений насторожился.

— А что там?

— Там… Костя, — зловеще произнесла я.

— А что с этим Костей не так?

— Ничего. Просто он тупой. И я боюсь, что это заразно! Двоих тупых в отделе я не потяну.

Его явно коробило от моей манеры общаться. Я удивилась, как он не возмутился, почему я без его согласия перешла на «ты». Обычно людей с тонкой душевной организацией это смущает и даже оскорбляет.

— Кстати, можешь, если в кабинете нет посторонних, называть меня просто по имени и не «выкать». Разница в возрасте у нас небольшая, — год его рождения я прочитала в резюме, которое вертела в руках.

— Вы — мой начальник, и моё воспитание не позволяет к вам обращаться по-другому, даже если вы и ведёте себя несколько фамильярно с подчинёнными.

Да тебе романы писать надо с таким-то высокопарным слогом. Плюс один, уделал.

Мне вдруг вспомнилось, что один знакомый, повёрнутый на духовных практиках, утверждал, что каждый человек в нашей жизни даётся нам не случайно, и он не исчезнет из неё, пока мы не отработаем кармическую задачу. Надо было его внимательно слушать, может быть, это сейчас мне и пригодилось бы. Я подумала о том, сколько разных людей притягивало ко мне как магнитом — маргиналов, наркоманов, просто придурков, теперь ещё и геи пополнили список.

— Да, что ни говно, то к нашему берегу, — это я произнесла вслух.

— Вы это мне сказали? — Евгений поднял на меня удивлённый взгляд.

Я покачала головой:

— Так говорила моя бабушка. Выражение подходит и к моей карме, и к выбору нашим директором своих сотрудников.

Он промолчал, уткнулся в документы и сидел, не поднимая глаз.

Я вызвала Костю, и через минуту в дверях уже стоял плотно сбитый, невысокого роста парень, с узким лбом, обрамлённым мелкими смоляными кудряшками, и с бессмысленным взглядом. В моём представлении в глубокой древности так выглядели неандертальцы.

— Костя, на флешке образец договора, условия договора на этом листке, документы в папке. Подготовь, пожалуйста, до конца рабочего дня договор. И ничего не перепутай, проверь всё как следует.

— Угу, — проворчал Костя, сгрёб папку и флешку и вышел.

— Евгений, вечером Костя занесёт ахинею, которую сотворит. А ты завтра утром всё проверь и исправь его косяки. Я буду в офисе только после обеда.

Я заварила кофе в чашке, взяла пачку сигарет и вышла на балкон. То, что Женя не упоминал о произошедшем, меня вполне устраивало. Можно было сделать вид, что мы до этого дня не виделись. В любом случае, Женя не вызывал у меня такой антипатии, как Костя. Я поставила чашку на парапет. Мне всегда нравилось стоять здесь, на продуваемом всеми ветрами балконе, спокойно курить, прихлёбывая кофе и глядя на проезжающие внизу машины и спешащих невесть куда людей. Следом за мной на перекур вышел Костя.

— Как договор? — спросила я.

— Процесс идёт.

— Без твоего участия?

Костя осклабился.

— Тома, а новенький что, гей?

— С чего ты это взял?

Либо у него чуйка работает, либо Света свой язык подложила, забыв про главное правило их идиотского клуба.

— Да так, подумал, — пуская клубы дыма, ответил Костя.

Вот ты и прокололся! Думать-то ты не умеешь.

— А ты предложи ему трахнуть себя — вот и узнаешь, — я не сдержала ехидной ухмылки, наслаждаясь его реакцией на услышанное.

— Ты невыносима, Тома. Почему Вадим Николаевич тебя до сих пор терпит?

— Потому что, Костя, когда я стояла в очереди за мозгами, ты стоял в другой — за членом. В итоге у меня нет члена, а у тебя нет мозгов. А Вадиму Николаевичу нужны мои мозги, и их он на твой бесполезный для него член никогда не променяет, сколько бы ты ни жаловался на меня своему папочке.

Он посмотрел на меня так, будто я жаба, вся покрытая слизью и бородавками, потом затушил сигарету, бросил окурок в жестяную банку из-под кофе, прикреплённую к парапету балкона, и ушёл.