Страница 4 из 9
Ситуация в Ливане была в какой-то степени стабилизирована, однако сохранение системы политического конфессионализма несло угрозу дальнейшего размежевания ливанцев по религиозной принадлежности32.
Отношение к Шехабу не могло быть однозначно позитивным, хотя бы исходя из того факта, что его «утвердили» в США. Большинство христианских общин и правое крыло были настроены против него. Президент также не встретил поддержки патриарха.
Таким образом, восстановленное в Ливане политическое равновесие после 1958 г. оставалось таким же шатким. Имевшиеся причины, которые привели к гражданской войне, продолжали существовать и после нее. К тому же прибавились и другие факторы, в частности, огромная роль, которую играл Ливан в конфронтации между палестинцами и Израилем. Активность палестинцев на юге приводила к ответным действиям Израиля, что угрожало независимости Ливана. Кроме того, присутствие палестинцев дало поддержку тем группам, в основном это были друзы и мусульмане, которые хотели изменить политическую систему, в которой власть в целом и общем находилась в руках христиан33.
Во внутриарабской политике Ливан занял нейтральную позицию, улучшив отношения с Египтом и арабским миром в целом. В европейской политике режим Шехаба поворачивал в сторону Франции. Принимая французский курс, который был хотя бы внешне приближен к нейтрализму, политика Шехаба, с одной стороны, не противоречила панарабизму, с другой, вела к сближению Ливана с одной из ведущих западных держав. Ливанские власти боялись сближения с США, поскольку это могло нарушить modus vivendi с панарабистами. Еще 10 декабря 1958 г. правительство Ливана официально отказалось от доктрины Эйзенхауэра. В частности, для уравновешивания растущего французского влияния в Ливане Соединенные Штаты прямыми или косвенными средствами начали поддерживать антишехабскую коалицию, которая начала медленно формироваться в стране.
Как было сказано, отношения между СССР и Египтом претерпели негативные изменения. В декабре 1958 г. в Египте началась расправа с коммунистами. Советский Союз не выражал своего мнения, если репрессии проходили секретно: это было неписаным положением советско-арабских отношений. Однако в данном случае имело место громогласное объявление Насером войны с коммунистами. XXI съезд КПСС осудил эту акцию. Тем не менее Хрущев заявил, что идеологические разногласия не могут помешать дружелюбным отношениям между странами34. Обращаясь к документам внешней политики СССР, представляет интерес документ, в котором содержится беседа референта посольства СССР в США Б. Н. Давыдова с пресс-атташе посольства ОАР в США М. Хабибом и советником посольства X. Багдади. Хабиб настойчиво добивался ответа на вопрос о том, какую позицию займет СССР, если ОАР обратится к нему с просьбой о предоставлении ему атомного оружия, и на каких условиях это оружие могло быть предоставлено. При этом Хабиб отметил, что ОАР была готова принять любые условия СССР, кроме требования о прекращении преследования коммунистов и других прогрессивных элементов в Сирии и Египте. А если такое условие будет выдвинуто, то ОАР обратится с просьбой об атомном оружии к США35. Очевидно, что Египет пытался сыграть на разногласиях между двумя странами.
После революции в Ираке Советский Союз начал активно помогать двум враждебным государствам. Кредит, выданный в феврале 1959 г. Ираку ($ 137500000) был вторым по величине кредитом, выданным СССР до того времени (первый – Египту). Эта ситуация сыграла на руку Соединенным Штатам, которые только усилили свою политическую линию противопоставления Египта и Ирака, разжигая тем самым вражду между странами и внутри них. Соединенные Штаты также не противились ссуде на сумму $56 миллионов, выданной ОАР в декабре 1959 г. Международным банком реконструкции и развития для расширения и углубления Суэцкого канала. Это был, вероятно, ответный удар на предоставление СССР кредита Ираку. Очевидно и то, что США пытались использовать напряжение, возникшее между Египтом и СССР.
События в Ираке в 1958 г. и в целом на Ближнем Востоке сблизили США и Израиль. Сразу же после иракской революции Бен-Гурион направил Эйзенхауэру секретное письмо, в котором констатировал наличие угрозы Израилю и Западу на Ближнем Востоке и предложил США решительно действовать против ОАР. В письме содержался анализ политики западных стран, которая была охарактеризована как колеблющаяся и нерешительная. Бен-Гурион просил правительство США «ясно заявить о своей политике в отношении Израиля как по существу, так и в форме определенной декларации, способной отпугнуть любую арабскую агрессию»36. И если ответ Эйзенхауэра был выдержан в официальном стиле, то в письме Даллеса, которое и явилось фактическим ответом, указывалось, что точка зрения Израиля совпадает с точкой зрения Госдепартамента. Даллес предложил немедленно начать вести переговоры с Израилем на дипломатическом уровне как по общим политическим проблемам, так и по техническим вопросам поставок американского вооружения Израилю.
В конце июля – начале августа 1958 г. в Вашингтоне произошли переговоры, на которых американцы в лице Даллеса заверили израильтян, что «они не будут оставлены на произвол судьбы» и что США придут им на помощь37. 31 июля в Тель-Авиве состоялась встреча специального представителя Мэрфи с Бен-Гурионом. Мэрфи сообщил, что США разработали широкий план создания оборонительного пояса на Ближнем Востоке, в состав которого должны были войти Турция, Ливан, Иордания, Саудовская Аравия, Судан, Ливия, Сомали и Эфиопия. По замыслу США, каждая из этих стран должна была быть связана с США двусторонним соглашением, направленным на «сдерживание подрывной деятельности СССР и Насера». Бен-Гурион высказал пожелание, чтобы такое соглашения распространялось также на Израиль и было бы заключено не только с США, но и с Францией.
В результате многочисленных переговоров США, Франция и Англия заключили сделки о продаже Израилю в рассрочку современного вооружения: реактивных самолетов, тяжелых и легких танков, артиллерийских безоткатных орудий и амуниции к ним. Кроме того, Израилю был дан совет реорганизовать свою армию по образцу войск НАТО. Для этого Бен-Гурион направил заместителя главнокомандующего израильской армией в штаб-квартиру НАТО для изучения структуры армии последней и перенесения ее опыта в Израиль.
Председатель законодательной комиссии палаты представителей США Э. Селлер, выступая на пресс-конференции в Тель-Авиве, заявил, что «включение Израиля в качестве равноправного члена НАТО и заключение конвенции между Израилем и США о взаимной обороне, будь то в рамках НАТО или в какой-нибудь другой форме, послужат основанием для установления равновесия на Среднем Востоке и провалят всякие происки арабов…»38.
Одновременно США в своем стремлении оторвать Насера от дальнейшего сближения с СССР пытались всеми возможными путями не наносить даже малого ущерба ОАР. Так на Совете Безопасности 30 января 1959 г., в ходе обсуждения жалобы Израиля по поводу убийства израильского пастуха в районе израильско-сирийской границы, США не высказали никакого сочувствия Израилю, и эта позиция была охарактеризована последним как непонимающая и антиизраильская39 Разумеется, при этом США учитывали выявившиеся явно на тот период разногласия между Египтом и СССР, а также однозначно враждебную позицию Египта по отношению к новому правительству Ирака, возглавляемого Касемом. Израиль, конечно, был не доволен даже такой незначительной поддержкой американцев ОАР
Уже в 1958 г. шла речь о том, что в Израиле велась усиленная подготовка по все линиям – военной, хозяйственной и т. дк захвату части территории Иордании40. По некоторым сведениям захват западного берега р. Иордан предполагался в случае отречения короля Хусейна от престола41.
В сентябре 1960 г. Саудовская Аравия, Кувейт, Иран, Ирак и Венесуэла приняли решение об учреждении ОПЕК. Через четыре месяца Катар, находящийся все еще под английским протекторатом, стал шестым членом этой организации. В 1964 г. в нее вступил эмират АбуДаби, членство которого было распространено на образовавшееся позднее государство ОАЭ. В целом необходимость в скоординированных действиях для защиты своих национальных интересов в нефтяной сфере аравийские монархии стали ощущать уже в 1950-х гг., когда они осознали, что нефть стала превращаться в реальный источник доходов. Связанные концессионными соглашениями, они получали менее 10 % от доходов, которые могли бы иметь, если бы самостоятельно распоряжались своими нефтяными ресурсами.