Фальшивый наследник

  Правая сторона нашего, до нельзя усечённого, двора напоминала кухню в огромной коммуналке. Раньше, чего то подобное видел в кинофильмах про жизнь наших дедушек и бабушек, но предположить, что самому доведётся участвовать в таком живописном действии, на это у меня фантазии не хватало. Возле, сооружённых из подручного материала, плит, мало чем похожих на газовые, суетилось не меньше десяти, в основном пожилых, женщин, в попытке что нибудь сварить или просто разогреть, на обед. Свободных мест, на этой ярмарке под открытым небом, не оказалось, пришлось нам с Лизой воздвигать новую конструкцию, благо материала для неё было ещё в избытке. Печка, высотой сантиметров в сорок и шириной не больше тридцати, сооружённая моими умелыми руками, обрела статус рабочей минут через пять после начала её строительства. Опробовав устойчивость собранного мной агрегата, Елизавета приступила к сбору сухих веток и шишек, для будущего костра, а мне дала добро на забег до девятого этажа, где в размороженном холодильнике вот уже вторые сутки стоит чужой обед, хочется верить, что ещё в съедобном состоянии. Расстояние до крыши дома преодолел без остановки, в квартире также на долго не задержался и вскоре снова предстал перед Лизой, но уже с огромной кастрюлей и сковородкой, полной котлет и каши, в руках. Ёмкость из нержавейки она тут же установила на огонь, весело горевший между начавших менять цвет тротуарных плиток, а тяжеленое изделие из чугуна, временно заняло место на остатках безжалостно вытоптанной жильцами травы, когда то симпатичного газона.

  - Ну всё, пока можешь сходить погулять. Раньше, чем через пол часа я тебя не жду - обрадовала меня повариха, при этом медленно помешивая ложкой густое варево.

  - А чё так долго? - раздражённо спросил я.

  - Ничего не долго, это же тебе не газовая плита. Быстрее не получится, огонь горит не равномерно - не глядя на меня, сказала девушка. - А если не знаешь, чем заняться, за тарелками сбегай.

  - Куда? - втягивая носом, ещё не проявившийся аромат позавчерашнего борща, спросил я.

  - К себе домой, куда же ещё. У меня вся посуда грязная стоит, ещё со вчерашнего вечера. Тратить остатки воды на неё не рискнула.

  - Ладно, схожу, если надо - ответил я, не очень то радуясь перспективе снова идти вверх по лестнице.

  - Подожди - остановила меня Елизавета у самого старта, - зайди ка по дороге к тёте Томе, пригласи их на обед. Она вчера свой холодильник под ноль опустошила, а сегодня, наверное и завтракать не знала чего. Нам с тобой это всё равно вдвоём не съесть, а до завтра оно однозначно не достоит.

  - Зайду - бросил я и снова пошёл в сторону подъезда.

  На пятый этаж поднялся легко и быстро, не зря всё таки тренировался эти пять с небольшим месяцев, как знал, что лифт отключат надолго. Стукнул пару раз кулаком в хорошо знакомую, установленную ещё в конце девяностых, металлическую дверь и стал ждать реакции хозяев. Не открывали долго, но ещё раз тарабанить не решился, не любит хозяйка этого дома, когда понапрасну колотятся к ней. Ответ на такие действия, гостей непрошеных, у неё всегда один: "Если не открываем, значит заняты". В ожидании встречи с соседями простоял на площадке, что то около пяти минут, прежде, чем с той стороны громко спросили:

  - Кто там?

  - Дядь Миш - это я, Серёга с шестого этажа - громко ответил, заученной ещё в детстве фразой, в моём исполнении очень похожей на скороговорку.

  - Сергей? - открыв дверь и удивлённо уставившись на меня, спросил хозяин квартиры.

  - Я. А чего, не признал? Неужели, так сильно изменился с последней нашей встречи?

  - Не изменился и не надейся - по доброму улыбнувшись, сказал дядя Миша. - Но ты же вроде должен был с этими уйти, с добровольцами. Что, уже вернулись?

  - Нет, не пошёл я с ними, отказался - разъяснил я ситуацию.

  - Отказался? А чего так?

  - Гонорар не устроил - сказал я предельно серьёзно.

  - Вот даже, как? А ну ка подожди, сейчас за куревом сбегаю, поподробнее всё расскажешь - попросил дядя Миша и вошёл обратно в квартиру, оставив дверь на половину открытой.

  - Кто там? - донёсся до меня голос тёти Тамары, шумевшей чем то на кухне.

  - Серёга пришёл - ответил сосед жене и сразу же задал ей более важный, на его взгляд, вопрос: - Том, сигареты мои не видела? Я их вроде здесь, на полке, оставлял.

  - Внизу они лежат, в ящике - услышал я ответ хозяйки. - Сколько тебе можно повторять одно и тоже: "Наверху ничего валяться не должно".

  - Да помню я, - недовольно ответил дядя Миша. - Просто подумал, раз у нас тут всё поменялось, то может и правила твои уже не действуют.

  - Ишь, чего захотел! - прикрикнула Тамара Григорьевна на мужа. - Мои правила для тебя закончатся только с моей смертью и никак не раньше! А остальное их отменить не может!

  Подталкиваемый этими словами дядя Миша вылетел в подъезд, плотно закрыл за собой входную дверь, достал из пачки сигарету и чиркнув спичкой по коробку, пару раз нервно затянулся. Затем, облегчённо выпустив дым в сторону соседних дверей, знакомый мне ещё с пелёнок мужчина, предложил:

  - Ну давай, рассказывай, что там у тебя с этим воякой произошло.

  А, что было рассказывать, как мне пытался закрыть рот обнаглевший, отставной подполковник или про то, как я не подчинился ему? Выдал версию про усталость, не позволившую мне отправиться в незапланированный поход и на этом закончил скудное повествование.

  - Ну а что, правильно сделал. Вчера никто из них рядом с нами не стоял, пускай сегодня разомнутся - согласился с моим решением дядя Миша и снова затянувшись, спросил: - А ты, чего пришёл?

  - На обед вас позвать - ответил я ему вспомнив, зачем меня сюда отправила девушка, живущая этажом выше. - Там Лизка кастрюлю борща разогревает и котлеты ещё будут, целая сковорода. Приходите, вместе поедим.

  - Котлеты говоришь? Это не плохо, тем более, когда они у нас снова появятся, одному богу известно - продолжая выпускать из ноздрей дым, сказал мой знакомый.

  - Согласен. Так чего, придёте?

  - Придём конечно, что за вопрос? С Томой вот сейчас посоветуюсь и обязательно придём.

  - Тогда тарелки и ложки свои берите, у нас там нет ничего - сказал я, сделав пол шага в сторону пролёта, ведущего домой.

  - Услышал тебя - ответил дядя Миша и затушив хабарик о стену, открыл свою дверь.

  На кухне нашёл две металлических миски, по какому то недоразумению оставшиеся в нашем хозяйстве ещё чуть ли не с дореволюционных времён, одну ложку, Елизавета своей уже небось пробует борщ на вкус и остатки чёрствого батона, а чего добру пропадать, с первым блюдом он очень даже хорошо пойдёт.

  Уже закрывая дверь подумал о том, что не мешало бы пригласить на обед и остальных членов, стихийно сформировавшейся вчера бригады, ловко орудовавших лопатами на копке братской могилы, в лесу неподалёку. Такую кастрюлю борща, даже вчетвером, нам не осилить, а люди, наверняка, голодные по своим квартирам сидят. Глеб, похоронив бабушку, остался вдвоём с дедом, если память мне не изменяет семидесяти трёх лет от роду. Чего они там сами на кашеварят? Сосед, задававший тяжёлые вопросы, вечно жил один, а Фархад, вот же, как злодейка судьба с ним не красиво поступила, накануне отправил жену и внуков к сыну, работнику частной строительной организации, в соседний город, а стало быть готовить с позавчерашнего дня ему тоже особо некому.

  Обед закончили в начале пятого. Непосредственно на поедание борща и котлет с кашей ушло минут пятнадцать, а остальное время просто сидели в тени выросших возле дома, за одну ночь, огромных деревьев и болтали. За два с лишним часа обсудили всё, что накипело. Помянули добрым словом родственников и знакомых, не сумевших пережить странное происшествие с нашей девятиэтажкой, порассуждали над причинами его возникновения, поговорили о дальнейших перспективах, мало кому казавшимися радужными, но всё же, как выяснилось после душевного разговора и не выглядевшими, для большей части присутствовавших, однозначно ужасными. Кроме этого, с огромным удовольствием, прополоскали самовыдвиженца, полученная им должность обязывала к этому, погадали, чем закончится вояж группы добровольцев и самое главное в сласть выговорились, что в нашем положении поважнее всего остального будет. По квартирам расходились без особой охоты, разговаривать продолжали и возле подъезда, и в нём, и даже у дверей каждого из нашей дружной компании.