Страница 99 из 111
- И что же она сказала?
Но Елена лишь поцеловала мужчину в щеку и прибавила громкости на магнитоле. Мелодичный голос исполнителя стал растекаться по душе, заставляя успокоиться. Позже девушка попросила Деймона забрать вещи из ее квартиры и купить продукты. Еще она попросила его не ждать ее. Да и сам Деймон понимал, что Елене нужно побыть одной.
Гилберт вышла из машины и быстрым шагом направилась в больницу. Начинал моросить дождь. Девушка достала сотовый из сумки и вызвала такси, поскольку Сальваторе был занят поручением. А Елена решительно вошла в больницу.
Становилось холодно даже в стенах этой больницы. Плакать так надоело, а почему слезы снова душат? Клаусу ведь нелегко было этой ночью, а она развлекалась. Девушка улыбнулась медсестре и взялась за ручку двери. Сон смыкал глаза, нерешительность лишала рассудка, а головная боль сводила с ума, и все это в сочетании создавало дикий контраст. Послышался раскат грома. Что ж, небесные воды решили увлажнить эти сухие земли. Море, наверняка, грозное и страшное. Но и оно способно излечить раны…
Девушка открыла дверь и вошла внутрь. К счастью, Коула не было. Клаус сидел на кровати с какой-то книгой в руках. Шатенка закрыла дверь и вошла внутрь. Она села возле мужа, и тот, загнув страничку, отложил книгу. Мужчина устремил взор на девушку, которая прятала взгляд, боясь признаться в том, что она была счастлива сегодня ночью и утром.
- Я знал, что ты придешь.
- Мне очень стыдно перед тобой, Ник, – прошептала она, заламывая пальцы и чувствуя, как шаткий контроль вот-вот рухнет. – И оправдывать себя больше не хочу…
Она случайно оцарапала ладонь ногтем. Клаус взял ее руки и, крепко сжав их, обратил на себя внимание Елены. Эта неверная, пещерная, хищная цыганка свела его с ума. А цыганку свел с ума совершенно другой человек. И пусть она свела… Но она способствовала его духовному росту. И сейчас Клаус понимал, что ее миссия в его жизни, – как и его в ее судьбе, – окончена. Прощаться всегда нелегко, но однажды это стоит сделать.
- Однажды он отпустил тебя, и в подарок я получил целых шесть лет единения с тобой… Этого было больше, чем достаточно, – ее руки были такими холодными. Клаус подсел ближе. – И теперь я должен тоже тебя отпустить…
- Ник, я…
- Я знаю, зачем ты пришла и я… Я согласен на развод. Вчера ты сказала так много важных слов… Знаешь, я ведь тоже виноват перед тобой.
Майлксон отпустил ее руки и, открыв тумбочку, извлек оттуда конверт и протянул его Елене. Шатенка взяла конверт и, открыв его, увидела маленькую карту памяти. Девушка рассмотрела ее, но не понимала в чем суть дела.
- Здесь запись нашей первой встречи, Елена, – уверенно и холодно произнес Майклсон, хоть Елена знала, что ему дается нелегко это прощание. – Это единственный экземпляр. Первый и последний. Это компромат на меня… И если ты хочешь…
Он не договорил, перевел взгляд на Елену, которая в одной руке держала одну половинку карты, а в другой – другую.
- Это в прошлом, – девушка положила обломки в конверт и, свернув его, спрятала в сумку. Затем она снова обернулась к Майклсону.
- Спасибо за то, что отпустил меня…
- Я был счастлив быть твоим мужем.
- И я была счастлива с тобой. И я, правда, очень сильно тебя любила. Прости. Прощай.
Девушка развернула мужчину к себе и, обняв за плечи, поцеловала. Это был последний поцелуй. Поцелуй боли, сожаления, прощения и прощания. А потом Елена оторвалась и, поднявшись, ушла.
На улице шел дождь. Девушка добежала до такси и назвала адрес. Теперь с прежней жизнью покончено. Пора жить дальше. По радио играла чудесная композиция «Princess Of The Moon».
- Можно громче? – спросила девушка.
- Конечно.
Она на доли секунды взглянула на водителя. Прежнее умиротворение сменилось диким ужасом. За рулем сидел Тайлер. Елена зажмурилась, но когда открыла глаза, то все еще увидела Локвуда. Видимо, это последствия стресса и нервного срыва. А потом Гилберт вспомнила слова мудрой Софии, вспомнила, что и Тайлера она любила, что и его она простила. Девушка выдохнула и, наслаждаясь звуком пианино, тихо прошептала:
- Спасибо, ведь если бы не ты, я бы никогда не полюбила, никогда бы не узнала, что такое прощение…
- Извините, вы что-то сказали? – водитель обернулся. Теперь Елена могла увидеть его лицо и окончательно успокоиться. Она улыбнулась и отрицательно покачала головой.
Прежняя жизнь оставалась позади. Столько лет поисков! Столько лет каких-то глупых потерь и болезненных срывов. Но кажется, что все возвращается на места.
Елена расплатилась и вошла в дом. Она намокла, но это не волновало. Девушка бросила ключи на тумбочку и, разувшись, прошла на кухню. Деймон пытался разобраться с едой, купленной в магазинах. Девушка вспоминала все, что связывало ее с этим человеком. И она к нему вернулась. Снова! И сколько это уже повторяется? Может, их жизнь – это цикл?
- Ты мне поможешь с этим разобраться? Уоу, ты промокла.
Она прижалась к подошедшему Деймону.
- Наконец-то я дома…
- Я купил тебе кое-что. Хочу устроить ужин… И я скучаю по твоему прежнему амплуа.
Деймон протянул пакет, и, открыв его, Елена увидела красивое цыганское платье. Она улыбнулась, поцеловала мужчину в щеку и, отставив покупку, прошептала:
- Я займусь ужином… А ты – камином и досугом.
Резко потемнело. Гром разрывал тишину, а блеск молнии лишь добавлял шарма. В голове все еще звучала эта мелодия, что была в такси. Из памяти не выходил образ Тайлера, а сердце согревалось от любви к мужчине, что сейчас пытается разобраться с камином. В кончено счете, он все-таки справился с ним.
На часах было около девяти вечера, когда девушка спустилась. Она была в шикарном красном платье, оголявшим спину. Разрез в юбке демонстрировал стройную ногу, а обнаженные руки были украшены многочисленными браслетами. Подводка на глазах и завитые волосы создали точный образ цыганки. Елена улыбнулась и, покрутившись перед мужчиной, насладилась его восхищением.
Перед камином был поставлен маленький стеклянный столик, на котором уже стоял вкусный ужин. Елена села на мягкий овчинный коврик рядом с мужчиной. Сальваторе открыл шампанское. Пробка попала в потолок, но ликованию Елены не было предела. Девушка взяла бокал и тут же залпом осушила его.
- Ты обломала весь кайф! Я хотел сказать тост.
- К черту, – громко выругалась девушка. – Официальность надоела. Я хочу есть.
Она была счастлива. Она улыбалась, шутила, спорила. Ее силуэт освещало пламя огня, и цыганка выглядела потрясающе. Деймон позволял себе любоваться этой девушкой, наслаждаясь ее красотой и той мыслью, что эта цыганка полюбила именно его. Пара вспоминала первое знакомство, встречу и то, как Деймон оказался в медвытрезвителе. Оба смеялись, делились впечатлениями. Елена включила музыку на аудиосистеме, которая тут была тоже весьма кстати. За окном продолжал бушевать дождь, но обоих переполняло чудесное чувство: находиться рядом, наслаждаться близостью, когда за окном в злости пребывает погода.
Девушка отнесла тарелки на кухню, оставив только бокалы со спиртным. Цыганка резко поднялась.
- Я давно не танцевала… Потанцуй со мной.
- Тебя разнесло от шампанского, – Сальваторе все же встал на ноги.
- Боишься, что я снова начну истерить?
- Боюсь, что ты заснешь.
Елена улыбнулась.
- Я кое-что придумала, – она подмигнула и ,схватив Деймона, повела его в сторону дивана. Шатенка усадила мужчину, а сама отошла подальше. Она отпила еще немного спиртного и прибавила громкости. Деймон улыбнулся, оглядывая, как его девушка начинает двигаться. А каждое ее телодвижение было полно изящества и грации. Но когда заиграла музыка, близкая к восточной, Елена окончательно потеряла голову.
Теперь в ее танце не было ни боли, ни отчаянья, не цепей, которые сковывали душу и сердце. Она танцевала, наслаждаясь тем, что делает. Теперь ее состояние стабилизировалось, теперь она перестала чувствовать боль. Деймон тоже наслаждался, смотрел и восхищался. А цыганка была рада снова поплясать и выпить. Чего же еще хочется в двадцать семь? Явно не боли и не тех проблем, через которые прошла цыганка. Девушка танцевала и танцевала, полностью соответствуя темпу музыки. Повернувшись к мужчине, она уверенно задвигала бедрами, а звон ее браслет был отличным аккомпанементом к этой картине. И Елена улыбалась. Улыбалась и больше не чувствовала боли, сжимающей сердце. Теперь она наконец-то настигла не мираж, а оазис… Теперь она пьет воду как вино, а каждую секунд расценивает как подарок.