Страница 6 из 27
- Это, братцы, нам всем повезло, хорошо легла граната.
В ответ на правильное (в общем-то) замечание лейтенанта матрос Плесов пробормотал:
- Зубастому, похоже, удача ворожит.
Сказано было очень тихо, услышали только рядом стоящие, но очень скоро эта похвала командиру, разносимая шепотом, стала известны всем нижним чинам. И оспорить ее никто не пытался.
В рубке же говорили об ином:
- Михаил Григорьевич, они, как мне кажется, с якорей снимаются.
- Точно так и есть, Владимир Николаевич, и сдается мне, что повторная атака может стать опасной. Уж на сей раз готовность у них будет на ять. Пойдут в галфвинд, опять же.
- А если дистанцию побольше?
- Не успеем... разве что приказать комендорам бить по одной цели. И тут же разворот.
Семаков задумался на кратчайшее мгновение - и принял решение.
- Подносчики в трюм! Находиться в готовности! Право на борт! Курс ост-зюйд-ост!
Рулевой немедленно выполнил команду. 'Морской дракон' шел параллельно фронту вражеской эскадры. На лаге стрелка подрагивала возле отметки '25'.
- А теперь на восемь румбов к норду!
Корабль послушно лег на новый курс. Командир двинул рычаги. Двигатели зашумели чуть громче.
Старший артиллерист, в свою очередь, принялся раздавать команды:
- Комендоры - к гранатометам! Целиться по одной цели, на которую укажу. Более пяти гранат на орудие не тратить!
Когда до ближайшего корабля союзников оставалось чуть более двадцати пяти кабельтовых, обстановка сделалась предельно ясной. Два корабля отстали и, судя по всему, пытались спасти тех, кто выжил на попавших под обстрел линкорах. Остальные двинулись фронтом на обидчика.
Семаков подумал мимоходом, что при достаточном сближении он бы на месте командующего эскадрой повернул по ветру. Такой маневр мог пройти быстро и давал возможность для хорошего бортового залпа. И тут же командир решил: нет, рисковать нельзя. Последовал взгляд на лейтенанта Мешкова. Тот понял отлично и загремел:
- Комендоры, целиться по крайнему справа! Пали, братцы!
Про себя князь отметил: дистанция очень уж велика, возможны промахи и потому считал отдельно взрывы и отдельно - характерный лязг затворов. Картина складывалась не вполне радостная:
- Одна не взорвалась... вторая тоже... третьей влепил, фок-мачты уже нет, четвертая опять впустую... пятая есть, уже ни одной мачты не уцелело... шестая все так же мимо... седьмая есть, и дымит изрядно... восьмая мимо... девятая... десятая точно грохнула.
Он еще считал, а движки зашумели по-иному: корабль снова заложил поворот. Вдогон летели ядра - и не долетали.
- Гори-и-и-ит! - пропел Мягонький. Голос сигнальщика не отвечал оперным требованиям, но почему-то в тот момент никто не посчитал его противным.
- Кроев, боеприпасы!
- Ш'сят осьмь всего осталось, вашбродь, из них десять больших! - последовал ответ из трюма.
- Еще бы одну атаку, Владимир Николаевич, а? - вкрадчиво поинтересовался мичман.
Ответ был дан самым мрачным тоном:
- Не успеем.
- Куда?
- На нашу стоянку. Все видели, какой курс те взяли?
- На ост... как мне показалось.
- Верно, господа, на ост. То есть по направлению к Балаклаве.
- Думаете, займут Балаклавскую бухту, Владимир Николаевич?
- Или Камышовую. Нам надо опередить, не то заметят маневр входа в грот. Но, похоже, мы нашим солдатикам все же помогли.
Это было правдой. Очень многие в русском войске видели вспышки взрывов, а уж слышали их просто все. Уход вражеской эскадры тоже не остался незамеченным.
Двое молодых и самоуверенных лиценциатов из группы теоретиков с азартом трудились над задачей блокировки влияния негополя. Они были твердо убеждены, что задача поддастся решению. В конечном счете ребята оказались правы (теоретически).
Результат был доложен на очередном собрании группы высокопочтенного Сарата.
- ...таким образом, предлагаемый подход дает основы для решения задачи устранения негаторского воздействия. Его достоинством мы считаем полную универсальность. Наш метод подходит для любого индивида. Однако следует признать, что для реализации его требуется соответствующий кристалл с высочайшей плотностью полей. Иначе говоря, алмаз...
Говоря это, докладчик осторожничал. Он знал что фианиты, вероятно, могут заменить алмазы, но уверен в этом не был - впрочем, как и прочие присутствующие.
- ...и еще одним недостатком изложенного подхода является необходимость подгонки структуры заклинаний под индивидуальные особенности телосложения негатора.
Все собрание без труда сделало вывод: в отсутствие самого негатора практическая реализация теоретических построений совершенно невозможна.
- Кто желает выступить? - спросил председательствующий, уже видя, что желающих будет мало, если таковые вообще найдутся. - Никто? Тогда скажу я. Для начала считаю долгом поблагодарить достопочтенных Линара и Ратхина за отличную работу...
На лице обоих лиценциатов расцвели сдержанные улыбки.
- ...также думаю, что нет нужды продолжать цепь их рассуждений. Уверен, что вы все, господа, уже это сделали. Согласен с вами: в условиях Маэры нельзя практически реализовать изложенный метод.
Никто не запросил дальнейших разъяснений.
В тиши Балаклавской бухты разразилась гроза. Ее устроил на военном совете адмирал Гамелен.
Продолжая аналогию, можно сказать, что сперва обстановка была просто предгрозовой. Сверкали не молнии, а зарницы, а гром был чуть слышен. Это было вполне объяснимо, ибо для начала адмирал потребовал факты. Обзор со стороны французского флагмана был неплох, но недостаточен.
Гамелен внимательно выслушал рассказы ответственных и понимающих дело очевидцев. Выступало трое командиров кораблей: двое англичан, один француз. Турок на совещание не пригласили: во-первых, среди англичан и французов ни Турция как морская держава, ни турецкие моряки не котировались; во-вторых, почему-то ни один корабль Османской империи до сих пор не пострадал от атак загадочного русского.
Факты смотрелись удручающе. Наглый корабль крошечного водоизмещения налетел, сжег два корабля и взорвал третий, после чего безнаказанного удрал.