Снег, газ и стальные трубы

Анатолий Марченко-Калашников

Снег, газ и стальные трубы

Посвящается моим друзьям, с которыми я вместе учился в институте, работал на заводе и на многих газопроводах

Московский прохожий

Конец сентября. На улице уже становилось довольно прохладно и дул небольшой ветерок. Хорошо, что хоть дождь не шел, а то было бы совсем тоскливо. Виталий посмотрел на три помпезных здания на Комсомольской площади. Три вокзала. Ехать он никуда не собирался, и делать ему тут, конечно, решительно нечего. Но нужно куда-то деться, хотя бы спрятаться от этого неприятного ветерка. Где бы пристроиться, хотя бы просто присесть? Он прошел мимо киосков вдоль прозрачной стенки, отделяющей платформы Ярославского вокзала от узкого прохода на привокзальной площади. В конце стенки на асфальте сидели несколько бомжей. Они что-то пили, ели и тихо переговаривались между собой. Виталий остановился немного в стороне и посмотрел на них.

Люди как люди. Где-то обитают, чем-то питаются, как-то живут. Чего их так все побаиваются? Виталий вспомнил, как он в командировке на севере застрял в небольшом аэропорту. В аэропорт он прилетел на самолете Ан-2 местной авиалинии. Дальше самолеты не летали, и его должен был забрать вертолет. Но вертолет почему-то не появился, и Виталию пришлось заночевать в поселке. Хорошо сказано: заночевать. Но где? Поселок маленький, гостиницы нет даже для специалистов из Газпрома, а на улице минус тридцать. Да в этом поселке, похоже, вообще ничего не было, кроме нескольких домиков и деревянного здания, которое и аэропортом-то грех назвать. Виталий уточнил у начальника аэропорта, что вертолет за ним прилетит только утром, и расположился на одной из многочисленных неудобных скамеек. Плевать, закалка мингазпромовского профессионального командированного и здесь не подведет, как-нибудь переночуем. Термос с горячим кофе, несколько бутербродов, книжка, сигареты… Что еще командированному нужно?

Он уже растянулся во весь рост на скамейке, открыл книгу, как входная дверь открылась и в зал ожидания в клубах пара вошли сразу четверо бичей. Здоровенные мужики в полушубках. Виталий сразу почувствовал себя крайне неуютно. Северный бич – человек непредсказуемый. Но бичи вели себя вполне мирно, сели на скамейки и стали растирать замерзшие лица и руки.

Из своего кабинета вышел начальник аэропорта. Он был уже тепло одет, явно собирался домой. Начальник неодобрительно посмотрел на бичей и недовольно проворчал:

– Опять появились.

– А куда же нам деваться, Алексей Петрович? – сказал один из бичей. – На улице вон какой мороз.

– Ладно, – хмуро проговорил начальник порта, – оставайтесь. Но если хоть что-нибудь, хоть самую малость устроите, всех на улицу выгоню, а порт на замок закрою. Усекли?

– Будь спокоен, Алексей Петрович. И сами ничего не устроим, и другим не позволим.

Начальник ушел, Виталий продолжил читать книгу, вполглаза наблюдая за бичами. Те достали из сумки кусок хлеба, вяленую рыбу и стали все это грызть, запивая водой. Поели, немного поболтались по залу ожидания. Остановились у весов, на которых взвешивают багаж. Посмеялись. По очереди взвесились. Один из бичей подошел к Виталию и сказал:

– Пойди тоже взвесься.

Виталий пожал плечами, пошел и взвесился.

– Вот и познакомились, – рассмеялись бичи. – Да ты нас не бойся. Мы никого не трогаем, мы смирные. Работы сейчас нет, вот и болтаемся где придется.

На этом все разговоры закончились.

– Все, мужики, пора спать, – сказал кто-то из бичей.

Виталий огляделся. Скамеек явно на всех не хватало. Мужики увидели его растерянный взгляд и рассмеялись:

– Мы у пассажиров места не отбираем. Настоящий бич спит на полу.

Далее последовала такая процедура: бичи спали на полу по двое, один полушубок расстилали, другим накрывались. Мужики, наверное, сильно устали, потому что заснули почти моментально. Да и Виталий тоже недолго мучился бессонницей: перелеты и переезды его изрядно вымотали.

Утром, когда Виталий проснулся, бичей уже не было. И ничего не пропало. Бичи за собой даже пол подмели.

Виталий продолжал смотреть на бомжей с Ярославского вокзала. Ночуют же они где-то? Может, в укромном месте под платформой или еще где-нибудь? Неужели для него у них места не найдется? Бомжи обратили внимание на странного человека, уставившегося на них, и стали с осторожным интересом его рассматривать.

– Ты вот что, мужик, – произнес один из них. – Ты к нам не примазывайся. Мы тебя в свою компанию не возьмем. Тут все люди честные, и преступников нам не нужно. От тебя тюрьмой пахнет.

Виталий согласно кивнул и отошел в сторону. Он был поражен безошибочным, звериным чутьем бомжа. Действительно, кто они такие? Люди, каким-то образом потерявшие жилье. Кого-то семья из дому выгнала, кто-то сам ушел, у кого-то квартиру за долги отняли, кто-то в какую-то финансовую аферу вляпался. Им просто негде жить, но они не преступники, а люди, которым страшно не повезло в жизни. А кто он? Тоже бомж, только еще шизофреник и убийца. И это правда, горькая правда, которую ничем не исправить и ничем не искупить.

Однако на ночь крышу над головой нужно искать. Что ж, придется рискнуть. Виталий вошел в зал ожидания Ленинградского вокзала. Внешний вид у него вполне приличный, может, и прокатит. Вот только у милиции какое-то сверхъестественное чутье на таких, как Виталий. В зале на втором этаже он сел напротив телевизора и всем своим видом стал показывать, что очень внимательно смотрит программу. Через некоторое время даже удалось вздремнуть. Проснулся он оттого, что кто-то очень громко сказал над его головой:

– Скажите, куда вы едете? Можно посмотреть ваш билет?

Виталий открыл глаза и увидел перед собой милицейский наряд.

– Никуда я не еду, и билета у меня нет.

– Это зал ожидания, а не гостиница. Можно посмотреть ваш паспорт?

– Паспорта у меня тоже нет. Есть только вот это.

Виталий протянул сержанту сложенную бумажку. Сержант развернул ее, прочел и сказал:

– Ясно, справка об освобождении. Скажите, а что вы в Москве делаете? Тут же ясно написано, что вы должны следовать в Санкт-Петербург.

– Денег нет. Вот и не доехал.

– И что собираетесь делать?

– Через два дня деньги будут, тогда и уеду. Мне обещали дать в долг.

– Вот через два дня сюда и придете. А сейчас прошу покинуть территорию вокзала.

Спорить было бесполезно. Виталий повесил на плечо сумку и вышел на улицу. Куда идти? Нужно где-то устраиваться на ночь. Может, в Сокольники? Повернуть от вокзала налево и идти, идти, никуда не сворачивая, пока не окажешься у входа в парк. Там найти какую-нибудь беседку, лечь на скамейку и проспать до утра. Чего ему бояться? Ограбят? Это его-то? Денег у него нет, дорогих вещей нет, мобильник, правда, есть, ну пусть кто-нибудь попробует его отобрать. Кто это сможет ограбить бывшего спортсмена, да еще с таким богатым лагерным опытом? Смешно. Да и не будет у него денег ни завтра, ни послезавтра, ни… При мысли о деньгах вспомнился милицейский сержант. Сволочь, не мог дать до утра в помещении посидеть. Виталий почувствовал, что раздражение медленно нарастает, грозит перейти в нервный срыв и все это может закончиться приступом.

Огромным усилием воли он подавил начинающийся приступ, резко повернулся и пошел прочь от вокзала. Но пошел почему-то не налево, к Сокольникам, а направо, на Каланчевскую улицу. Уже двигаясь по улице, он окончательно пришел в себя и успокоился.

Виталий шел прогулочным шагом и размышлял. Хмель из него уже практически вышел, есть не хотелось (это они с Валеркой Боковым неплохо посидели в кафе), и мысли текли легко и спокойно. Он приехал из Санкт-Петербурга в Москву после того, как несколько дней пытался там хоть что-то сделать, но все его попытки закончились весьма трагически. Приехал на последние деньги. Поезд пришел во второй половине дня, и Виталий сразу же направился в институт. Там на родной кафедре уже много лет бессменным главным инженером трудился Валерка Боков, с которым Виталий когда-то учился в одной группе. Валерка после окончания остался на кафедре, через некоторое время стал главным инженером, защитил кандидатскую диссертацию и заявил во всеуслышание, что никуда с этого места он уходить не собирается: он в душе обычный завхоз и эта работа как раз по нему. Все куда-то рвались, делали карьеру, двигали науку, а Валерка был главным инженером кафедры, отвечал за все стенды, лаборатории, компьютеры, отопление и так далее и в ус себе не дул. Но все однокашники знали, что если ищешь кого-то из своих, то приезжай в Москву, приходи в институт на кафедру, зайди к Валерке, и он найдет тебе кого хочешь. У него были координаты практически всего курса.