Страница 18 из 21
Мы не будем заставлять читателя зевать. Научные определения, классификации и т. д. останутся за кадром. Задача автора – просто направить взгляд читателя в нужном направлении и дать некий толчок для размышлений на тему воспитания.
Тем, кому слово «процесс» теперь кажется не второстепенной частью словосочетания «процесс воспитания», а чем-то более сложным, мы предлагаем использовать более обыденные словосочетания: «образ действий» или «порядок операций».
Чтобы не быть абстрактным, приведу для примера простой процесс укачивания грудничка. Когда жена в первый раз дала мне коляску с нашим вопящим младенцем, ее лицо выражало полнейшую растерянность. Ее мама сказала, что в Союзе детей успокаивали укачиванием в коляске, и мне предстояло понять, как это делать, так как коляску моя жена отнесла в разряд технологий, а за нее по дому отвечает мужик. (Хотя ей попался еще тот мужик: в комбинации молоток и гвоздь я никогда не был уверен, что чем забивают.) Дело было вечером, делать было нечего, малыш вопил, и поэтому пришлось быстро что-то изобретать.
Тут пригодился опыт укачивания младшего брата, который, как оказалось, я еще не забыл, хотя с тех пор, как я его применял, прошло почти сорок лет. Мне даже вспомнилось, как неистово я раскачивал коляску. Дурное дело – нехитрое я схватился за ручку, но у меня ничего не выходило: как бы сильно я ни давил, амплитуда качания была маленькой. «Что-то в конструкции колясок за сорок лет поменяли… изверги», – подумал я и ухватился за люльку. Как оказалось, в новой конструкции как раз она и была искомой раскачиваемой частью. Знакомый с детства процесс оказался подстроенным под сегодняшнюю технологию.
Потом я понял, что коляска хорошо крутится вокруг своей оси и можно укачивать малыша, не только качая ее, катая вперед и назад, но и резко разворачивая вокруг своей оси. Так процесс был дополнен с учетом последнего слова «колясочных» технологий. Через месяц я с интересом наблюдал, как наша прежняя няня обучала новую этим нехитрым приемам. Так процесс стал стандартным.
Что мы знаем о процессах? Первое: «чем проще, тем лучше». Мы столько говорили о всевозможных эвристиках и отклонениях, что читатель, наверное, согласится: усложнение приводит к большому количеству искажений в понимании и, как следствие, к конфликтам.
Проблема не только в том, что сложные процессы неэффективны, но и в том, что улучшить сложный процесс сложнее, чем простой. Чем меньше даешь ребенку или подчиненному сложных задач, тем проще выявить, в чем его слабость. А если дал сложную задачу, а человек провалил ее, то иногда даже непонятно, по какой причине это произошло.
Удобство первоначального процесса также играет огромную роль в превращении процессов в более эффективные. Однажды в банке установили очень простую программу, в которой неизвестно почему были очень неудобные экраны. Поля располагались без видимой логики, да и их названия не соответствовали сути. После установки любой новой программы ее функциональность проверяется пользователями, но эту они под любыми предлогами отказывались тестировать. Обещания выплатить премии, угрозы и уговоры не помогали.
Наконец один из пользователей воскликнул: «Да меня мутит от вида экранов этой программы!» Получилось, что взрослые, ответственные и высокооплачиваемые люди не могут заставить себя перешагнуть через внутреннее неудобство. А что уж говорить о детях, которым некомфортно в том или ином окружении, и потому не идет процесс учебы или не ладится что-то еще?
Комфорт часто достигается тем, что человеку дается время на акклиматизацию к новым условиям и задачам. Помните, в начале книги мы говорили о том, что полезно приступать к работе на новом месте в пятницу, чтобы за выходные немного к ней привыкнуть. Когда сын не хочет садиться в свой стульчик, я его не заставляю, но через несколько минут повторяю попытку. На этот раз он уже не возражает. Этих мгновений ему, как правило, хватает, чтобы привыкнуть к мысли о том, что нужно сесть на стул.
Комфорт достигается и тогда, когда находишь «ключик». Например, если сын не хочет ложиться на ковер, я ставлю его на ножки и кладу перед ним игрушку. А когда он начинает к ней нагибаться, укладываю его. Все обходится без слез.
Для достижения комфорта не обязательно вводить какие-то дополнительные процедуры. Иногда помогают совсем уж поверхностные методы. Я начал работать в США во французском банке. Отчет о прибылях и убытках показывался во франках. В то время за один доллар давали пять франков. Почему-то так сложилось, что все инвесторы говорили об убытках в долларах, а о прибылях – во франках. Психологический комфорт от маленьких абсолютных значений убытков и больших – прибылей был простым объяснением этой бессмысленной со всех точек зрения маскировки. Но возвращаясь к образу «палитры», описанному в начале книги, можно сказать: от того, как вы подадите процесс, будет во многом зависеть его успешность!
К теме комфорта относится и задача не бояться трансформировать под себя идеи и законы. Главное – не их буква, а чтобы вам было удобно. Иначе говоря, без удобства – никуда. Поэтому большое значение имеет принцип: «неважно, кто изобрел, важно, как ты это использовал».
Американцы вложили огромные средства в фундаментальные исследования, а японцы нашли способ, как их применить в наиболее простой для потребителей форме. Они вытеснили американцев с многих рынков, и никто не вспоминает, что в основе значительного числа сегодняшних японских электронных продуктов лежат американские изобретения.
С людьми гораздо сложнее. Все подсознательно настаивают на своем, касается ли это образа мыслей или способа действий. Советы других всегда воспринимаются болезненно. Признать, что кто-то делает что-то лучше, вам тяжело. Да еще те, кто учит, имеют особенность напоминать о своих заслугах. Вот и получается, что слишком часто и люди, и организации предпочитают все делать самостоятельно, идти своим путем, набивать себе шишки и т. д. Чтобы превозмочь эту черту и кого-то научить, нужно тоже использовать образ «палитры»: найти слова, которые позволят человеку у вас чему-то научиться или согласиться с тем, что нужно что-то менять.
В принципе, для построения процессов вам придется учиться продавать. Чтобы убедить окружающих в необходимости нового процесса, нужно продать им новую идею. Чтобы создать новый процесс, нужно постоянно подогревать их интерес. Чтобы освоить его, тоже нужно всех убеждать. Наконец, чтобы отладить его, тоже придется научиться уговаривать и доказывать свою правоту. Иначе говоря, попытка продать заставляет вас на каждой стадии думать, как найти новый подход, который позволит вашей идее или почину быстрее быть воспринятыми окружающими.
Когда-то в профессиональный бокс ввели новое правило: биться в перчатках. За короткое время это кажущееся незначительным изменение полностью трансформировало приемы борьбы, используемые спортсменами фактически это был уже другой вид спорта. Очень часто такие же незначительные изменения ставят перед действующими лицами новые задачи, с которыми поначалу сложно справляться. Люди испытывают напряжение и нервозность, что-то явно не ладится, но непонятно, что нужно изменить в устоявшихся процессах (эвристика якоря производит ожидаемый эффект, протестуя против любых изменений). Даже когда всем понятно, что в целом нужно меняться, под воздействием эвристики якоря люди оттягивают момент принятия решения. Но даже если проблема ясна, по-прежнему непонятно, когда именно нужно начинать эти изменения.
После каждого причиненного чем-то неудобства менять устоявшиеся порядки не получается, да это и вредно. Ориентируйтесь на правило 80:20. Если процесс разрешает 80 ситуаций из 100, простите ему 20 неэффективных. Старый американский закон «не чинить, пока не сломано» напоминает о том, что лучше не начинать в доме ремонт из-за мелочей, так как всегда окажется, что этот процесс займет гораздо больше времени и обойдется намного дороже, чем предполагалось. Словом, не всегда сложная ситуация требует новых решений – иногда достаточно «подрегулировать» старую.