Страница 10 из 21
Заполнение «пробелов»
С забывчивостью еще можно было как-то бороться, если бы не способность памяти самопроизвольно восполнять пробелы. Один мой знакомый заключал очень сложную сделку на финансовом рынке. В этот момент цены на нем менялись несколько раз, и участники операции неоднократно пересчитывали стоимость продукта. Когда они наконец договорились, клиент предложил на выбор несколько юридических лиц, от имени которых он может совершить сделку. Мой знакомый проверил, на кого из них оформлены документы, и сделка состоялась. На следующий день разгорелся скандал: хотя знакомому казалось, что он согласовал сделку с правильным юридическим лицом, в документах, подготовленных клиентом, фигурировало другое, неправильное.
Знакомый был очень возмущен тем, что клиент говорит неправду, хотя он несколько раз повторил ему правильное название юридического лица. Поскольку сделки на финансовых рынках осуществляются на телефонных линиях, позволяющих записывать разговоры, мой знакомый отправился прослушивать запись своей беседы с клиентом. Каково же было его удивление, когда он услышал свой собственный голос, произносящий неправильное название юридического лица! Но он-то был уверен, что сделал все правильно! С тех пор мой знакомый перестал верить в точность своей памяти и вообще боится что-либо утверждать, не перепроверив себя.
Такие истории вполне дают нам право прощать других за неточности в изложении. Часто люди искренне заблуждаются. А к детям это относится абсолютно напрямую, так как им сложно отличить фантазии от реальности, а также понять суть вашего вопроса. Поэтому, в зависимости от его постановки, они вполне искренне могут дать вам абсолютно разные ответы.
Искажение прошлого
В 1957 году профессор Л. Фестингер предложил теорию когнитивного (познавательного) диссонанса. Суть этого явления в том, что между нашими убеждениями / предположениями и реальностью возникает внутренний конфликт, и, пытаясь его избежать, подсознание «подстраивает» факты. Например, инвестор, который своевременно не принял решение и потерял деньги, попытается объяснить свои неудачи тем, что с опозданием получил финансовые рекомендации, хотя раньше никогда ими не пользовался.
Другой пример. Лидер религиозной секты убедил своих последователей, что ему стало известно о близости конца света, но, согласно полученному им сообщению из космоса, инопланетяне готовы спасти лишь тех из них, кто в этот день придет в определенное место. Группа людей во главе с лидером отправляется именно туда, а инопланетяне все никак не появляются. Затем проходит и тот момент, когда должен был состояться конец света. В конце концов лидер доводит до своих последователей новую информацию: он получил еще одно послание из космоса, который вознаградил их веру тем, что отменил конец света. Наступает всеобщее ликование.
В описанной ситуации последователям было неловко признать, что они поверили в абсурдную идею, и поэтому им оказалось гораздо легче принять за чистую монету новое нелепое объяснение. Более того, их вера могла даже укрепиться.
Нетрудно увидеть, что проявления когнитивного диссонанса наиболее вероятны в неблагоприятные моменты, когда подсознание «корректирует» реальность и мы приходим к выводу, что «все неправы», вместо признания того, что наш прогноз не оправдался. Подсознание часто списывает возникающие проблемы на «мелкие» недостатки вашего поведения, вместо того чтобы указать на необходимость менять его в целом. Все это приводит к тому, что люди закрывают глаза на факты, которые их не устраивают, и повторяют свои ошибки.
Например, однажды в дублинском баре один детина вдруг заорал: «Бармен, пива всем!» Когда все выпили, он опять закричал: «Бармен, всем пива, и в этот раз не забудь налить себе!» Настало время расплачиваться, и оказалось, что у детины нет денег!
Как водится в таких случаях, его вышвырнули за дверь.
Через несколько месяцев детина пришел снова и с порога радостно заорал: «Бармен, пива всем!» – «Ага, может быть, и себе налить?» – с усмешкой спросил бармен. «Нет, я бы предпочел, чтобы в этот раз ты не пил: уж слишком агрессивен, когда напьешься!» В данном случае очевидно, что посетитель приписал произошедшее с ним в прошлый раз плохому настроению подвыпившего бармена, а не тому, что он не заплатил по счету.
В дополнение к когнитивному диссонансу мы также страдаем отклонением из-за «крепости задним умом»[6].
Оно проявляется в том, что, вспоминая прошлое, люди приписывают себе большие успехи в предсказании будущего, чем это было в реальности. Ввиду такой предрасположенности многие финансовые аналитики относят на свой счет гораздо больше успешных прогнозов, чем их было на самом деле.
Так, в одном из экспериментов исследователи сравнили первоначальные прогнозы о поведении рынка, которые давали студенты бизнес-школ, с их воспоминаниями о своих предсказаниях через некоторое время. В начале семестра, когда рынок шел вниз, студенты ожидали, что падение цен продолжится. К концу семестра рынок развернулся, и цены пошли вверх. Когда тех же самых студентов попросили вспомнить, какую тенденцию они ожидали в начале семестра, молодые люди сказали, что ожидали повышения цен. Этот пример демонстрирует, до какой степени нереалистичны наши воспоминания! То же самое, возможно, происходит и с врачами, которые считают диагнозы, поставленные ранее, более точными, чем это было на самом деле. Этот вид отклонения – еще один повод сомневаться в надежности собственной памяти.
Теперь, когда вам захочется кому-то сказать: «Разве я вас об этом не предупреждал?!» или «А что я вам говорил?», вспомните об этой особенности памяти. Очень вероятно, что вы обсуждали эту тему, но то, что вы предсказали конкретный исход, скорее всего, иллюзия.
Следствием этого отклонения служит также предположение о том, что многие события можно было предсказать. Простой пример – поведение людей, часто встречающихся в среде инвесторов, которые, рассматривая исторический график цен, указывают вам, как они бы заработали много денег, купив внизу и продав наверху.
Обратите внимание: когнитивный диссонанс и отклонение из-за «крепости задним умом» близки по смыслу: оба искажают память о прошлом, но один «переписывает» минувшие события, а другой «корректирует» существовавшие в прошлом ожидания будущих событий.
Так что, если ваша жена утверждает, что вы забыли купить сметану, хотя она вам этого не говорила, то это пример когнитивного диссонанса. А если ваш муж гордится своим предсказанием, что ребенок будет блондином, хотя вы точно помните, что он ожидал брюнета, то вы обнаружили в нем такую черту, как склонность к «крепости задним умом».
Эмоции и память
Как эмоции взаимодействуют с памятью? Воспоминания можно сравнить с сухофруктами. Со временем память о событиях «усыхает», поскольку теряется их острая эмоциональная окраска. Мы просто помним, что в то или иное время ситуация была очень напряженной. После того как эмоции уходят, у нас в голове остаются лишь выводы. Но в отсутствие эмоций, объясняющих прошлое, эти выводы – словно сухофрукты, лишь отчасти напоминающие плоды, из которых они получились.
Выводы типа «он меня предал» или «она меня обманула» лишь некое подобие полноценных воспоминаний (полноводной реки, полновесного воспроизведения событий и эмоций). Когда складываешь запомнившиеся факты, разбросанные, подобно валунам, по руслу высохшей реки, они часто не подкрепляют вывод, поскольку иссяк эмоциональный поток, который к этому выводу привел. Например, вы сильно поругались с близким человеком и долгие годы с ним не разговаривали. И вот однажды, когда вы объясняли своему другу причину того давнего раздора, он вдруг сказал, что, по его мнению, это была всего лишь мелочная ссора. Поразмыслив, вы согласились с такой оценкой, потому что, если действительно рассматривать только факты, то никаких серьезных причин для серьезного конфликта не было. Вы это поняли, потому что эмоции, сопровождавшие этот инцидент, со временем улетучились.
6
Ученые утверждают, что если из мозга мыши, умершей от ожогов, изготовить сыворотку и сделать инъекцию другой мыши, то у последней возникнет паника, как только она увидит огонь даже на далеком расстоянии, хотя раньше не имела представления о том, что это такое. Значит, память об объекте, причинившем боль, настолько сильна, что может передаваться другому животному через сыворотку.