Олигарх

Зверев Юрий Дмитриевич

Олигарх

- Олигарх -

(Рассказ)

- Деньги в жизни не главное -

Лето.

На небе ни облачка.

Жарко.

Даже в кабинете чувствуется духота, несмотря на кондиционер.

- Эх, сейчас бы искупаться да позагорать, а не сидеть тут, - подумал Иван Михайлович. - Но расслабляться нельзя, какой пример для подчинённых, если начальство раньше времени будет с работы уходить.

Во время этих размышлений зазвонил на столе телефон. Кого это приспичило в конце дня звонить? Он нехотя снял трубку, сказал:

- Скворцов слушает.

На другом конце связи знакомый мужской с хрипотцой голос спросил:

- Это ты, Иван Михайлович? Привет.

- А, Александр Александрович, здравствуй. Как дела? Что-то давно не звонил, последний раз мы с тобой разговаривали недели две назад.

Проблемы или просто так поболтать?

- Слушай, Иван Михайлович, как насчёт рыбалки, сегодня с ночёвкой, не получится организовать? Завтра же у нас суббота.

- Ты, Александр Александрович, прямо мои мысли читаешь. Я только сейчас про речку думал, а тут как раз ты звонишь.

- Так что, организуем?

- Да не вопрос. Если до конца дня всё будет спокойно,

я тебе позвоню. Только поедем на моей машине, ты свою "Ниву" не бери, чего зря бензин жечь. Уговорил?

- Хорошо, против начальства не попрёшь. Только ты купи наживку: опарыша, червей, а то я совсем на мели, сам знаешь, пенсия будет только через неделю.

- Не беспокойся, Александр Александрович, уже всё давно приготовлено и лежит в холодильнике. Как закончу, сразу домой - переодеваться. Жди звонка, Александрович.

Через час он заехал за своим старым другом, с которым уже почти десять лет не расставался. Именно такой настоящей мужской, ненавязчивой, несмотря на разницу в возрасте, дружбой они связаны.

С ним, его дорогим Александром Александровичем или Санычем, а когда они вдвоём, просто Дедом, как часто называл своего друга, он полностью расслаблялся. Уходили все заботы, на какой-то момент он вдруг становился подростком, во всём подчиняясь и подражая своему старшему товарищу. Можно быть самим собой, не надо подстраиваться, тем более что немногословный Саныч всё прекрасно понимал без слов. И только его пронзительно-синие глаза за толстыми стёклами очков то темнели осуждающе, то излучали такой блеск и тепло, что душа начинала петь и окружающий мир вдруг становился светлее и добрее.

- Ну, Дед, говори, куда кони двинем?

- Да, вот думаю - может, на наше место: под старый мост, там плотву можно половить на перекате, а в омутах и более серьёзная рыбка есть. Если не возражаешь, то давай, Михалыч, двигай под старый мост.

- Понял, Дед, едем.

Через полтора часа прибыли на речку, начали распаковывать всё, что приготовили: провизию, палатку. Достали снасти.

- Ты давай, Михалыч, ставь палатку и разожги костерок, а я пойду с удочкой, осмотрюсь, где лучше всего провести вечернюю зорьку да поставить перемёты на ночь.

- Слушаюсь, Дед!

- Дай-ко, Михалыч, мне немного червячков, да и "опарышей" отсыпь вот сюда.

Саныч достал из кармана баночку из-под каких-то таблеток, отвинтил крышку и протянул её Михалычу. Тот взял баночку в левую руку, а другой начал шарить по многочисленным карманам своего рыбацкого костюма. И тут вспомнил, что забыл взять наживку из холодильника. Его бросило в жар, пот выступил на лбу.

- Что случилось, Михалыч? - встревожился Саныч.

Понимаешь, оказия какая, забыл взять наживку.

- Ну вот, - огорчённо вздохнул Саныч, - плохая примета, видимо, сегодня хорошей рыбалки у нас не будет.

Он посмотрел на огорчённое лицо своего друга, потом тихонько толкнул его плечом: - Да не расстраивайся ты так, давай спокойно съезди в город за наживкой, время ещё есть. Если сегодня не получится, то завтра обязательно улов будет хороший, на это тоже есть хорошая примета.

Глаза его заискрились знакомой хитринкой.

- Я с хлебушком попробую порыбачить, а пока ездишь и ужин приготовлю.

Чертыхнувшись за свою оплошность, Иван Михайлович завёл автомобиль. Проезжая по трассе очередную деревню, заметил стоящую около деревенского магазина очень крутую иномарку "Хаммер" необычно белого цвета. Около неё возился человек в светло-коричневом костюме, белой рубашке и ярко-красном галстуке.

- Ну да, только при таком параде и возиться с машиной, видимо, в другой форме ремонт явно не получится, - с ехидцей подумал Иван Михайлович.

Надо посмотреть на этого крутого водителя, - решив остановиться, подумал он, - да и в магазин зайти, может, что-нибудь из продуктов подберу.

Заглушив машину, подошёл к "Хаммеру". Человек у машины пытался подставить домкрат, при этом сразу было понятно, что длины выхода упора домкрата не хватит без подкладки под его основание толстой плахи или бруса, а вблизи ни того, ни другого не наблюдалось. Когда человек это понял, то с остервенением отбросил в сторону домкрат и разогнулся.

Внимательно посмотрев на владельца дорогой иномарки, Иван Михайлович поймал себя на мысли, что тот очень похож на его друга детства Сашу Иванова, с которым, как говорят, прошли огонь, воду, медные трубы и даже вместе окончили один университет. Правда, у того были вьющиеся светлые волосы, а у этого лысина во всю голову, рыжие усики и борода с бакенбардами.

Тот также молча очень внимательно его разглядывал и почему-то улыбался.

- Извините, - нарушил молчание Иван Михайлович, - вас, случайно, не Александром зовут?

- А вас, случайно, не Иваном? - последовал встречный вопрос. - Как, Сашка это ты! - воскликнул Михалыч. С первого взгляда тебя не узнал: усы, борода.

- Да, я это я, Ваня.

- Эх ты, чертяга, дружок ты мой закадычный.

Он первый подошёл к Ивану, протянул руку. Друзья обнялись.

- Постарел ты, Саня, - отметил Иван .

- Ты хотел сказать - полысел и одновременно зарос.

- Ну, в общем, как-то так.

- Да и ты тоже потёртый жизнью, Ваня. Сколько же мы с тобой не виделись?

- Сейчас прикинем. Так, в 1985 мы закончили учёбу, сейчас на дворе 2010, получается - 25 лет. Целая вечность, поколение людей успело вырасти.

- Стоп. А ты почему, Ваня, мне ни разу не позвонил? В отличие от тебя я звонил, даже два раза. Кажется, в 1987 и 1990 годах.

- Это помню, ты тогда сказал, что решил заняться бизнесом и предлагал объединить наши усилия, а я отказался.

- А почему, Ваня, ты отказался, не сказал.

- Понимаешь, Саня, бизнес - это не моё, а сейчас через двадцать лет в этом окончательно убедился. Я инженер до мозга костей, люблю что-то создавать, работать с людьми.

- Ну, а сейчас ты кем, Ваня, вернее, Иван Михайлович, работаешь, каких высот достиг?

- Работаю на государственном предприятии по выпуску оборудования для

нефтяников и газовиков - директором, руковожу коллективом в тысячу человек.

- Здорово, Ваня.

Про меня ты уже знаешь, но не всё: занимаюсь бизнесом, живу в Москве, своя фирма, филиалы в России, Германии, Франции и трёх странах нашего ближнего зарубежья. Живу хорошо, ни в чём себе не отказываю. У меня две квартиры в Москве, две в Санкт - Петербурге, во всех странах, где у меня есть бизнес, имею либо квартиры, либо дома, чтобы не таскаться по гостиницам. Вот так, Ваня, всё это дал мне мой бизнес, от которого ты отказался.

- Ну, Александр, ты прямо как Рокфеллер и как вас теперь называть?

Для тебя, Ваня, моего друга детства, я всегда останусь Саней, как бы меня там ни величали.

- А чего ты здесь-то, у нас оказался, за каким, прости, Господи, ладаном тебя в наши нищенские края занесло или на родину потянуло?

- Ну так, Ваня, получилось, я тебе чуть попозже расскажу, не торопи меня.