Стихи

Пусть их шумят... Но где твои герои? Все живы ли, иль, небо прокоптив, В углах медвежьих сгнили на покое Под сенью благостной крестьянских тучных нив? Живут... И как живут! Ты, встав сейчас из гроба, Ни одного из них, наверно, б не узнал: Павлуша Чичиков - сановная особа И в интендантстве патриотом стал

На мертвых душ портянки поставляет (Живым они, пожалуй, ни к чему), Манилов в Третьей Думе заседает И в председатели был избран... по уму. Петрушка сдуру сделался поэтом И что-то мажет в "Золотом руне", Ноздрев пошел в охранное - и в этом Нашел свое призвание вполне.

Поручик Пирогов с успехом служит в Ялте И сам сапожников по праздникам сечет, Чуб стал союзником и об еврейском гвалте С большою эрудицией поет. Жан Хлестаков работает в "России", Затем - в "Осведомительном бюро", Где 1000 чувствует себя совсем в родной стихии: Разжился, раздобрел,- вот борзое перо!..

Одни лишь черти, Вий да ведьмы и русалки, Попавши в плен к писателям modernes*, Зачахли, выдохлись и стали страшно жалки, Истасканные блудом мелких скверн... Ах, милый Николай Васильич Гоголь! Как хорошо, что ты не можешь встать... Но мы живем! Боюсь - не слишком много ль Нам надо слышать, видеть и молчать?

И в праздник твой, в твой праздник благородный, С глубокой горечью хочу тебе сказать: "Ты был для нас источник многоводный, И мы к тебе пришли теперь опять,Но "смех сквозь слезы" радостью усталой Не зазвенит твоим струнам в ответ... Увы, увы... Слез более не стало,

И смеха нет".

* Модернистам (франц.).- Ред. 1909 Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

НЕДОРАЗУМЕНИЕ Она была поэтесса, Поэтесса бальзаковских лет. А он был просто повеса, Курчавый и пылкий брюнет. Повеса пришел к поэтессе. В полумраке дышали духи, На софе, как в торжественной мессе, Поэтесса гнусила стихи: "О, сумей огнедышащей лаской Всколыхнуть мою сонную страсть. К пене бедер, за алой подвязкой Ты не бойся устами припасть! Я свежа, как дыханье левкоя, О, сплетем же истомности тел!.." Продолжение было такое, Что курчавый брюнет покраснел. Покраснел, но оправился быстро И подумал: была не была! Здесь не думские речи министра, Не слова здесь нужны, а дела... С несдержанной силой кентавра Поэтессу повеса привлек, Но визгливо-вульгарное: "Мавра!!" Охладило кипучий поток. "Простите...- вскочил он,- вы сами..." Но в глазах ее холод и честь: "Вы смели к порядочной даме, Как дворник, с объятьями лезть?!" Вот чинная Мавра. И задом Уходит испуганный гость. В передней растерянным взглядом Он долго искал свою трость... С лицом белее магнезии Шел с лестницы пылкий брюнет: Не понял он новой поэзии Поэтессы бальзаковских лет. [1909] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

ПЕРЕУТОМЛЕНИЕ (Посвящается исписавшимся "популярностям") Я похож на родильницу, Я готов скрежетать... Проклинаю чернильницу И чернильницы мать!

Патлы дыбом взлохмачены, Отупел, как овца, Ах, все рифмы истрачены До конца, до конца!..

Мне, правда, нечего сказать сегодня, как всегда, Но этим не был я смущен, поверьте, никогда Рожал словечки и слова, и рифмы к ним рожал, И в жизнерадостных стихах, как жеребенок, ржал.

Паралич спинного мозга? Врешь, не сдамся! Пень - мигрень, Бебель - стебель, мозга - розга, Юбка - губка, тень - тюлень.

Рифму, рифму! Иссякаю К рифме тему сам найду... Ногти в бешенстве кусаю И в бессильном трансе жду.

Иссяк. Что будет с моей популярностью? Иссяк. Что будет с моим кошельком? Назовет меня Пильский дешевой бездарностью, А Вакс Калошин - разбитым горшком...

Нет, не сдамся... Папа - мама, Дратва - жатва, кровь - любовь, Драма - рама - панорама, Бровь - свекровь - морковь... носки! [1908] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

ДВА ТОЛКА Одни кричат: "Что форма? Пустяки! Когда в хрусталь налить навозной жижи Не станет ли хрусталь безмерно ниже?"

Другие возражают: "Дураки! И лучшего вина в ночном сосуде Не станут пить порядочные люди".

Им спора не решить... А жаль! Ведь можно наливать... вино в хрусталь. [1909] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

НЕТЕРПЕЛИВОМУ Не ной... Толпа тебя, как сводня, К успеху жирному толкнет, И в пасть рассчетливых тенет Ты залучишь свое "сегодня".

Но знай одно - успех не шутка: Сейчас же предъявляет счет. Не заплатил - как проститутка, Не доночует и уйдет. [1910] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

СИРОПЧИК (Посвящается "детским" поэтессам)

Дама, качаясь на ветке, Пикала: "Милые детки! Солнышко чмокнуло кустик, Птичка оправила бюстик И, обнимая ромашку, Кушает манную кашку..."

Дети, в оконные рамы Хмуро уставясь глазами, Полны недетской печали, Даме в молчаньи внимали. Вдруг зазвенел голосочек: "Сколько напикала строчек?" [1910] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

НЕДЕРЖАНИЕ У поэта умерла жена... Он ее любил сильнее гонорара! Скорбь его была безумна и страшна Но поэт не умер от удара.

После похорон пришел домой - до дна Весь охвачен новым впечатленьем И спеша родил стихотворенье: "У поэта умерла жена". [1909] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

ЧЕСТЬ Когда раскроется игра Как негодуют шулера! И как кричат о чести И благородной мести! [1910] Саша Черный. Стихотворения. Ленинград, "Советский писатель", 1960.

ВЕШАЛКА ДУРАКОВ

1

Раз двое третьего рассматривали в лупы И изрекли: "Он глуп". Весь ужас здесь был

в том, Что тот, кого они признали дураком, Был умницей,- они же были глупы,

2

"Кто этот, лгущий так туманно, Неискренно, шаблонно и пространно?" - "Известный мистик N, большой чудак". - "Ах, мистик? Так... Я полагал - дурак".

3

Ослу образованье дали. Он стал умней? Едва ли. Но раньше, как осел, Он просто чушь порол, А нынче - ах злодей Он, с важностью педанта, При каждой глупости своей Ссылается на Канта.

4

Дурак рассматривал картину: Лиловый бык лизал моржа. Дурак пригнулся, сделал мину И начал: "Живопись свежа... Идея слишком символична, Но стилизовано прилично" (Бедняк скрывал сильней всего, Что он не понял ничего),